Бац, и у него нет ног, а у меня остались.
И все благодаря талисману легендарной солдат Джейн.
Дура ты, Джейн, - Логичное завершение.
- Ярузельский, ты радуешься, что другие убиты, а ты живой? - слова Шорли прозвучали обвинением прокурора.
- Да, радуюсь, что я живой, - Ярузельский не стал возражать, а показал Шорли кулак. - Ты, Шорли, наверно, печалишься, что не тебя убили, а другого новобранца? - Вопрос прямо в мишень попал.
Шорли не знал, что ответить, вернее, знал, но не отвечал, потому что и так понятно - что каждый вздохнул спокойно, когда не попал в четыре процента мертвых.
- Вот я и говорю, что Джейн дура, потому что отдала талисман девушки, легендарной, а не дуры, - Ярузельский переиграл со словом "дура".
Я задумалась, что ответить Ярузельскому.
Он обернулся через левое плечо, с насмешкой посмотрел на меня, даже с долей презрения.
И... дернулся, как на танцах.
Крепкий шнурок, на котором болтался камень жизни от легендарной солдата Джейн, зацепился за выпирающую острую железную балку.
Ярузельский продолжал движение, а шнурок затягивался мертвой петлей на его шее.
Ноги Ярузельского подкосились, он захрипел, лицо посинело, как у аватара.
Глаза вылезли, изо рта пошла красная пена.
Капрал Брамс среагировал мгновенно - подхватил Ярузельского за талию.
Я выхватила свой кинжал, чтобы перерезать шнурок на шее Ярузельского...
Выхватила бы... если бы кинжал не расплавился на Эвкалипте о защиту косморазведчика Исфакия.
Бонни тоже с недоумением смотрела на свои руки.
Она привычно пыталась выхватить нож, но ее кинжал тоже остался капельками металла на Планете конфедерации Эвкалипт.
Пока мы вспоминали, что безоружными стали, Ярузельского вытащили из петли.
- Моментальная смерть, - капрал Брамс прикрыл шляпой лицо Ярузельского. - Четыре процента трупов и один тяжелораненый, все сходится! - Капрал направился к подъехавшей машине с синим крестом.
Из нее выскочили солдаты с ржавыми носилками.
- Джейн, ты можешь забрать твой талисман, - Шорли снял с трупа веревку с камешком.
- Нет, ни за что, - я дрожала в лихорадке. - Это талисман убийца.
Солдат Джейн нарочно мне его подсунула.
Она желала моей смерти.
- Ты бредишь, Джейн, - невзрачный новобранец с ненавистью на меня посмотрел. - Та солдат Джейн не способна на подлости, в отличие от тебя, эта солдат Джейн. - "Эта солдат Джейн" сказано с оскорблением на меня.
- Напрасно Ярузельский обернулся через левое плечо на тебя, Джейн, - Бонни меня взяла за руку.
Ее ладошка ледяная, холоднее, чем снег. - На левом плече черт сидит.
Плохая примета смотреть через левое плечо.
- Это все ты виновата, Джейн, - другой новобранец бросал в меня слова обвинения. - Если бы ты не подарила Ярузельскому талисман солдата Джейн, то наш друг не задушился бы шнурком этого талисмана.
Если бы тебя не было, то Ярузельский на тебя бы не обернулся.
Не получил бы талисман, не обернулся бы, поэтому ты, Джейн, виновата.
- Хулиган, тогда бы ты был четвертым трупом, - Шорли сжал кулаки.
- Я? - Хулиган постепенно остывал. - А почему не ты, или Бонни, или Джейн?
- Потому ты, - Шорли пригвоздил Хулигана взглядом.
- Хулиганская фамилия - Хулиган, - Джейн подлила масла в огонь.
Я растекалась под градом обвинений.
Верила, что я виновата в смерти Ярузельского.
- Что рты раскрыли, трупа не видали? - Капрал Брамс всегда вовремя, всегда на своем месте. - Я могу организовать ваши трупы. - Капрал подтвердил свои слова парами инков - Шорли и Хулигану.
Пинки настроили нас на деловой лад.
Мертвые не то, что вышли из зоны ужаса, но как бы ушли под новыми событиями.
Мертвых и раненого увезла армейская машина.
Линкор вдохнул и медленно поднялся в воздух.
Словно и не стреляли в него, словно и нет пару лишних дыр в борту.
- Здравствуй, имперская армия, - Бонни прижалась ко мне плечом.
- Деваться нам больше некуда, - я опустила головку на плечо подруги.
Космодром небольшой, не поразил меня великолепием.
Между бетонных плит пробивалась зеленая травка.
Ветерок поднял пыль, закрутил небольшой воронкой.
- Товарищ капрал, - новобранец с острым носом принюхался. - Чем здесь пахнет?
