- Теперь все можно, извини, - я закрыла глаза.
Знала, что произойдет дальше.
В прошлый раз Травяница использовала свою летнюю силу луга, чтобы спасти меня и Герду из рук насильников по закону.
Травяница уничтожила, убила целый полк профессиональных гусар.
Сейчас, через три минуты, когда затихли все звуки драки, я открыла глаза.
Травяница не оставила никого в живых.
А то, что было скрючено и мертвое, должно радоваться, что умерли быстро и без особых мучений.
Около кровати я заметила оторванную голову весельчака парня, который украл у нас кошелек и две косы срезал.
Травяница стояла передо мной и молча смотрела в меня.
Огонь битвы еще не угас в ее глазах.
Я бесцеремонно разглядывала красоту Травяницы, впитывала ее.
Моя сестра Снегурочка тоже ослепительно красивая, также идеальная в пропорциях, как и Травяница.
Но от Снегурочки веяло холодом, который даже я, снежная принцесса, чувствовала, а от Травяницы исходил жар любви.
Неужели, эта любовь ко мне?
Я и подружка минут пять с удовольствием разглядывали друг дружку.
Затем, когда оцепенение упало, начали лихорадочно натаивать свои платья.
Мы краснели, робели, смущались, отводили друг от дружки взгляды.
- Уходим? - Травяница коротко спросила.
Я, от смущения красная, как вареный рак, коротко улыбнулась.
Мы спустились вниз, в царство трактирщика Петерсона.
- Парни, отдайте мою долю за принцесс, - трактирщик услышал наши шаги.
Он не подозревал, что спускаются с лестницы не парни, а мы.
- Принцессы? - трактирщик Петерсон прикрыл низ живота сковородкой.
На сковородке пенилась и журчала горячая яичница.
Трактирщик вскрикнул и убрал сковородку.
- Ты предал нас, - Травяница забрала со стола кусочек хлеба. - Приютил, а затем вызвал бандитов, чтобы они нас продали.
Ты же участвовал в доле.
- Кто в этом мире не без греха? - трактирщик развел руки в стороны. - Жизнь моя трудная - до трактира и сейчас.
Не каждый трактирщик сохраняет рассудок, когда в день по несколько раз входит в тяжелый сумрак кладовых.
Не будете ли вы так любезны, принцессы, в знак нашего примирения, позавтракать со мной? - На лице Петерсона появилась заученная улыбка.
- Что с тобой делать, несчастный, - Травяница, по доброте души, простила предателя.
Наверху она убивала из-за своей отрезанной косы, ну, и из-за моей украденной косы - тоже.
А внизу - для нее трактирщик не виноват.
Жизнь у него тяжелая с раннего детства.
Травяница решила, что наказывать трактирщика не за что. - Яичница соленая? - Травяница окунула хлебушек в яичницу.
- Солененькая, с перчиком, с пармезаном и с каперсами, - лицо трактирщика загорелось красным солнышком.
- Извините, солененькая, с перчиком, с пармезаном, с каперсами? - Я наклонилась над столом, но не присела.
Травяница почувствовала в моем голосе скрытую угрозу, поэтому отодвинулась на скамейке. - Изволь, трактирщик Петерсон, откушать яичницу первый.
Вдруг, ты ее отравил, чтобы нас убить? - Я опустила ладонь на затылок трактирщика.
Вбила его голову в раскалённую сковородку с яичницей.
Подержала и отпустила.
Трактирщик завопил от боли, его шея покрылась гусиной кожей, каждый мускул на обожжённом лице напрягся.
Визжал трактирщик оперно: басом и фальцетом.
- Кушай миленький, кушай добренький, Петерсон, - я за волосы подтащила трактирщика к котлу с кипящим куриным бульоном. - Ты же голодненькой!
Судьба к тебе была немилосердна. - Я воткнула голову трактирщика в горящий бульон.
Вытащила и назидательно прошептала в обожжённые пузырящиеся уши трактирщика. - Ты обозлился на людей, предаешь, сваливаешь все на свое несчастное детство.
А должно быть, наоборот, кто много испытал, тот будет милосерден ко всем.
- Как ты, принцесса Снежана? - Трактирщик понял, что я его добью, поэтому проявил смелость.
Возможно, что осмелел первый раз в своей жизни. - Ты много испытала плохого, поэтому сейчас милосердна?
- Не обо мне речь, - я гоняла трактирщика пинками из угла в угол, пока он не затих.
- Жить будет! - Травяница покачала головой. - Снежана, когда нам грозила смертельная опасность от вора и его банды, то ты не разозлилась и не сменила образ.
