Мои родители, около восьми лет назад, продали дом в Иркутске и переехали сюда. Они решили воспользоваться госпрограммой по очистке воздуха от смол и токсичной пыли, оставшейся в атмосфере со времени индустриальной эпохи. Эту гадость было решено извлекать из воздуха посредством фильтровальных башен, которые стали вырастать как грибы по всей территории конфедерации. Одновременно с грязью и смолой, которые потом очищают, оставляя ценную химию, эти сооружения, также, использовались как маяки для для беспилотных грузовозов, передатчики сетевого сигнала, синоптические станции, ну и для прочего подобного ширпотреба, на котором, дополнительно, могли зарабатывать лизингодатели башен. Кроме всего прочего, на предоставленных для выкупа десяти гектарах рекреационной территории, два гектара, можно было использовать под собственные нужды, например устроить ферму, пасеку, теплицу, или как моя мама, — парник, и пастбище для коз.
Когда родители только переехали, здесь была сплошная тайга и болото, а сейчас, куда не посмотри, среди крон кедров и елей, виднеются крыши дорогих вилл, охотничьих домов и загородных усадеб. Вкладывать в недвижимость рядом с самым большим источником чистой и натуральной воды, в последнее время становится все более выгодным бизнесом. Особенно, в свете набирающего мнения о том, что основная причина постигшей планету эпидемии злокачественных мутаций у детей, это частое употребление родителями опресненной воды. Жидкость, выходящая из под графеновых фильтров, как теперь выяснилось, являлась слишком стерильной для того, чтобы называться питьевой водой. В общем, желание моих родителей провести старость в чистом и здоровом климате, подальше от городской суеты, теперь стало еще и довольно выгодным капиталовложением. Купленный за копейки небольшой участок заболоченной тайги, для установки воздухоочистительной башни, теперь стоит если не миллионы, то точно сотни тысяч юаней. Мало того, что не надо платить налог на землю и доходы, так еще и после окончания срока эксплуатации очистительной станции, у нашей семьи останется участок очень дорогой недвижимости.
Домой к родителям я прилетел вчера вечером. Как только врачи подтвердили, что я могу самостоятельно за собой ухаживать, сразу сбежал из клиники. Слава богу сейчас не двадцатый век, а середина двадцать первого. Автоняню, способную сменить подгузник, помыть и уложить в кровать парализованного человека, сейчас можно заказать на любой цвет и цену.
До полного восстановления, мне еще примерно год. Нервная система пока только в стадии калибровки. Она, в отличие от мышечных волокон и нервных окончаний, с моей родной ДНК не имеет ничего общего. Поэтому и необходима такая длительная синхронизация. Сейчас я могу только двигать пальцами правой руки и моргать. Все остальное ожидает своей очереди на рекуперацию, и начнет восстанавливаться, как только полностью заработаю все критически важные органы.
За те три месяца, что я живу в новом теле, уже успел раз сто пожалеть о том, что согласился на репликацию прямо сейчас, а не, как планировал, через пять лет. Хотя, с другой стороны, а какой у меня был выбор. Сразу после ареста, меня взяла в оборот королевская прокуратура Сингапура. Они под меня даже специальную следственную группу организовали. То, что я, в свое время, согласился принять электронное гражданство Подводной Агломерации, вынудило ХДК согласится на официальный гражданский арест и проведение открытого расследования под контролем адвоката, специально предоставленного Барьерным Рифом.
Выслушав предъявленные обвинения, я сперва даже слегка прифигел. Выдумать такую дикую ересь, это еще надо постараться. Меня обвинили чуть-ль не в мировом заговоре и желании уничтожить всю игровую индустрию. Посоветовавшись с юристом, и описав ему весь идиотизм ситуации, я, с его согласия, открыл доступ ко всем своим техническим логам и истории, а пока следователи пытались откопать в них хоть малейший злой умысел, составил прокламацию, где подробно описал примерно полторы сотни обнаруженных уязвимостей безопасности и системных багов, особенно уделив внимание теме с кольцом и причинах его генерации системой. По моему мнению, всему виной было некорректное вмешательство в алгоритм равновесия, и конфликт нескольких социальных протоколов. И все бы у меня закончилось хорошо, но тут вмешались долбаные Секи, и опять все закрутилось по новому.
Через три дня после моего задержания и помещения в виртуальный изолятор, корпорация Второй Мир обвинила Хроник Дрим в предумышленном убийстве гражданина Большой Калифорнии. Причем не какого то там рядового обывателя, а героя трёх войн, кавалера нескольких наград, и еще и бывшего капитана панцирной полиции, отправленного на почетную пенсию по ранению, после героического освобождения нескольких заложников. В общем, этот легендарный пенсионер лег вечером в капсулу, а утром его вынули оттуда уже мертвым. Вскрытие показало, что смерть произошла из-за отказа работы вегетативной нервной системы. Легкие перестали качать воздух, сердечные мышцы забыли как сокращаться, да и все остальные органы, не получая сигналов от нервной системы, превратились в обычное мясо.
Секенд Ворд не просто подали на Хроники в суд, они потребовал открытый процесс под патронажем Международной Ассоциации Охраны Здоровья. Секи запретили в Калифорнии игру Новые Хроники, и порекомендовали, до завершения расследования, последовать их примеру всему остальному миру.
В ответ на это обвинение, Хроник Дрим не придумало ничего умнее, чем скинуть всю вину на меня. Мол, физически героя убила не игровая система, а давно разыскиваемый ими преступник, и не просто какой то там мелкий злодей, а тот самый, знаменитый хакер, из-за которого обвиняемая сторона, в свое время, чуть было не обанкротились. А то, что они решили устроить между собой разборки у них в игре, это вовсе не их вина. В качестве доказательства, была представлена, сделанная Глебом, протокольная видеозапись, на которой меня пытались похитить, используя хакерское оборудование. Нашлась еще с дюжина записей, на которых запечатлено как я, в теле лича, сбегаю от похитителя, а через некоторое время, также используя несертифицированное программное приложение, отвечаю агрессору его же монетой. Эти записи сделали бойцы Дианы, но так как те не были защищены системой протоколирования, то в качестве видео доказательств приняты не были.
Что потом началось, просто ужас. За сутки, на наш видеоканал, где располагались косвенно доказывающие мою невиновность материалы, подписалось пару миллионов новых подписчиков, а уж сколько просмотров было, даже страшно представить. Не выдержав такого позора, калифорнийцы надавили на владельцев Гейм Туба, и те заблокировали Маринкин аккаунт. Дальше больше, их генеральный прокурор объявил меня в международный розыск и потребовал выдать для суда, а чтоб избежать юридических коллизий, связанных с несовершенством законодательством по отношению к кибматерам, приказал арестовать все мои активы и заявил, что потрачены они будут на покупку мне живого тела, которое можно будет потом посадить на электрический стул.
Не знаю чем бы это закончилось, но тут в ситуацию влезла Марине. Сперва она потребовала выплатить ей неустойку, а когда Гейм Туб ответил, что штраф за нарушение условий пользования уже отправлен на наш с ней замороженный счет, разместила на главном сайте игры объявление, что собирается устроить благотворительный аукцион, на котором, кроме редкой бижутерии, будет выставлено право на владение всеми нашими видеороликами, а все вырученные средства пойдут в клинику Алверия, где будет куплено место в очереди на выращивание мне нового реплеката.
В это время, в руководстве Хроник Дрим, происходил большой скандал. Референт вице президента с одной стороны и один из руководителей СБ с другой, разругались прямо на совещании посвященном мне. Пикантности ситуации добавило вирусное видео, на котором эти два ценных специалиста, приближенных к верхушке руководства компании, унижали друг друга в физической форме, и обмениваются расистскими и гомофобными оскорблениями. В общем, Лариса Будоновна была вынуждена пойти на повышение, и срочно отправилась обратно в конфедерацию, где стала координатором производственно исследовательского комплекса. В место себя она оставила Тобика, а Марка забрала с собой. Перед отъездом он заходил ко мне, рассказывал, как они весело за мной охотились.
