– Утеплились?

– Ага, надела кофту шерстяную и штаны. И решила посидеть на крыльце. Ноги болят, неудобно стоять там в лесу. Да и потом, мне же с крыльца всю площадь видно, они бы мимо меня никак не прошли. Вот только они всё не шли и не шли. И я задремала…

Тут старуха виновато посмотрела на Владимира, как будто подвела его на посту.

– Чем дело кончилось?

– Я проснулась от того, что музыка в машине громко заиграла. Они свистели и кричали. Уж больно довольные были. Я так и подумала, что ограбили кого-то. Ещё подумала, что сто́ит, наверно, всё-таки замки прикупить. У меня хоть и нечего красть, но всё равно неприятно же…

– И чего?

– Ну, они в машину сели, дверями похлопали и укатили.

– Когда вы сообщили об этом органам правопорядка?

– Кому? – удивилась старуха.

– Ему, – я указал подбородком на полицейского.

– Так на следующий день, как стало известно по посёлку, что роботы тю-тю, я и рассказала. Вот все и подумали, что роботы с мальчишками этими и уехали.

– Мне вы сказали, что думали, что они сами ушли, – я хотел испепелить Владимира взглядом.

– Ушли, уехали, какая разница, – проворчал он, пряча глаза.

И в этот момент я увидел на гладком новом асфальте еле заметное пятно величиной метр на полтора. Я подошёл вплотную и встал на колени, пренебрегая чистотой брюк. Принюхался – так и есть – растёкся охладитель электрического двигателя. Мне эта проблема была знакома, у моей машины тоже блок охлаждения всё время подтекал, пришлось от неё избавляться. Я потрогал пальцем пятно. Уже достаточно сухое, ещё несколько дней и следов вообще не останется.

– Я про это пятно говорил, – буркнул Владимир у меня за спиной, но в его комментарии уже не было нужды.

– Так вы говорите, что в деревне ни у кого больше нет машины, кроме лесника? – я встал с колен и отряхнул брюки.

– Если ты не веришь, то можешь проверить реестр зарегистрированных авто по нашему району, – почему-то обиделся полицейский.

– Моя работа не верить, а проверять и выявлять факты. Я обязательно проверю.

– И проверь, – Владимир развернулся и пошёл по дороге в деревню.

Мы со старухой переглянулись и молча последовали за ним.

В принципе, мне здесь всё было ясно. Осталось лишь свести все факты в стройную схему и написать красивый отчёт. Зря мы с Русланом так всполошились, никакой диверсией и посягательством на нашу родную Корпорацию и не пахло. Просто деревенщины просрали бесценный подарок, который мог хоть немного улучшить их жизнь. А подростки потому и покусились на роботов, что те были оторваны от связи с «материнскими» серверами. Вывод из этого был только один – не поставлять роботов туда, где нет связи.

Я дошагал до машины, взял с переднего сидения рабочий ноутбук и пиджак, сел и положил их себе на колени. Мэр, лесник и полицейский просто стояли и смотрели на меня с тупыми лицами, как будто не понимали, зачем человек садится в машину.

– Поехали, – мне надоело ждать появления искры интеллекта в их головах и я отдал приказ.

Тогда все враз засуетились: Елисеев жалко твердил про какие-то «пирожочки с яичком в дорогу», полицейский обещал-таки написать отчёт, и лишь Михаил молча сел за руль и завёл допотопный двигатель. Признаться, мне было не по себе от такой близости к потенциально опасному агрегату, готовому взорваться в любую секунду, но делать было нечего.

Наконец-то машина тронулась с места, мы проехали через площадь, завернули за поворот и помчались через густой и опасный лес, который по-прежнему давил на меня, словно угрожая задушить.

К счастью, то ли у лесника хватило мозгов понять, что я не имею ни малейшего желания с ним общаться, то ли ему попросту нечего было сказать. Но всю дорогу до представительства Корпорации в Архангельске мы сидели молча, думая каждый о своём. О чём думал он, я не пытался предположить, да и не собирался делать это. Я же думал о том, что безумно хочу есть. А ещё я мечтал о тех временах, когда меня заберут в центральный московский офис компании. И уж тогда у меня не будет таких дурацких заданий и командировок в жопу мира.

Едва только появилась мобильная связь, я дозвонился до дежурных техников и приказал встречать нас у грузовых ворот. Когда мы подъехали к зданию Корпорации, нас уже ожидал живой и почти бесполезный техник и несколько отличных роботов-носильщиков. За считанную минуту они крайне бережно и даже трепетно перегрузили останки апрелевских роботов на грузовую платформу и умчались с ними в техотдел.

Скупыми «спасибо» и «пока» я отделался от лесника, который тут же с видимым облегчением лихо развернул свою древнюю колымагу и умчался обратно в дурацкий лес.

Приказав дежурным техникам срочно изучить полученные видеоролики и останки роботов, я вызвал роботизированное такси, которое быстро и безопасно домчало меня до дома.

Первые несколько минут я не мог отойти от крана, снова и снова заливая в себя чистую прохладную воду, очищенную фильтрами производства Корпорации.

23 августа

На следующий день первым делом я погасил беспокойство Руслана и вселил в него надежду, что наши карьеры и репутация в безопасности. Написанный мною безукоризненный отчёт он прочитал с большим вниманием и нескрываемым удовольствием.

– Как это великолепно, что тут нет никакого заводского брака! – воскликнул он с облегчением, захлопывая папку. – А вывод ты сделал совершенно правильный! Нечего совать дорогущих роботов в дыру, где нет связи с «матерью»! Пусть в следующий раз умники из отдела распространения как следует подумают, кому вверяют наших драгоценных роботов!

Я лишь скромно улыбался и радовался личному рейтингу, который всё выше и выше лез к облакам. Если так и дальше пойдёт, то я к новому году уже окажусь в Москве. Чем чёрт не шутит!

– Записи с камер наблюдения проверили? – слегка заволновался Руслан, вспоминая про скромный список улик в деле.

– Ребята уже сообщили мне, что ролики без следов монтажа и подделки, – я кивнул. – Совершенно достоверные.

– Что с машинами?

– В дорожной инспекции Ижминского района действительно значится только один автомобиль, зарегистрированный в Апрелевке на их лесника. Авто старой бензиновой модели.

– Вот же дикари, – он покачал головой с удивлением. – И как туда можно было роботов отдать… А что у них со связью?

– В том районе действительно нет никаких видов связи. Удивительное чёрное пятно.

– Дикари, – Руслан окончательно успокоился и теперь сиял как отполированная монета. – Ну и что с самими роботами?

– Процессоры повреждены настолько сильно, что практически невозможно снять с них какую-либо информацию, – я с лёгкой печалью покачал головой. – Технари обещали что-нибудь сделать с этим, но на самом деле ждать не стоит, там всё в хлам.

– Жаль, конечно, но это уже и не нужно, – начальник одобрительно похлопал меня по плечу и загадочно улыбнулся. – Ну что ж… Пришло время мне поставить ту самую подпись…

Я раскрыл рот от удивления и радости, но выдержки хватило, чтобы не расплыться в идиотской улыбке. Поэтому я лишь скромно улыбнулся и в меру крепко пожал протянутую мне ладонь.

Весь день я на радостях трудился с удвоенным рвением, разгребая завалы отчётов, накопившиеся за вчерашний день. Я буквально испытывал счастье от того, что в статистике больше не наблюдалось никаких красных цифр и отрицательных динамик. Внедрение робототехники в повседневную жизнь людей и в экономику шло по установленному плану, что не могло не радовать. Чем больше роботов – тем больше эффективности и тем больше порядка. А что может быть прекраснее упорядоченности и предсказуемости.

Вечером после работы меня подмывало поехать домой и отдохнуть после трудного дня, но я сильно соскучился по Наташе, поэтому оплатил билеты в синтетическую оперу и пригласил её на концерт. Я, конечно, не сомневался в том, что роботы-певцы и роботы-музыканты сделают всё хорошо. Но я и подумать не мог, что останусь настолько довольным от концерта. Совершенная гармония и чёткая выверенность игры музыкантов буквально привели меня в экстаз. А что до певцов – то как приятно было слушать безукоризненный вокал, когда ни одна нота не отклонилась даже на сотую долю от установленных регистров. Человеку никогда не спеть так совершенно и чисто.