36 ступенек Тридцать шесть ступенек вверх, Дверь – направо. «Здесь мы спрячемся от всех», — Ты сказала. Будет дождь стучать в окно Блюз пропащих. Мы – безумцы. Вот оно — Наше счастье. В этой комнате чужой Сон твой сбылся. Мой вулкан с твоей рекой Породнился. «Ты можешь найти приют…» Ты можешь найти приют, Ты можешь найти причал. Ты знаешь – тебя ждут, По некоторым – скучал. Кого-то давно любил, За кем-то вослед бежал. Кому-то душой светил, Но медленно угасал. В мелькании душ и тел Ты был с каждым днем грубей. Чем ярче твой свет горел, Тем без него темней. Сеть Каждое утро – в потоке людей, машин. Бег. Бесконечный. У каждого свой маршрут. Но траектории всех этих ног и шин Общую сеть бесконечных сует плетут. Красный. Стою. До заветной кофейни – шаг. Руки стаканчик бумажный согреет вновь. Предвосхищая вкус, я ловлю аромат, И на минуту замедлится ход часов. После – опять на бегу, на лету, аврал. Мой ежедневник истерзан, он еле жив. Он уже столько отважно в себя вмещал Целей, стратегий, планов и перспектив. Вечер. Я дома. Пижама. Огонь. Камин. Кресло любимое, книга и тишина. Чтобы наутро влиться в поток машин. Бег. Бесконечный. Сеть давно сплетена. Душа и Тело Душа моя, покоем дорожа, Лишь тишины бесстрастия хотела, Плыла к своей нирване не спеша. Но к приключениям стремилось тело. А что поделать? Этот путь земной Им проходить дано единым целым. Не тело устремилось за душой — Душа покорно поплелась за телом. «Зябко мне… так хочется раздеться…» Зябко мне… так хочется раздеться В комнате, где тускло светят свечи (Где-то под развалинами сердца Был недавно огонек замечен), Босиком идти к твоей кровати, За собой белье свое роняя. Ты сегодня, знаешь, очень кстати. Оттого я капельку шальная. И к тому же телом нараспашку. У меня внутри проснулась кошка. Только я возьму твою рубашку, Мне уютней в ней смотреть в окошко. «Вдох. Туман. Но помню я урок…» Вдох. Туман. Но помню я урок: «Платье – с плеч, а сердце – на замок!» Растворялись стрелки на часах. Час, как миг на белых простынях. Выдох… Дрожь… Потерян кислород. Я в руках твоих, и тает лед. Стоп игра! Рассудок свой сберечь! Бьет в висок одно лишь: «Платье – с плеч…» Прочь! Сбежать! И не смотреть в глаза! Где у этой тачки тормоза? Нет. И я хвастаюсь за ручник. Что там было? Что-то про замки… Ты, Феррари, покатай меня! Твой движок из стали и огня! Кузов – блеск, резина при тебе, И плевать, что было в голове! На «отлично» правила учить Не дано мне. Так тому и быть! О натуре и конъюнктуре А ты решил, я многого хотела, И лил мне в ушки сладкие слова. Но мне хотелось тела, только тела, А чувств – едва. Я не искала ангела-любимку, Мне нужен супермощный агрегат. Я сладострастно изгибала спинку. Даешь разврат! Я тонкая игривая натура. Избавь меня от этих «кис» и «зай». Сегодня не такая конъюнктура. Вперед – дерзай! «Я искала спасение в этом городе…» Я искала спасение в этом городе, Суетою накрытом, плененном звуками, Заплетенном дорогами и проколотом Переходами, переулками. Он казался бескрайним, свободным, ветреным. Прорастая в поля, раскрывал объятия. Прилетела с надеждой, смотрела трепетно. Он сказал: «Обозналась. Не стану счастьем я! Сам давно не свободен и сам в смятении, Да и не были дарены обещания. Намечтала. Надумала. Я спасением Не могу быть. Ты – лишняя. Ты – случайная». Как же так? Я ведь помню, в огнях неоновых Он кружил меня ночью, влюбленный, радостный. Я все бросила, жизнь начиная новую. И вернулась. К нему. Но ошиблась адресом. «Включи мне дождь, закрой плотнее дверь…» Включи мне дождь, закрой плотнее дверь, А я укроюсь мягким одеялом. Пронесся скорым поездом апрель, И я ждала заветного вокзала. Потом – перрон, такси, уютный дом… Теперь лежу, подушки обнимая, Но в голове бушуют стук и звон, Ни уголка спокойного, ни края, А только лица, цифры, суета И шум колес спешащего вагона. И, хоть бежать не нужно никуда, Все мышцы ожидают напряженно. Включи мне дождь, я буду слушать блюз Воды, летящей вниз в порывах ветра. Под этот ритм легко я отрешусь От всех своих вопросов и ответов. И будут только дождь и тишина. Они – одни. И с ними я – одна. |
