- Травяница, ты перегрелась на солнышке? - Сарказм, потому что повелительница травы и цветов в стране вечного лета не может перегреться. - Или решила выделиться?

  - Мама, - дева Травяница не убирала руку с моей талии. - Я же не запрещаю тебе любить Снежную Королеву и целоваться с ее дочерью.

  Позволь и ты мне быть рядом с моей любовью.

  - С твоей любовью? - Светлана поперхнулась словом. - Ты внимательно посмотри на принцессу Снежану. - Приглядись.

  Даже, если захочешь, чтобы у тебя к ней появились чувства, то глазу даже не за что уцепиться на ее тощем нескладном теле, а рукам уже - и подавно не за что держаться.

  - Мама, ты любишь руками и губами, а я сердцем, - дева Травяница ответила красиво.

  Я даже заслушалась, хотя должна была упасть в обморок.

   - Но ты же моя дочь, принцесса Королевства вечного лета, - голос Светланы дрожал от возмущения или от волнения.

  - Вот я и думаю, что две принцессы уживутся в одной ледяной сакле на берегу вечных снегов, - дева Травяница тоже вздрогнула.

  Она честна перед собой - боится холода, но идет со мной. - Любовь меня согреет.

  - Дура! - От трона Королевы вечного лета послышался грохот.

  - Бежим, - дева Травяница шепнула мне на ухо. - А то хуже будет.

  - Куда уж хуже, извини, - я прокричала на бегу.

  Знала, что означает "плохо", "хуже", "еще хуже".

  А о "хорошо", "лучше", "еще лучше" представляла плохо.

  За мостом через ров к замку дева Травяница резко затормозила и наклонилась.

  Я врезалась в ее попу, потому что считала ворон.

  Вороны жирные, откормленные, и мне было интересно, сколько их помещается на одном дереве.

  - Извини, Травяница, что налетела на тебя, - я подняла с коленей Травяницу. - Прости, но ты резко остановилась.

  - Посмотри, какая прелесть, - Травяница произнесла сладким голосочком.

  На то, что я ее сбила на колени, она, кажется, не обратила внимания. - Фрики, его зовут Фрики!

  - Мимими! - я увидела пузатенького рыженького щеночка. - Милашка, няшка. - Я начала чесать щеночку животик.

  Дева Травяница занялась поглаживанием его головки. - Бедненький, брошенный сиротинушка! - На мои глаза навернулись слезы жалости. - Прости, щеночек, что ничего у меня съедобного нет, даже на теле. - Я извинилась перед мимишным щеночком.

  Хотя, он не выглядел заморышем и голодающим.

  - Он прекрасный, но не сиротка и не бедненький! - Травяница подняла голову. - У него есть добрая кормящая мама.

  И самое главное, что нужно успеть почесать Фрики брюшко и за ушками, пока его мама не видит! - Травяница схватила меня за руку и потащила в сторону леса.

  - Разве мы не возьмем Фрики с собой, извини? - я проблеяла.

  Мне ответила не дева Травяница, а рык в спину.

  Я оглянулась: - Это его мама пришла?

  Мама щеночка Фрики? - Я увидела собаку величиной с львицу.

  Она скалила нам в спину зубы и грозно рычала так, что деревья гнулись.

  А ворон, которых я пыталась считать, унесло ветром из ее пасти.

  - Она хорошо меня знает, поэтому только рычит, но не нападает! - Травяница на безопасном расстоянии от львицы упала в траву, черпала из нее силу.

  А я откуда буду черпать дыхание? - Других, кто осмелится прикоснуться к щеночку, мама Фрики обычно разрывает на части.

   - Повезло нам, - я глотала воздух, как кислородный коктейль. - Извини, но это того стоило, чтобы погладить щеночка.

  Прости, но даже под страхом смерти я бы не смогла пройти мимо его восхитительного мимишного пузика.

  - Я тоже так считаю, - дева Травяница получила заряд бодрости от травы и поднялась: - Пойдем, принцесса?

  - Куда? Извини! - Я в упор смотрела на Травяницу.

  - Как куда? - Дева Травяница приблизила свое лицо к моему лицу.

  От нее пахло цветочными полянами. - Ты же собиралась построить юрту на берегу Северного моря, где всегда лютый мороз.

  Мы будем купаться в проруби.

  - Извини, Травяница, я так и поступлю - стану жить отшельницей в юрте или в ледяной сакле.

  Может быть, даже ледяной вигвам построю. Извини.

  Но ты принцесса лета, ты же там погибнешь! Извини.

  Прости меня за нехорошее предсказание.

  Ты бессмертная, значит, будешь каждый вечер умирать от холода, а утром оживать, чтобы до вечера околеть от мороза снова.

  Извини за грубые подробности.

  - Я с тобой, хоть на край света, - Травяница прикоснулась своими губами к моему лбу.

  Поцеловать в губы она не решилась.