- В армии важно не то, что сделал, а как подошел к делу, - профессор военный тяжело вздохнул. - Либо грудь ему моя над сердцем не пришлась по душе, либо очень пришлась. - Если бы конвойные нарушили два Устава, то их бы судили за измену.

  В армии на первом месте - дисциплина, а кто не соблюдает дисциплину - тот враг Империи.

  Побег шпиона - пустяки, по сравнению с наказанием за несоблюдение Устава.

  - Представь, девочка, - пилот покачал головой, словно она у него на пружинке, - что если бы вместо шпиона жухрая конвойные вели бы пьяного имперского офицера. Нашего?

  Офицер сорвался и побежал бы в ближайшие кустики справить нужду.

  Конвойные хладнокровно застрелят бы его, без "Стой. Кто идет?", без "Стой. Стрелять буду", без "Стой. Стреляю".

  Мне даже страшно подумать об этой фантазии. - Пилот Лавуазье нашел, наконец, ключ от входной двери во фрегат.

  Дверь со скрипом несмазанных петель отошла в сторону. - Улетаем, девочки.

  Места здесь тихие, ловить здесь нечего.

  Сейчас на космодроме начнется кошмар.

  Я не хочу попасть под раздачу и под допрос людей в черном: где был? что делал? почему не отреагировал соответственно на побег жухрая?

  Мне это надо?

  Я и так сегодня две ходки сделал в Южные Галактики. - Пилот дождался, пока я и Бонни вбежим во фрегат, и подтянул приставную лесенку.

  - Ого! Во всем фрегате только мы одни! - Я восторженно осматривала огромное пространство. - Как мило! Пальмы в кадушках и обезьянки в клетках.

  - Девочки, давайте, вы ничего не видели: ни пальм, ни обезьянок, а я сделаю вид, что все хорошо, - Лавуазье не обрадовался моему восторгу.

  Он вел нас за собой по узкому извилистому проходу между пальм, клеток и нагромождения ящиков.

  - Пилот подрабатывает контрабандистом, - Бонни чуть слышно шептала мне на ушко. - Военные фрегаты не досматриваются таможней и пограничниками, поэтому военные пилоты перевозят запрещенные грузы для своих начальников. - Версия Бонни объяснила мне и обезьянок и пальмы и недовольный вид пилота.

  Мы прошли в рубку управления.

  Пилот занял свое место у штурвала, а мы скромно сели в два кресла рядом с Лавуазье.

  - Девочки, пристегните ремни, взлетаем, - хорошее настроение вернулось к пилоту.

  Он потянул красный, с облупившейся краской, рычаг на себя.

  - Господин военный пилот Лавуазье, - я вспомнила уроки наставницы по информатике Генриетты в гимназии - "Самое ценное - информация. Кто владеет информацией, тот получает все".

  Пришло время накапливать информацию об армию, в которой я и Бонни уже успешно служим. - Трудно работать военным пилотом?

  - Девочка, работать всегда трудно, - усы пилота воинственно поднялись.

  Я поняла, что мой вопрос понравился пилоту. - Но я доволен.

  Сам себе хозяин и господин.

  Никто не орет мне на ухо:

  "Лавуазье, копай траншею от забора до заката".

  Я выполняю поручения начальства - секретные и деликатные.

  Например, вас сейчас доставляю на платформу.

  До вас отвозил тайную любовницу адмирала Нельсона в роддом на Кассиопее.

  Если бы любовница генерала родила здесь, то поползли бы слухи, порочащие Нельсона.

  А на Кассиопее - все можно за деньги, даже скрыть преступление.

  Жена у адмирала суровая, сама - адмирал в юбке, задушила бы мужа за измену. - Пилот Лавуазье выводил двигатель в режим двойного форсажа.

  Военный фрегат задрожал от перегрузок, но держал себя стойко.

  Все-таки военная техника намного надёжнее, чем обычные пассажирские фрегаты. - Бывают и психов перевожу.

  - Психов? - я и Бонни спросили одновременно.

  - Люди делятся на психов и не психов, - пилот развивал свою оригинальную теорию. - Возьмите конфетки в вазочке, девочки.

  - Можно мне с ликером конфетку? - я хотела попробовать вкус ликера.

  До двадцати одного года на Натуре нельзя принимать алкоголь, а в армии - кто их знает, военных.

  - Конечно, можно, девочка, - Лавуазье порылся и протянул мне горсть конфет с ликером.

  - Джейн, с ума сошла? - Бонни выбила у меня из рук конфеты, когда их пилот пересыпал в мою ладонь. - Жить надоело?

  Они же с алкоголем!

  - Нет в них ни капли алкоголя, - я закапризничала, потому что у меня начались месячные. - Вкус ликера и никакого алкоголя.

  - Ликер в них настоящий, натуральный, - пилот с неодобрением смотрел на Бонни. - Я поделки не употребляю.

  Только самое лучше и самое вкусное для меня!

  - Господин военный пилот, - Бонни произнесла с нажимом. - Мы с Натуры.

  - Вижу, что вы голые, но алкоголь здесь при чем? - пилот долго не мог сердиться, поэтому подмигнул мне, как заговорщице с ним.