Нарисованные трусики и лифчики, а сверху, на плечах - голубые шарфы.

  "В колесо пойдут по две модели, - кутюрье сочинял на ходу. - Две модели в огромном колесе символизируют... символизируют..." - Лианоз щелкнул пальцами, чтобы ему подсказали.

  "Две модели в гигантском колесе символизируют два яйца", - Жан-Кристоф подсказал своему шефу.

  Два яйца - глупость несусветная, но идея понравилась Лианозу.

  Еще бы - Жан-Кристоф для Лианоза был три в одном: любимчик, любимец и любимый.

  "Вы, мадемуазель, - Лианоз снизошел до моделей и взял за руку Василису, - первое яйцо в первом колесе. - Кутюрье помог Василисе забраться по лесенке в колесо и обратился ко мне: - Вы, мадемуазель, - второе яйцо.

  Вы следуете и дышите в спину яйцу первому". - Он поставил меня за Василисой - вторым номером.

  Я от злости, что не первая в колесе, не первая яйцо, раскалилась, как сковорода без бифштекса.

  "Милейший, - Жан-Кристоф снова обратился за помощью к другу, - как называется наш показ?"

  "Ваш показ летней моды от вас, месье, называется "Бурный остров"", - любимец придумывал на ходу, за словом в карман не лез.

  Мы поняли, что он скармливает своему шефу любую глупость, а тот с радостью принимает, потому что любит его.

  Позже я задумалась и поняла, что все намного сложнее в придумывании "два яйца" и "бурный остров".

  Успех Жан-Кристофа не в том, что он выдавал глупость, а в том, что он высказывал ее немедленно - без долгих раздумий, без потирания кончика носа, без прикладывания ладони ко лбу.

  Лианоз очень ценил свое время, взвешивал его по цене бриллиантов за грамм, поэтому не выносил, когда кто-то затягивал процесс.

  А Жан-Кристоф никогда не думал, перед тем, как сказать, гнал напропалую, сразу отвечал.

  Может быть, поэтому он стал любимчиком, любимцем и любимым у кутюрье Лианоза?

  За свои качества, а не за яркие пухлые девичьи губы, не за миленькое девичье лицо, не за тонкий стан с осиной талией, не за наивно широко распахнутые голубые глазки, не за свои восемнадцать лет, не за мягкие пшеничные кудри?

  Но нам с Василисой в прозрачном колесе для гигантских белок, или - для двух яиц - взаимоотношения Жан-Кристофа и Лианоза уже были не интересны в тот момент.

  Кто-то обалденно идиотский крутанул колесо.

  И мы побежали, иначе бы упали с потолка.

  На втором круге Василиса процедила, не оборачиваясь:

  - Меня тошнит!

  - Ты беременая? - я гордилась, что меня не тошнит.

  - От кого я могу быть беременая, если мужиков нет, одни лишь козлы? - Василиса на время забыла о своем подташнивании.

  - От козла беременая? - я почувствовала легкое головокружение.

  - Алехандра, я не верила, что ты натуральная блондинка.

  - Да, у меня кожа на затылке розовая и иногда просвечивает сквозь волосы, - я приняла слова Василисы за похвалу.

  И тут меня вырвало - без предупреждения, без долгой мучительной подготовки.

  - Алехандра, что это ты за звуки издаешь? - Василиса насторожилась, но обернуться не могла, потому что мы бежали в колесе, как белки. - И запах странный - кислый и противный.

  Из тебя вытекает дурной пот?

  - Меня вырвало! Кажется, что я беременая! - я удивилась, потому что еще никогда не была ни с кем, даже с козлом.

  Произнесла шепотом, чтобы Василиса не услышала.

  Она и не услышала, но увидела.

  При этом - на своих плечах и на голове.

  Колесо крутилось по кругу, на то оно и колесо, поэтому то, что вышло из меня, упало на нас сверху.

  Василиса хотела выругаться, но не успела, потому что ее тоже вырвало.

  Так мы бегали, и нас тошнило.

  Затем мы упали, и нас уже шкомотало, как белье в стиральной машине.

  Кастинг мы провалили, нас не взяли на показ коллекции "Бурный остров".

  С тех пор мы настораживаемся при словах - белка, колесо, бурный остров и яйца.

  Ну, о яйцах понятно, потому что порядочная девушка должна всегда краснеть, когда слышит "яйцо", или "яйца".

  Мы отдохнули в пыли около отеля дядюшки Джо, а затем воспряли и ожили.

  Потащили свои тела к отелю, заодно и велосипеды не забыли.

  - Мне кажется, или перед нами сарай для лопат? - Василиса остановилась перед дощатым покосившимся домиком.

  - Я думаю, что не сарай, а - будка сторожа, или охранника перед входом на территорию парка, в котором находится отель дядюшки Джо, - Дженифер брезгливо двумя пальчиками потянула за ручку двери.

  - А я уверена, что это и есть сам отель дядюшки Джо, - я улыбнулась.

  Василиса и Дженифер посмотрели на меня, как величайшую в мире шутницу.