— Лирэя! — Юноша быстро догнав ее схватил за руку и тут же успел увернуться от кулака летящего в скулу. — Куда ты пойдешь ночью? — Он ухватил обе ее руки, но в безопасности от этого себя не почувствовал.

— Знаешь, ты хорошо играешь роль благородного помощника, спешащего всем на помощь. Но ты зря решил клеветать на моего брата. Так ты себе чести не прибавишь. Тебе место, там в грязной яме, среди такой же черни как ты и вскоре ты там и окажешься! А теперь, убери свои руки иначе я за себя не ручаюсь!

— Что бы ты не выдумывала в своей голове, но искать ночных приключений, я тебе не дам.

В ответ девушка с силой вырвала свои руки из его и оттолкнув в грудь направилась к входной двери, через секунду скрывшись за ней.

— Пусть остается. — Из дали, а точнее из конца коридора, совершенно не желая этого, крикнул Дэртрам и исчез в недрах дома. Потакать воле родственника правителя, названного хранителем, было обязанностью хорошего подданного.

— Спасибо. — Отблагодарив, Трэн выскочил на улицу вдогонку за рыжей, еще не успевшей в темноте толком сориентироваться с направлением и по этой причине стоявшей на дороге у дома следопыта. — Пойдем в дом, не глупи.

— Да хватит быть идиотом! — Прорычала она. Днем, а точнее ближе к вечеру, Лирэя приехала с помощью извозчика. Пешие прогулки по улицам это было занятие безродных и по этой причине, а так же по нежеланию, рыжая понятия не имела даже примерно в кой стороне расположена школа. Может быть при свете Янтрэи она бы и определила направление, но сейчас, опьяненная гневом, злобой и несправедливостью, девушка вообще плохо соображала.

— Пойдем. — Миролюбиво, но настойчиво повторил юноша. — Может утром следопыт передумает и что-нибудь расскажет.

— Мне противно, даже воздухом одним с тобой дышать!

Вдалеке, по каменной мостовой послышались шаги приближающегося патруля стражи, видимо услышавшие нарушителей ночной тишины.

— Об этом я уже давно догадался. — Трэн открыл дверь приглашая обратно.

Испепеляя его взглядом, Лирэя все же вернулась в дом архимага. Провести ночь в темнице за нарушение закона, она не желала, это было слишком для дворянки.

— Где моя комната? — С порога, надменно прорычала она, обращаясь к скромно стоявшей у входа Пати. — Показывай!

— У нас одна гостевая… — Нерешительно и напугано ответила старушка.

— Пусть госпожа Камирэй ее займет. Мне кушетки в зале хватит. Утро все равно уже скоро наступит.

— Хорошо. — Покорно и с облегчением ответила служанка. — Идемте госпожа. — Женщины скрылись на верху и в доме архимага наконец воцарилась тишина и покой.

Решив только прилечь на кушетку в зале, юноша уснул, крепко и без каких-либо сновидений. Но вскоре его разбудило странное ощущение чьего то настойчивого взгляда. Утро было еще совсем раннее, только рассвет озарил земли Валерсии и если бы ни это противное чувство, то Трэн бы предпочел еще поспать, тем более, что минувший день был долгим и весьма напряженным.

— Доброе утро, Лора. — Учтиво произнес юноша, открывая глаза и принимая вертикальное положение.

— Доброе. — К удивлению Трэна, женщина уже сидела на мягком, белом стуле с высокой спинкой и с нескрываемым любопытством разглядывала его. От этого предательский холодок пробежал по спине, ведь во сне хранитель не мог почувствовать появление человека и был из-за этого беззащитен. Но внешне он никак не показал этого, абсолютно человеческим движением растерев заспанное лицо и сонные глаза.

— Ты разглядываешь меня, — Трэн сглотнул, что то не хорошее поступившее к горлу, — словно у меня рога, чешуя и прочие животные атрибуты лезают наружу.

— Вчера, я не очень вежливо поступила. — Сегодня, ее голос был тихим, слегка шипящим, но очень приятно ласкающим слух. — Ты сильно удивил меня и даже поразил. Ты совсем как человек. Речь, манеры, внешний вид, твои движения, «эмоции»! Это удивительно. Ты даже шутишь.

— Ты тоже похожа на обычную женщину. Этот риск, полное перевоплощение. — Не сдержавшись, он зевнул. — Чего ты хочешь от меня? Раз сама решила навестить в такую рань.

— Нет, твоя серьезность и подозрительность портят созданный образ.

— На это у меня есть причины.

— Конечно! Осуждать в этих чертах тебя никто не имеет права. — Она замолчала, на ее лице при этом царила легкая улыбка. — Мое желание совсем простое. Я хочу, всего лишь познакомится с тобой поближе. Что бы ты смог доверять мне, а я поняла твою «природу».

— Ты сильно рискуешь, находясь в человеческом обличье. И, доверяя мне свою тайну, не осознавая, как ты выразилась, «моей природы».

— Мой риск — это почва для тебя. Я храню твою тайну, а ты мою. Все честно. Ведь ты то же рискуешь, так как не знаешь меня и не веришь в мою цель, но и я рискую. Сохранение моей тайны очень важно. Ты и сам это понимаешь. — Она грациозно привстала со стула и по свойски расположилась рядом с Трэном, слегка, словно невзначай прижавшись боком.

— Вот значит как. — Протянул юноша, делая вид, что о чем то задумался. — Мне нужно хорошее прикрытие. Легенда. Первогодки догадываются кто я. Впрочем, все минувшие события вызвали слишком много вопросов относительно того, как я смог выжить и прочее. Понимаешь о чем я?

— Конечно. — Лора легонько приподняла ладонь юноши и через секунду на его безымянном пальце появился дорогой и огромный перстень. Сам черный и с большим черным камнем, при соприкосновением с кожей Трэна который тут же заискрившийся. — Это кольцо, скажет любому желающему ответов, что в тебе течет кровь правителей Кейтага. Оно решит все твои проблемы.

— И кто же я тогда? — Их глаза встретились, Лора села слишком близко и своим дыханием обдавала его кожу. — Не могу же я быть дядей Алана? — Он усмехнулся, представляя как будут реагировать люди на его предполагаемый возраст и несоответствующий ему внешний вид.

— Нет. Можешь быть его сыном. Правители часто вступают в сомнительного рода отношения. — Очень просто пояснила она, напомнив юноше недавние высказывание Лирэи относительно его происхождения и обладание посохом. Видимо такого рода истории, более приемлемы людям.

— Да. Такую версию я уже слышал. — Юноша вновь усмехнулся, затем встав с кушетки, немного отошел и издали осмотрел утреннюю гостью. — Ты наверное и сама прибегала к таким связям?

При этой фразе улыбка с ее лица сползла.

— Так поступают мужчины. Пузо — женщине связывает руки.

— И сильно заметно. — Продолжил ее мысль Трэн.

— Верно. — Отчужденно подтвердила она.

— Такие суждения ведут к горькому одиночеству. — Подвел итог юноша.

— Ты боишься одиночества? — Ее глаза хитро заблестели, но на лице не дрогнул ни один мускул, при этом женщина успела очень свободно расположиться на кушетке полу-лежа, полу-сидя.

— Нет. — Безразлично ответил Трэн. — Я уже очень давно один, как и все моего рода и в этом вопросе выбора у нас нет. Теперь ты, сама распоряжаешься своей жизнью и тратить ее на одинокий эгоизм я бы не советовал. Тем более, что жизнь не вечна, для тебя.

— Ты так говоришь, словно хочешь намеренно обидеть меня. — Легкий оттенок гнева проскользнул в ее голосе, несмотря на все ее старания оставаться безразличной к разговору.

— В моем положении «птице в клетке», обижать «хозяина» было бы глупо. Я всего лишь даю тебе совет, как твой дядя. — Юноша отвернулся и отошел к окну, где отыскав восходящую Янтрэю определил время. — Время завтрака, у «нас» в школе. — Пояснил он.

Словно в ответ его словам на верху послышался топот, а затем скрип деревянных ступенек, от быстро спускающихся ножек. И из всех возможных дверей эти ножки выбрали те, что вели в зал.

Раздраженно толкнув двойные белые двери, рыжая фурия без лишних церемоний (в виде стука) и уж тем более без приглашения, ворвалась в зал, где встретилась с добродушной улыбкой Трэна, вызвавшей в ней лишь прилив дурноты и желания избавить ее носителя от мук пребывания в этом мире.