Все, что происходит, для них естественно. - Если ты утонешь, то я буду рвать волосы на голове отца из-за того, что мы тебя не уберегли.

  - Lucas, ты любуешься только собой, а теперь появилась возможность любоваться девушкой.

  Я думаю, что она достойна твоего и моего внимания, и мы не будем никого слушать, кроме своих сердец. - Olivier смело посмотрел в глаза Hugo: - Отец, я знаю, что выгляжу так, как должен выглядеть сын своего отца, поэтому не выгляжу никогда плохо.

  Мне смешно смотреть на тебя, словно у тебя вырос хвост.

  Мы теперь все большая семья, и кто в этой семье будет смотреть и на кого, не имеет значения.

  Разумеется, ты слишком древний, чтобы мы могли заподозрить, что ты любуешься Virginie Albertine de Guettee, - Olivier снова заливисто засмеялся.

  В такт ему захохотали обезьянка, Virginie Albertine de Guettee и Lucas.

  Старик Hugo подумал немного и тоже сделал вид, что ему смешно.

  Но на его сердце лег камень.

  - Мы забыли об обеде и о состязаниях, - Hugo подпрыгнул, старался показаться бодрым и гибким, но во время прыжка подозрительно скрипнули и захрустели кости.

  Но никто, кроме старика, на этот скрип не обратил внимания.

  Lucas и Olivier побежали в зал приема пищи, готовить угощение, Hugo вернулся в свою спальню переодеваться, а Virginie Albertine de Guettee с наслаждением опустилась в теплую воду бассейна.

  Ей казалось, что она тонет в океане.

  Рядом плавала обезьяна и не боялась утонуть.

  Завтрак оказался не менее роскошным, чем ужин, а что подадут на обед, Virginie даже боялась представить.

  'Перед тем, как вы начнете состязание, - Virginie не воспринимала предстоящее серьезно, она никак не связывала игры юношей с дальнейшими их планами взять ее в жены, - я бы хотела посмотреть другие пещеры с золотом'.

  - На осмотр всех пещер уйдет три дня, - старик причудливо изогнул левую бровь.

  'Тогда хотя бы одну, ближайшую', - графиня хотела убедиться, что ей не лгали, и что необитаемый остров представляет собой огромный сейф с драгоценностями.

  - Голубая пещера как раз по пути к месту первого состязания, - Hugo встал, ласково положил правую руку на талию Virginie, по-отцовски. - Мы заглянем в нее, освежимся.

  'Голубая пещера? Освежимся? Наверно, в пещере голубое озеро, и дикари называют его драгоценным', - графиня подумала, но ничего не написала на дощечке.

  Она хотела золота, и в этой пещере его более чем достаточно, но неплохо было бы добавить к нему еще и еще, очень много!

  Lucas, Olivier и их отец незаметно быстро для Virginie успели переодеться в дневную походную одежду.

  На одежду она мало походила, но не стесняла движений и была чуточку приличнее, чем вчерашняя при встрече.

  Графиня не осуждала дикарей, потому что сама обнаженная.

  По тропинке первый пошел Hugo.

  Трава, кусты, деревья, словно из парка в Версале: ухоженные, красивые, радуют глаз.

  День превращался в сказку, а еще впереди испытания на звания жениха.

  Девушка воспринимала слова о женихах, как шутку.

  Virginie Albertine de Guettee свободно подпрыгивала, радостно засмеялась.

  Не омрачило настроение, что без языка смех получался хриплым, с подвываниями.

  - У меня поперек горла стоят плохие дни, и все выглядит прекрасно, - на узкой тропинке трудно идти рядом, но Olivier умудрился, перепрыгивал через кусты, лишь бы находиться рядом с Virginie. - И даже, если меня сейчас позовут в ваш большой мир, где много людей, я откажусь, потому что наслаждаться можно и одному на острове. - Юноша понял, что говорит не то, что думает и добавил. - Наслаждаться одному, но с тобой.

  'Чем же я тебя обрадую?', - Virginie Albertine de Guettee засмеялась, показала ровные белоснежные зубки.

  Старик Hugo обернулся на ее смех и криво улыбнулся.

  Lucas через плечо прочитал написанное и приревновал графиню к своему брату.

  - Радостью надо делиться со всеми! - Lucas провел рукой по мышцам груди, они напряглись, а ягодичные мышцы волнующе выпятились. - Ты создана для того, чтобы радовать глаз. - Lucas уловил в своем голосе сладкие нотки жалости к самому себе.

  А между тем, он чувствовал себя единственным и неповторимым в ловле акул.

  - Твой ум, Virginie, очень умный и прекрасно подходит к твоему телу.

  Кто этого не видит, тот крот. - Старик тоже не забывал о комплиментах для девушки. - Мои сыновья еще не поняли до конца, почему тело девушки считается красивым и по каким параметрам.

  Вы же отличаетесь от мужчин, и для Lucas и Olivier должны казаться уродинами. - Хотел или не хотел старик, но пытался опустить своих сыновей в глазах Virginie. - У тебя узкие плечи, тонкая талия, руки, ноги тончайшие, мускулы не бугрятся, бедра округлые, а не квадратные, лицо не волевое и не мужественное, а нежное, на грудной клетке, вообще, непонятное для Lucas и Olivier.

  Почему же они бегают вокруг тебя и восхваляют?

  Может быть, они лгут? - Hugo натужно закашлял со смехом, посмотрел на сыновей.