- Раз, - выдохнул капрал.
- Два, - отозвался бородач, загибая палец. - Сейчас появятся.
Через секунду ударил гром. На броне орудийного лафета заплясали искры статических разрядов. Зашипел воздушный клапан: лейтенант поспешно задраивал входной люк.
- Сволочь! - бородач скрипнул зубами. - Я ему уже место присмотрел в яме с жабами, - или как тут эти твари называются, - а он всё никак не сдохнет.
Тим поднял взгляд в плачущее дождём небо. В серой мгле тонкая преграда силового поля выглядела зыбкой, а сам защитный купол казался хрупкой яичной скорлупой.
- Просто свихнулся от страха, - он пожал плечами.
- Думаешь о ней? - внезапно спросил капрал, сжав кулак.
- Забыл... Давно.
- Врёшь!
Тим устало провёл пятернёй по мокрому лицу. Запустил пальцы за ворот, нащупал "курсовой жетон" на тонком шнурке. Ничего он не забыл. Хотел, но не мог, потому что всё было неправильно, всё было зря...
- Вру, - согласился с тяжёлым вздохом.
Сквозь шелест дождя прорвался едва различимый гул, но капрал мгновенно напрягся, машинально подбрасывая кубики.
- Чтоб тебя... - он неохотно выпрямился. - Зачем умирать на чужой планете, если у нас есть своя?
Бородач обернулся, проткнув его презрительным взглядом насквозь.
- Две шестёрки... - процедил он. - Лучше бы тебе бутерброды не ронять. То ли дело Молчун кости бросал. Талант был - никогда больше двойки не выпадало.
- Лучше бы ему выпало сидеть подальше от переборки медицинского отсека, - угрюмо заметил капрал.
- А нечего было орать: "Воздух!".
- Если бы этот чёртов наводчик...
- О мёртвых или хорошо, или ничего!
Капрал скрипнул зубами, высматривая что-то в серой пелене.
Тим проследил за его взглядом. Рядом с искорёженной взрывом кормой посадочного модуля едва угадывался холмик каменистой земли - Молчун. Следом за ним целая вереница могил. И старых, и свежих. Примерно половину из них он выкопал собственноручно. Девятнадцать. Странное число. Не больше, не меньше. ТАК БЫЛО ВСЕГДА!
Бородач покинул свой насест на макушке валуна, хлопнул капрала по плечу.
- Две шестёрки, - повторился он. - Твоя очередь.
Над холмами катился тяжёлый гул: глорианские бомбардировщики выныривали из-за линии горизонта, выстраиваясь в боевой порядок. Эскадрилья за эскадрильей...
***
Криста ждала его на том же самом месте. Впрочем, как и всегда. И, судя по стопке пустых тарелок, сделала уже три или четыре заказа.
- Какое сегодня число? - спросил он. - Одиннадцатое?
- 12-е, Тим, - уточнила она. - Апрель 1962-го. Я купила газету.
- И у тебя по-прежнему прекрасный аппетит, - буркнул он, устраиваясь на скамье у окна.
- Проголодалась, знаешь ли, - сообщила она с набитым ртом. - Там, где ты меня бросил, в пищу годятся только крысы.
Он пожал плечами:
- Был уверен, что тебе не выкарабкаться.
Она окинула его злым взглядом и прошипела:
- Ты ошибся!
Тим отвернулся, задумчиво потёр подбородок. Всё, что он делал, было зря. Всё, что ещё не сделал, будет неправильным. Тот день, когда ему наконец-то удалось протиснуться под рухнувшей бетонной плитой в хранилище копий, был его самой большой победой и самым большим разочарованием - в молодой женщине, сидящей в полуметре от него, от прежней Кристы мало что осталось... В памяти отчётливо всплыли закушенные от боли побелевшие губы, слёзы на запавших щеках... и спутанные нити платиновой проволоки на ладони - двадцать лет её жизни, которую не воскресить...
Он вздохнул:
- Прошлое изменить невозможно.
- Будущее... - она запнулась и покраснела. - Ты же мужчина.
Тим был категорически против. И дело было не в том, что ему не нравилась новая Криста. Нет, совсем наоборот. Просто всё вокруг больше не имело смысла.
- У тебя короткая память?! - он качнулся к ней ближе. "Курсовой жетон" обжигал кожу на груди.
Пирог полетел в сторону.
- В этой чёртовой дыре контрацептивы бесполезны! - огрызнулась она.
- Не бесись! - он поморщился. - Ты даже не представляешь, насколько это страшно - знать, что не в силах ничего изменить.
- Ты не можешь меня испугать - я умирала тысячу раз, - успокаивалась она так же быстро, как и вскипала. - Пирог жалко. Вишнёвый... При случае заставлю тебя сожрать сырую крысу.
- Я уже давно сомневаюсь не только в реальности происходящего с нами, но и в трезвости собственного рассудка, - проворчал он. - Правда, другого способа мы всё равно не знаем.
- Однажды это случится в последний раз, - с горечью заметила она.
- Если "Пионер" разминётся с глорианским крейсером, то да, случится. В параллельной вселенной, наверное, так и произошло.
