- Солдат Джейн, ты же могла убить Вепря, - в голосе сержанта прозвучал металл.

  - Нет, синьор командир, - я остывала, как печка без газа. - Я не могла убить Заточку, хотя очень и хотела.

  Кинжал воткнулся в яблоко, но не проткнул его насквозь и не достал до пасти Заточки.

  - А ведь мог бы и достать до его пасти? - сержант Брамс не спускал с меня цепкий взгляд.

  - Никак нет, герр командир, не достал бы, я все рассчитала, - я с удивлением смотрела на сержанта.

  Неужели, он не знает о Натуре и наших ножах. - Простите герр сержант.

  Я помню, что взвод - единое тело, и поэтому я не хотела отрезать у тела ухо - на большее в моих глазах Заточка не выглядит.

  Я Дембелю рассказала, что нас на Натуре с детства обучают искусству ножей.

  Думаю, что никто с нами не сравнится.

  Каждый день уроки ножей на протяжении всей жизни.

  - Ты хочешь, Джейн, чтобы я, боевой командир, поверил в то, что ты рассчитала полет кинжала так, что учла направление ветра, движения Заточки, плотность яблока в его зубах и совершила бросок, который задумала?

  - Дон сержант, здесь нет ничего сложного, - я пожала плечами. - Почему вы мне не верите.

  Это бросок ниже среднего уровня.

  А мы еще умеем - и среднего, и выше среднего, и высочайшего уровня.

  - Покажите? - по тону сержанта я поняла - не верит мне командир.

  Со стороны Бонни раздался восхищённый визг.

  Заточка небрежно бросил к ее ногам белые лакированные украденные ее ботинки.

  Бонни подхватила их, прижала к груди, ласкала, а затем натянула и крепко-крепко завязала шнурки, чтобы ботинки не убежали.

  - Теперь мы покажем, дон командир.

  - Кто покажет?

  - Мы покажем, герр сержант.

  - Кто это мы?

  - Я и Бонни - это мы.

  - Ну и что вы?

  - Покажем, как вы просили.

  - Что покажите?

  - То, что вы хотели.

  - А что я хотел?

  - Чтобы мы показали.

  - У вас и так все видно, Джейн, вы же голые.

  - Да, мы голые, но наша обнаженка с показом никак не связана.

  - Что же еще можете показать, кроме себя?

  - Покажем... - я поняла, что командира начало водить по кругу.

  Они всегда по утрам тормозят мозгами и убивают?

  Или только сегодня - особенный день?

  - Вспомнил, - сержант Брамс вышел из спячки. - Покажите, если не шутка, что умеете с ножами.

  - Средний уровень вас устроит, герр сержант?

  - Если точно попала кинжалом в яблоко с тридцати метров и не ранила бойца, ты называешь ниже среднего, то средний меня удовлетворит.

  - Бонни, - я махнула рукой сияющей подруге.

  Еще бы - любимые ботиночки ласкали ее ножки. - Дон командир желает, чтобы мы показали любовную связку. - Я расслабила тело.

  После моего слова "связку" мелькнула молния от Бонни.

  Навстречу молнии Бонни из моих рук вылетела другая молния.

  На половине пути между нами молнии столкнулись.

  Нежно звякнул металл о металл.

  Два кинжала - мой и Бонни - рядом воткнулись в землю.

  - Впечатляет, - сержант Брамс произнес после минуты общего молчания. - А, если бы вы промахнулись, и кинжалы ваши не встретились бы в воздухе?

  - Тогда бы они вонзились - кинжал Бонни в меня, а мой кинжал - попал бы в Бонни. - Я рассмеялась. - Герр командир, но мы никогда не промахиваемся.

  Мы же с Натуры!

  - Вы, обе, с Натуры, - сержант Брамс направился в казарму, - за мной на завтрак.

  Остальные - тоже! - На этом странное утро исчерпало лимит особенных странностей.

  Но не до конца...

  За столом царило вчерашнее оживление: мило болтали обо всем.

  И о дочери туземного вождя, и обо мне и Заточке, даже временная потеря ботинок Бонни вызвала у нее улыбку.

  - Не рассчитал я удар и проломил туземке череп, - Дембель выглядел расстроенным. - Жаль, а то у меня были на нее другие планы. - Дембель продолжил под обще одобрительное ржание.

  Меня и Бонни воспринимали, как своих в доску, поэтому мы ржали вместе со всеми.

  - Я думала, что мои ботинки сами ушли, - Бонни нарочно сморозила глупость, чтобы повеселить всех.