Нала осталась в кругу трепещущего света наедине со старым колдуном. Сидя на холодном каменном полу, покрытом инеем, она с тревогой всматривалась в сторону исчезнувшего в темноте друга. Левой рукой она опиралась о пол, правая сжимала факел. Пухлые губы ее слегка подрагивали от холода или волнения, но скоро, собравшись с духом, она, сдвинув брови, глянула на колдуна.

     Дасья поползла к нему, помогая себе левой рукой. Из темноты донесся свист каменного клинка и воинственный вскрик Ахани, резко прервавшийся.

     Нала издала короткий низкий рык, почти не разжимая губ, и продолжила упорно, склонив голову, преодолевать расстояние в пять шагов до стоящего старика. За ее волочащимися ногами оставался широкий влажный след подтаявшего инея.

     Достигнув чернокожего колдуна, дасья ткнула горящим факелом в пятнистую шкуру на нем. Мех сразу с потрескиванием загорелся. Огонь устремился вверх, к голове старика, разгораясь все сильнее.

     Старый дас закричал низким дребезжащим голосом, замахал руками, пытаясь затушить огонь, закружился на месте, когда эти попытки не помогли. Затем его обуяла паника, когда мерцающие жаркие огни подбирались к его голове с трещанием и гулом.

     Старик, ковыляя, бросился бежать что было сил, вопя во все горло и на ходу пытаясь снять горящую шкуру. В этот момент из темноты вынырнул Ахани. Серая шкура на его груди была распорота.

     Он поднял стройную дасью, забросил ее на правое плечо и быстрым шагом устремился прочь от лестницы, ведущей наверх, вглубь неизвестного помещения.

     — Ахани! — с улыбкой произнесла Нала, стараясь держать факел выше.

     Юноша быстро двигался между рядов одинаковых каменных постаментов. Двумя руками он обхватил бедра Налы, чтобы девушка не соскальзывала с плеча и слегка приподнимал ее, чтобы облегчить ношу.

     На каждом пройденном постаменте поблескивали одинаковые глыбы льда. И в каждой лежал человек. Лёд был мутным и белесым, но пара видела, что люди, вмерзшие туда, были разными.

     Были там арии, дасы, анарии и еще незнакомые Ахани роды, мужчины и женщины, лежали они в одинаковых позах, сжимая разнообразное оружие, все были высокие и сильные.

     Ахани подумал, какую крепкий отряд можно было бы собрать, если оживить всех замерзших воинов, способный противостоять любой армии, жаль что проделывать это колдовство мог только чернокожий колдун.

     Напавший на него дас был очень могучим и неуязвимым, вот только что медлительным, хотя и умудрился в темноте рассечь накидку Ахани.

     Сам же юноша довольно легко обогнул его и вернулся за Налой. Теперь дасья левой рукой опиралась о пояс Ахани и старалась выше поднимать голову, чтобы видеть пространство за спиной парня и предупредить его о возможной опасности. Но вокруг было тихо.

     Тишину нарушало лишь тяжёлое дыхание запыхавшегося Ахани и потрескивание пламени факела, который Нала держала в руке. Вопли горящего колдуна давно стихли. Восставший черный воин сгинул во тьме.

     Ахани сбился со счета, какой десяток замороженных людей оставили они позади, но погребальный зал закончился узким коридором, точно таким же, как и все проходы в пирамиде. Отличием было лишь то, что пол коридора очень плавно поднимался по мере движения.

     Подъем занял долгое время. Ахани с трудом переставлял ноги, когда впереди забрезжил свет Сурьи. Увиденные им лучи слегка придали сил. Последние шаги до выхода юноша преодолел пошатываясь и обливаясь потом. Оказавшись снаружи, он усадил Налу в сугроб и сам рухнул рядом, тяжело дыша.

     Дасья прикрыла глаза ладонью от яркого света, осматривая местность. Они оказались на склоне горы, покрытом белоснежным настом.

     Солнце стояло высоко на чистом небосводе и не грело. Край земли закрывали высокие холмы, также покрытые снегом. Справа и слева высились седые горные пики. Впереди расстилалось широкое снежное поле слегка наклоненное вниз.

     Нала перевела взгляд на Ахани и тихо ахнула. Юноша полулежал в снегу, прикрыв глаза. Изо рта его вырывался тёплый пар, волчья накидка на груди была распорота и окровавлена.

     Дасья метнулась к нему и осторожно осмотрела рану сквозь прореху.

     — Все хорошо, Нала, — пробормотал юноша. — Мертвяк зацепил слегка — заживет.

     — Хорошо, Ахани, — девушка недоверчиво покачала головой.

     Она немного отстранилась, но пальцы ее все не закрывали края распоротой накидки и кончики их испачкались алым. Приподняв одежду парня, девушка снова покачала головой. Его впалый живот был весь в крови.

     — Удр остр ала, Ахани, — жалобным голосом произнесла она.

     — Что? — юноша поднял голову и открыл глаза, дыхание его стало размеренным. — Я не понимаю, Нала.

     — Ала, ала, Ахани! — дасья торопливо ерзала на снегу, правой рукой указывая в сторону расстилавшегося снежного поля.

     — Покажи, что ты хочешь! — арий непонимающе следил за движениями девушки.

     Нала изобразила ходьбу движущимися пальцами, тряся ими перед лицом друга. Затем замахала руками, изображая купание и снова указала в сторону снежного спуска.

     — Идти, плавать, — озадаченно протянул Ахани. — Нала? Где здесь плавать? Тут только снег и горы.

     — Плавать, плавать! — не унималась дасья.

     — Я уже почти отдохнул, Нала, — юноша потянулся к мешку с фруктами. — Сейчас поедим и пойдем.

     Они наскоро перекусили желтыми плодами, которые Нала называла гаса. Ахани не отводил взгляда от черного провала, из которого они вышли.

     Он уже ожидал чего угодно. Что старый колдун мог снова ожить и добраться до них или растаявший мертвяк с белыми глазами найти их по запаху.