- Сирена, - старший солдат Кузнецов не успел сказать, кто приходит из темноты, и против кого поставлены решетки на окнах казармы.

  Он вжал голову в плечи и понесся к ангару: либо свое добро защищать, либо защищать себя и добро в надежном укрытии.

  - Наверно, у него в ангаре погреб бетонный против военной тревоги, - я высказала свое мнение.

  И тут засвистело, загудело, загромыхало.

  Небо расцветилось яркими цветами разрывов.

  Я и Бонни, не сговариваясь, подхватили с тележек самое ценное - кинжалы и новенькие полусапожки.

  Мы вбежали в здание и разревелись.

  Натянутые струны волнения из-за понтовских кинжалов лопнули.

  Мы спрятали кинжалы в надежных на нас местах, обнялись и рыдали.

  - Испугались взрывов?

  Не плачьте новобранки, - около нас остановился молоденький солдатик с ведром грязной воды. - Нас часто атакуют, поэтому мы часто отбиваемся.

  Война, девочки, война. - Солдатик произнёс важно.

  Он не догадывался, что мы рыдаем от радости, полученной от легендарных кинжалов и чудесных красных полусапожек. - Я не боюсь и спокойно выполняю свой долг - мою полы даже под обстрелом.

  - Герой, - я ответила, даже смогла скрыть иронию.

  Тут как грохнуло, зазвенели осколки выбитых в окнах стекол.

  - Ой, - солдат побледнел

  От него гадко запахло страхом из штанов.

  - Опять обосрался, Крупье? - Два солдата с бластерами оттолкнули полотера и выскочили из казармы.

  Вместо них вбежал капрал Брамс.

  - Джейн, Бонни, на позицию, - лицо капрала перекошено и покрыто пылью.

  Мы не успели на какупю позицию, или в какую позицию, потому что в открытые двери два новобранца вносили носилки.

  Что-то прикрыто белой простыней с огромными красными пятнами.

  Самое страшное, что пятна продолжали расти, расплывались.

  - Либерман, Зазноба, зачем вы его сюда притащили? - Капрал Брамс заорал, как бешеный. - Я же приказал - в госпиталь.

  - Лейтенат Шоу переменил приказ, - Зазноба и Либерман дрожали. - Он сказал, что мертвых в госпиталь не носят.

  Приказал в казарме тело сгрузить около двери.

  - Уже отошел Паганини? - капрал приподнял простыню. - Быстро.

  - Паганини убили? - я прошептала, не в силах поверить, что добродушного толстячка, который летел с нами в линкоре и пережил полет, уже нет.

  Смерть была нереальная, как в театральной постановке.

  Казалось, что после спектакля Паганини встанет с носилок и вместе со всеми актерами раскланяется перед зрителями.

  Бонни заплакала еще сильнее.

  Либерман и Зазноба шмыгали носами.

  - К оружию, - капрал Брамс пинками выгнал Зазнобу и Либермана из казармы. - Что творится, что творится.

  Подобного налета я еще не видел здесь.

  Не из-за вас ли это, солдат Бонни и солдат Джейн?