– Вот так, – указал Уилл на меня.

Я хохотнула, отвернувшись лицом к стене и решив перевести тему.

– Не то что бы я была против… но не поползут ли по базе слухи, если ты будешь навещать меня два раза в сутки?

Уилл встряхнул головой, игриво глядя на меня.

– Ты за кого меня принимаешь? Я, между прочим, на дежурстве, – он продемонстрировал мне радиотелефон.

Я нахмурилась, перекатывая глазами. Блин, Элен ведь предупреждала о том, что сегодня второй врач был вынужден покинуть базу, а Элен не могла работать вторые сутки подряд, поэтому ей на замену обещал прийти полковник. В медпункте работает два врача посменно – сутки через сутки. Но периодически кому-то из них надо отлучиться, тогда их заменяют другие руководители. Все агенты Укуса знакомы с азами медицины, а уж военные люди, прошедшие горячие точки и подавно. Серьёзную хирургическую операцию им, может, и не доверят, но дежурство подразумевает оказание первой медицинской помощи.

– А, да – точно… – протянула я, намереваясь подшутить над полковником. – Элен говорила, что ты тут всю базу оббежал, чтобы выбить для себя ночное дежурство. Кого умолял на коленях, кого подкупить пытался…

Уилл усмехнулся, пряча телефон в один из многочисленных карманов в штанах.

– Как смешно, – высказался он. – Давай, раздевайся!

Я от неожиданности аж рот слегка раскрыла, косо пялясь на полковника. Уилл некоторое время молча оценивал мою реакцию, а потом артистично вздёрнул бровями.

– А ты что думала? Думаешь, я просто так базу оббегал полдня? На сегодня я твой лечащий врач. И мне срочно надо тебя пощу… – он быстро спохватился, исправившись, – осмотреть. Пальпацию там сделать… – вдумчиво произнёс он, перекатывая глазами, видимо, мысленно уже делая мне пальпацию. Причём в тех местах, где её нормальные врачи не делают.

– Маммограмму, – саркастично закивала я.

– Да, точно! – обрадовался полковник.

Я его настроения не поддерживала:

– А я настаиваю на враче женского пола! Как пациент я имею право попросить…

– А меня не волнует, – прервал меня Руссо. – Ты на военной базе – тут всем плевать на твоё мнение. Я уж молчу о том, что я – старший по званию и могу тебе просто приказать…

Набрав воздуху в щёки, я вздохнула. Надулась и замолчала. Тогда Руссо издевательски засмеялся.

– Я смешнее, – брякнул он.

Сатирически мыкнув, я не стала боле парировать. Соревноваться в чувстве юмора с полковником – бессмысленное занятие! Даже не знаю, зачем я это только затеяла. Хоть и мне частенько удавалось тоже ляпнуть что-то, отчего он смеялся. Но всё же по части чувства юмора он на уровень выше меня. Может быть и правда, это – мужское занятие шутки шутить – они ведь так самок приманивают.

Став серьёзнее, Уилл подтянулся к планшету, закреплённому на стене над койкой. Здесь даже медицинские карты были в электронном виде, и доступ к ним имели только командиры базы. Он прошёлся взглядом по моему анамнезу.

– По сравнению с утром ты себя лучше чувствуешь?

– Да, но я не до конца восстановилась.

Полковник угукнул, не став говорить о том, о чём мне говорили ещё в академии. В среднем, при ускоренной регенерации лёгкие ранения заживают за несколько часов, средней тяжести – за сутки, тяжёлые – за двое суток. Но у меня это первая серьёзная травма, так что исцеление происходит медленнее. Человек, впервые заболевший гриппом, переживает болезнь тяжелее, чем, если он болеет им уже далеко не в первый раз. Так и с ускоренной регенерацией – чем чаще организм будет встречаться с одной и той же или несколькими похожими травмами, тем быстрее он будет восстанавливаться с каждым разом. Но эта способность очень капризна. В юности она себя слабо проявляет – её надо, так сказать, закалять. А потом, чем чаще ты её используешь, тем быстрее она изнашивается. Поэтому, такие как мы с Уиллом не бессмертны, у нас просто замедленное старение. Ускоренная регенерация близка по смыслу к девяти жизням кошки – она воскресает девять раз, но чем чаще она это делает, тем меньше шансов у неё остаётся…

– Я хочу понять, сколько времени у тебя уходит на восстановление, – пояснил Уилл, дальше задавая ряд вопросов и вводя данные в планшет. – По десятибалльной шкале, где один – слабо, десять – сильно: боль в рёбрах.

– Болит только при смене дыхания, смехе и резких движениях. Три.

– Головная боль, головокружение?

– Два. Затылочная часть.

– Тошнота, рвота.

– Немного тошнит, но нет рвотных позывов.

– Живот крутит?

– В общем, нет.

– Аппетит.

– Не хочу есть. Съела йогурт в обед. Много пью.

– Общая слабость?

Я пожала плечами.

– Сонливость – два балла.

– Когда начались улучшения?

– После обеда стало лучше.

Закусив щеку, Уилл глянул на меня. Ничего не сказал, но я догадалась, о чём он подумал.

– Быстро восстанавливаюсь, да?

– Слишком даже, – хмуро буркнул он. – Беря в расчёт твой возраст, характер травм и то, что это первая серьёзная травма. Все те улучшения, что произошли с тобой сегодня, должны были произойти через три дня. А полное восстановление наступить через пять дней. Но ты полностью восстановишься за два-три дня, будто бы тебе уже за тридцать, и ты много травм получала.

– Ну, я получала травмы в детстве.

– Они были не серьёзными, а я читал твою историю болезни за всю жизнь.

– И что, это – ненормально?

Уилл вздёрнул бровями, качнув головой.

– Понятие нормы – вещь относительная.

– Но ты встречал раньше визардов, которые так быстро восстанавливались?

– Да. Просто их мало. Ты всегда была не от мира сего… видимо, ты – гений и физически, – окончив работу в планшете, он закрыл базу и повесил гаджет обратно на стену. Потом глянул на меня, встряхнувшись. – Так что, осмотр нужен?

Я усмехнулась, закатывая глаза, отчего Уилл засмеялся.

– Сомневаюсь я в Вашей компетентности, – фыркнула я несерьёзно.

– Я врач куда лучше Элен, – брякнул Уилл. Пораскинул мозгами… и беззвучно заржал. Он сам не верил в то, что сказал.

– Ас в гинекологии и маммолог от бога? – подстегнула я. Руссо затрясся от беззвучного смеха, положительно качая головой.

– Как ты только догадалась… – наклонившись ко мне, Уилл взяв меня за бедра, не резко двинул на себя и уложив на койку. Присев на неё, навис надо мной, целуя.

– Да, этого Элен не делала, – промычала я сквозь поцелуй.

– Говорю же, я лучше неё, – издевательски посмеиваясь, сказал он.

Долгое время мы просто целовались и нежились. Это было немного даже по-детски, но мило – будто мы два чистых подростка. Уилл не лез ко мне, только целовал нежно и заботливо, улыбаясь и сверкая глазами орехового цвета. И когда я уже окончательно забылась, поняла, что его рука сдвинулась в сторону моей заначки. Я дёрнулась, но к этому времени, полковник уже взял книгу и, вскочив с койки, отошёл с ней в сторону. Я сдвинулась за ним, но у меня заболели ребра, что заставило меня остановиться. Хоть и, не желая причинять мне боли, Руссо всё же беззвучно посмеивался надо мной и тем, что обдурил меня! Засранец! Встав в метре от койки, Уилл внимательно посмотрел на обложку, вскоре его брови изогнулись. На ней был изображён поцелуй полуголого качка с женщиной в белой сорочке.

– Порнография… – пробубнил ошеломлённо полковник.

– Это не порнография, а эротика!

– Хочешь сказать, они там сексом не занимаются? – посмотрел Уилл на меня исподлобья. Я недовольно промолчала, поправляя одеяло на животе. Уилл открыл книгу на первой странице, прочитал пару строк. Потом перелистнул две страницы. – Они это уже на третьей странице делают!

– И что?

– Не стыдно тебе? – шутливо пытался он призвать к моей совести.

– Нет, а за что мне должно быть стыдно? Это нормально для женщины. Говорят, что нам даже полезно читать эротику.

Полковник саркастично угукнул, не став говорить о том, что женщине полезно иметь мужчину, а не эротику читать.

– Это, кстати, не моё, – оправдалась я.