Флинн нахмурилась.

– Но если они знали, что их преследуют, почему не обратились в полицию?

– Они не могли, – сказал Рид. – Если По прав, то их может связывать что-то, о чем они не могут рассказать.

– И учитывая их личное богатство, это почти наверняка что-то незаконное, – добавил По.

– Но мы точно не знаем, когда этих людей похитили, – сказала Флинн. – Вполне возможно, что их всех похитили еще до первого убитого.

Ни одна теория не идеальна, подумал По.

– Три целых, шесть десятых процента, – сказала Брэдшоу, оторвавшись от компьютера.

Все уставились на нее.

– Используя программу, которую я только что написала, я подсчитала, что вероятность того, что трое мужчин из этой социальной группы в округе с населением семьдесят три целых и четыре десятых человека на квадратный километр не знают друг друга, составляет три целых и шесть десятых процента. Есть некоторые переменные, которые делают вероятность как минимум два процента и как максимум три целых и девять десятых, но математика верна.

Рид уставился на нее с открытым ртом.

– Ты написала программу? – Он посмотрел на часы. – Меньше чем за пять минут?

Брэдшоу кивнула.

– Это было нетрудно, сержант Рид. Я просто адаптировала ту, что у меня уже была.

По встал.

– Значит, так и есть. Мы не спорим с Тилли и математикой.

Брэдшоу бросила на По смущенный, благодарный взгляд.

– Тогда за работу, – сказала Флинн.

Двенадцать часов спустя вся команда была мрачнее тучи.

Они не нашли ни малейшего намека на то, что эти люди могли знать друг друга. Они не состояли в одних и тех же гольф-клубах, не заседали вместе в благотворительных советах, и в тех редких случаях, когда они обедали в одних и тех же ресторанах, это происходило в разное время. Брэдшоу умудрилась раздобыть данные по их «картам постоянного покупателя» из супермаркетов, и выяснилось, что они даже закупались в разных магазинах. Рид позвонил Гэмблу, который пообещал еще раз опросить их соседей и друзей на случай, если полиция что-то упустила, но теория По выглядела неубедительной.

К их несчастьям прибавилось еще и то, что их импровизированный «оперативный штаб» оказался в неподходящем месте. К ним постоянно вламывались посторонние, из-за чего они не могли разместить на досках ничего конфиденциального, а также снимки тел и мест преступлений. То разносили чай и кофе, то распорядительница осведомлялась, вдруг им что-то нужно, а в трех отдельных случаях в комнату вторгались жильцы отеля, думая, что это столовая. Один тупица – даже дважды.

Вишенкой на торте стало то, что в конце каждого дня они будут обязаны снимать, упаковывать и забирать по номерам все свои наработки, так как это помещение не защищено от постояльцев. И это несмотря на то, что сегодня они только успели разложить все необходимое по местам. В воздухе сгустилось ощущение уныния.

В дверь постучали, и в комнату просунулась голова распорядительницы.

– Я знаю, вы просили вас не беспокоить, но вдруг вам нужно меню на ужин? Столовая сейчас закроется.

– Могу я внести предложение? – спросил По, когда она ушла. – Почему бы нам не поработать завтра у меня дома? На первом этаже открытая планировка и комната примерно того же размера, что и эта. У меня не запрещено крепить что-то на стены, и материалам там безопаснее, чем здесь. К тому же, большую часть времени я все равно сижу дома.

– Я не уверена, По, – сказала Флинн. – Не забывай, что ты можешь стать следующей жертвой.

– Тем более надо перенести все туда. Ведь мне не придется каждый день добираться до отеля и обратно. Если кто-то и попытается меня схватить, то лишь когда я в одиночку выйду на пустоши.

На мгновение воцарилось молчание, пока Флинн обдумывала услышанное.

– Тилли? – спросила она. – Ты сможешь поймать там сеть?

– Если нет, то раздам интернет со своего телефона на все наше оборудование.

– А как мы туда доберемся? – спросила Флинн у По. – Я была рада пройтись один раз, но повторять это ежедневно не намерена.

– Я оставлю тебе и Тилли мой квадроцикл. Все, что вам нужно взять с собой, можно привезти в прицепе.

– А что насчет меня? – спросил Рид.

– Тебя? Хрен тебе, прогуляешься, – сказал По.

Рид усмехнулся.

Все посмотрели на Флинн, ожидая ее решения.

– Ну что ж, попробовать стоит, – вздохнула она, – Сегодняшний день был просто катастрофой.

По забрал Эдгара, а затем вернул квадроцикл в отель. Прогулка через холмы до Хердвик-Крофта была бодрящей. Угасающий свет окрасил все вокруг в насыщенный темно-красный цвет. Эдгар помчался за кроликом, но вскоре вернулся обратно. По сомневался, что пес в курсе, что делать, если когда-нибудь его догонит. По приготовил себе простой ужин: бутерброд с сыром и маринованными огурцами, пакетик чипсов и чашку крепкого чая. День, может, и не был удачным, но По был уверен, что прав: Сжигатель выбирал жертв, исходя не только из возраста и богатства. По пересмотрел ход своих мыслей. Он надеялся, что был прав. А если нет, то где-то бродит организованный, знающий свое дело, технически подкованный серийный убийца, который обожает кастрировать и сжигать людей.

И По был следующим.

Эдгар завыл бы, как волк, если бы кто-то приблизился к ферме среди ночи, но впервые с тех пор, как По здесь поселился, он запер дверь и закрыл окна ставнями. Удивительно, но спал он хорошо. Ни единого кошмара.

Едва проснувшись, По увидел, что их ждет еще один чудесный весенний день. Он сварил яйцо, выгулял Эдгара и стал ждать приезда команды. Рид был первым – он пришел со стороны дороги. Флинн и Брэдшоу появились во дворе чуть позже.

Брэдшоу радостно завопила, увидев Эдгара.

– Ты не говорил мне, что у тебя есть собака, По! – воскликнула она. На следующие десять минут работа была забыта, так как Брэдшоу и Эдгар мгновенно подружились. Спаниель, вечно помешанный на внимании, бросился прямиком к ней, одаривая ее слюной и собачьей шерстью. Брэдшоу взвизгнула от смеха и обвила руками его шею, словно боясь, что он сбежит. По передал Тилли несколько лакомств для Эдгара, и они тут же стали не разлей вода.

– Запомни, Тилли, если он покажет тебе свою помаду, не трогай ее, – сказал Рид, подмигивая По.

Брэдшоу уткнулась лбом в шею спаниеля.

– Откуда у тебя губная помада, Эдгар? Что за чудак сержант Рид. Наверно, он имел в виду твой пенис.

Когда они вдоволь насмеялись над Ридом, который в изумлении открыл рот, Флинн призвала их к порядку.

– Поиграешь с Эдгаром позже, Тилли. Нам нужно работать.

По распахнул все окна, и в комнату хлынул весенний солнечный свет. Первый этаж Хердвик-Крофта был незатейливо прямоугольным, без всяких потайных уголков. Два окна на фасаде, ни одного позади, и всего одна дверь. По объяснил, что много лет назад, в суровые зимы, пастух жил наверху, а овец укрывали в комнате, где сейчас расположилась команда. Так убивали двух зайцев – защищали от холода овец, заодно согревая само здание. Стены внутри были такими же, как и снаружи: голые, грубо обработанные камни. Потолочные балки были старыми, крепкими и почерневшими от векового воздействия дыма. Большую часть комнаты занимала дровяная печь. Дрова в ней были, но еще не горели. Хотя день был теплый, По все же собирался попозже растопить печь – так он грел воду.

По поставил кофейник на середину стола, и они принялись за работу. Поскольку это было его направление расследования, Флинн позволила ему вести первое совещание.

– Вернемся к тому, что у них общего. Давайте предположим, что эти люди и вправду когда-то знали друг друга. Может, они и скрыли этот факт, но в этом и заключается работа детективов – мы должны это выяснить.

Брэдшоу подняла руку.

По подождал, но она молчала. Он в замешательстве смотрел на нее, пока не вспомнил, что еще год назад вся ее жизнь проходила в классах и лекционных залах.

– Тилли, ты не обязана поднимать руку. Что такое?