Она приказывает мне раздеться и сложить аккуратно вещи. Я снял всю одежду, кроме трусов, и она приказала снимать их тоже. После того как я остался полностью обнаженным, она приказал мне раздеть её. Я аккуратно снял с неё блузку и юбку, и когда увидел её голую спину, там обнаружилась татуировка, которой раньше не было. Теперь её правую лопатку украшает небольшой трискелион. Интересно

Пока я раздевал её, едва сдерживал себя, чтобы не коснутся кожи, не провести ладонью по талии, и не взять крепко за ягодицы. Сейчас не я здесь командую, и за это могу получить наказание. Это единственное, что останавливает меня.

Она приказал мне лечь на кровать, на спину, пристегнула мои руки и ноги, так же как и в прошлый раз, и надела мне на глаза маску. От этого моя чувствительность усилилась, и теперь я дрожью реагировал на каждое её прикосновение. Она немного погладила меня по моей рельефной груди, невесомо провела пальцами по твердым соскам, и аккуратно воткнула мне в уши наушники, и включила музыку. Теперь я не чувствую ничего. Мои чувства обострились на столько, что кажется, будто моё тело один сплошной оголенный нерв.

Когда на мою грудь обрушился первый удар флоггера, я дико закричал, и видимо это было так громко, что она решила надеть еще и кляп. Теперь после каждого удара я мычу, кричу в кляп, и сжимаю зубами твердую резину, что однозначно помогает справиться с болью и получать от неё удовольствие. На двадцатом ударе мир полностью исчез, остались только ощущения тепла, разливающегося от мест ударов, и возбуждение. Даже громкая музыка в голове стихла.

Еще десять ударов, и я готов умолять, правда не знаю что, то ли остановится, толи не останавливаться, но из-за кляпа я могу только мычать. Почему-то в голову пришла мысль, что она может сделать что угодно, и я даже не смогу сказать стоп-слово, но страха нет. Я уверен, она сделает лишь так, как мне понравится.

Когда удары прекратились, я почувствовал легкую досаду, и моё почти покинувшее тело сознание, вернулось в норму, и я снова стал ощущать малейшие колебания воздуха рядом со мной. Вот она села на кровать у моих раздвинутых ног, и опять тишина. Ничего не чувствую больше. Через несколько минут моих сосков касается холодная закругленная поверхность с дикими вибрациями, и я снова издаю стон-крик. Вибромассажер жестко проходится по моей пылающей груди, задерживается на сосках, и переходит на член. Когда он прижимается плотно к головке, я готов уже уйти в пучину оргазма, но в последний момент, вибратор пропадает, и из моей груди вырывается недовольный стон. И тут на мой член надевается резиновое эрекционное кольцо. Теперь я могу кончить только всухую, что на самом деле не очень приятно.

Массажер снова проходится по той же траектории, что вводит меня в состояние болезненного возбуждения. Я нахожусь уже на грани с тем, чтобы потерять рассудок и сознание, но массажер вновь исчезает. Вместе с ним исчезает кольцо, и мой член оказывается в горячем, влажном плену. Язык проходится по головке, рот вбирает член почти на всю длину и пропускает в горло. От таких манипуляций я не выдерживаю, и кончаю, срывая голос, выстреливая горячими струями семени в горло девушки.

Вместе с крышесносным оргазмом, приходит облегчение, и мое тело все-таки не выдерживает таких скачков напряжения, и я проваливаюсь в бессознательное состояние. Когда я снова пришел в себя, обнаружил, что я уже отстегнут, лежу головой на подушках, а рядом со мной лежит обнаженная Оля, и слегка потирает свой клитор. Она смотрит на моё тело, и свободной рукой поглаживает кубики моего пресса. От этого зрелища я вновь возбудился с невероятной скоростью.

Я резко сажусь на постели, наклоняюсь к её губам, но не целую первым, и она сама накидывается губами на мой рот. Пока она меня страстно целует, я все-таки не сдерживаюсь и кладу ладони ей на ноги. Медленно вожу руками от лодыжек, и до верха бедер. Она чуть двигает вперед бедрами, давая понять, что мне можно продолжить, и я касаюсь её сочащихся губ. Она издает легкий стон мне в рот, когда мои пальцы проходятся по клитору, и я усиливаю напор своих ласк. Теперь она насаживается на мои пальцы, стонет в голос и, в итоге, отрывается от моих губ и рычит

— Трахни ты меня уже!

Меня долго просить не надо, и я хватаю её за бедра и укладываю поудобнее. Из тумбочки у кровати достаю презерватив, раскатываю его на члене, разрывая упаковку зубами, и она притягивает мой член к себе. Когда я оказываюсь внутри, я готов кончить в первую же секунду, но я стараюсь доставить удовольствие ей, и поэтому не тороплюсь. Я постепенно наращиваю темп, и попутно целую её грудь, соски и шею. Её голова мечется по подушке, из горла вырываются стоны, киска сочится и пульсирует, и когда она кончает второй раз подряд, срываясь на крик, я с диким рыком срываюсь в оргазм за ней.

Я целую её, и иду в ванную комнату, приводить себя в порядок. По возвращению я обнаруживаю, что она снова мастурбирует, и когда я подхожу к постели, она поворачивается ко мне, становится в коленно-локтевую и тихо сексуально говорит

— Хочу еще

Мой член, как только увидел её снова встал по стойке смирно, и теперь я вырываю жесткими движениями громкие стоны из её горла. Я не забываю ласкать её грудь и соски, глажу по спине, сжимаю бедра, и когда ускоряюсь сильнее, она уже кричит моё имя, и просит еще и еще. Это «ДА, Руслан, еще!» точно будут мне сниться всю жизнь и сводить с ума.

Мы снова кончили почти одновременно, и теперь, наконец, просто лежим в постели. Она лежит у меня на плече, с закрытыми глазами, но она не спит. Я глажу её по голове и волосам, и просто кайфую. Так хорошо мне не было никогда. Я готов, как говорится, звезду с неба достать, чтобы это никогда не заканчивалось.

Но рядом раздается телефонный звонок. Звонит не мой телефон, потому что играет какая-то рок- группа. Оля поднимается, достает из сумочки телефон, и отвечает на звонок. Мои надежды, что она сбросит звонок, разбились, как стеклянный чайный сервиз об кафель. Она садится на край кровати, закуривает, — благо тут можно курить, и говорит с собеседником на каком-то языке, который я не могу пока узнать. Толи испанский, толи итальянский. Но точно не английский. Я хоть его и не знаю, но звучание помню.

Она говорит мягко, даже нежно, и до меня доносится из трубки тихий голос мужчины. Меня охватывает злость и ревность. Неужели она ему со мной изменяет? По тону я понимаю, что это не просто какой-то мужик, она бы тогда просто не стала брать трубку, и не начальник. С начальником ей незачем говорить по-итальянски. Да, это точно итальянский. Она говорит с ним пару минут, и после фразы «mi manchi, Paulo», кладет трубку. Я знаю, что это значит. Это значит «Я скучаю, Пауло».

— ТАК ты скучаешь по нему? — гневно я спрашиваю, показывая рукой на обстановку. Она смотрит на меня серьезным взглядом, и раздраженно говорит

— Не устраивай сцену ревности. Ты даже не знаешь, кто это

— Не сложно догадаться, что это твой парень

— Пауло мне не парень, и не любовник. Он мой друг. Это первое. И второе. Еще раз увижу хотя бы каплю ревности в мою сторону — вырву яйца. — Она говорит это таким тоном, словно она уже сейчас готова вырывать мне яйца. Я хочу что-то возразить, но понимаю, что это только еще больше разозлит её. Но все же не выдерживаю, и спрашиваю

— Так ты все-таки изменяешь ему или нет?

— Похоже, кроме последней фразы, ты больше ничего не понял. Я рассказала ему, где я нахожусь, с кем, и что я делала. И нет, он не разозлился. Он лишь расстроился, что не может на это посмотреть.

— То есть? — до меня не сразу доходит смысл её слов

— Ему нравится наблюдать за мной во время сессий и секса.

И как это понимать? Он смотрит, но не трогает её? А как же секс. Задаю ей этот вопрос, и она вновь гневно отвечает

— Почему я должна тебе всё объяснять? В конце концов, это моё личное дело. Через пять дней я снова уеду, и мы вряд ли еще когда-нибудь увидимся.

Эти слова до меня дошли быстро. Она оставит меня. Снова. Но у нас есть еще пять дней, поэтому я решаю выжать из этих дней по максимуму.