— Я, пожалуй, оставлю вас. Общайтесь, а я зайду позже. Мне тоже стоит отобедать — он поспешно ретировался, и как только за ним закрылась дверь, мама с ехидством в голосе, произнесла

— А говорила, нет у тебя никого. Обманывать мать нехорошо, Оля! — к последним словам она старалась добавить нотку строгости, но получилось плохо

— Так и нет у меня никого. Руслан действительно друг. По крайней мере, пока что — добавила я неуверенно последнюю фразу, и мама как-то лукаво улыбнулась

— И что же это может значить?

— То и может. Руслан сегодня признался, что испытывает ко мне нечто более, нежели дружескую симпатию, и я вдруг поняла, что всегда это знала, но старательно игнорировала

— А ты что к нему чувствуешь?

— Не знаю. Но подозреваю, что то же самое. Только торопиться с выводами я не хочу, а то ты знаешь, я люблю наступать на те же грабли. Ладно, Игорь, его я действительно любила, по своему, и сейчас люблю, но я смогла вовремя понять, что он не мой человек. Но сейчас, сама понимаешь, с двумя детьми на руках, я не могу просто нырнуть в новые отношения, и прервать их, если понадобится.

— Поступай, как считаешь нужным, дочь. А теперь ты мне лучше скажи, где мои внуки!?

Я рассмеялась на её притворно строгий тон, поднялась медленно с постели, надела халат, так любезно сложенный у моих ног, и вышла в коридор, где выцепила одну из медсестер и попросила принести моих детей. Следующий час я наблюдала, как моя мама сияла от счастья, общаясь со своими внуками. И кое-что, что она сказал, заставило мое настроение испортиться

— Хоть так с внуками пообщаюсь, а то от Димки не дождешься

— Только не упоминай Диму, пожалуйста. Ты же в курсе, что мы поругались. Снова.

— А ну подробнее. А то этот прохвост мне снова так ничего и не объяснил.

— О том, что я ему деньги давала, на лечение Давида(его сына), ты знаешь. Так он осмелился мне позвонить, и попросить еще денег, на погашение кредита, со словами — «Тебе что, жалко? Вон наследство от любовничка получила, а с братом не поделилась» — от одних воспоминаний я снова стала пунцовой от злости — Где был этот «брат» тринадцать лет? А тут вдруг о сестре вспомнил, как бабло понадобилось.

От злости я уже готова плеваться ядом, но мама меня вовремя обняла и успокоила.

— Ну и хрен с ним. У тебя сейчас дела поважнее есть. А я с ним поговорю

Мама обнимала и гладила меня по спине, и мой гнев отошел на второй план.

Через неделю меня выписали из больницы, и, о Всемогущая вселенная, сколько посетителей ко мне приходило. Не сосчитать на пальцах не только моих, но и на маминых. Если коротко, то дохрена. Мне стало дико интересно, откуда людям стало известно, где я пребываю. Но стоило мне зайти в инстаграм, как все быстро выяснилось. Хидео уже успел сделать фото с Джулианом и Джереми, и выложить в сеть, не позабыв отметить геолокацию. Как я его ругала, наверное, слышал весь этаж. А он стоял, лишь понурив голову, как нашкодивший котенок. И зачем мне в мужья такой слабохарактерный человек? Я не говорю, что Хидео плох. Просто не мой типаж. Ему нужна девушка, ну или парень, который будет держать его в ежовых рукавицах. Мне такой геморрой не нужен, тем более кроме симпатии я к нему ничего не испытываю.

К счастью, я смогла вернуться домой. Все, кто до этого пребывал в отеле, а это Женя, Рома, Игорь и Руслан, перебрались ко мне. Гостевых спален у меня достаточно, спасибо Пауло. Тем более, все приехали ведь ко мне. Все приняли моё предложение погостить у меня с радостью, только Руслан немного противился, но я быстро его уговорила. Похоже, он подумал, что я оттолкну его после его признания. Но пусть даже не надеется.

Дома меня радостным лаем встретил Люци, который, несомненно, скучал. Такое большое количество гостей его немного выбило из колеи, и он щетинился на всех подряд, но я быстро научила его тому, что все в доме — друзья, и их нужно защищать, а не опасаться. Сложнее всего было объяснить доберману, что мои дети, теперь такие же хозяева для него, как и я. Но и с этим я быстро справилась.

Впервые за долгое время у меня дома было так оживленно. Мама готовила на всех свои фирменные блюда, а ребята по очереди дежурили у люльки мальчиков, когда я отдыхала или занималась своими делами. К сожалению, моя работа ждать не может, пока мои дети вырастут, и мне часто приходилось запираться в кабинете за ноутбуком и телефоном, а кому-то из ребят приходилось меня оттуда насильно вытаскивать. С Русланом я вела себя так же, как и раньше — по-дружески, и я видела, что это его смущает. Но пока у нас не выпало возможности поговорить наедине, и к тому же я еще не придумала, что мне ему сказать.

Всё время, пока в моем доме перебывали гости, я ни разу не проснулась ночью от плача моих детей, и ходила всем хвасталась, что мои дети такие умнички, по ночам сладко спят и мать не будят. Но каково было моё удивление, когда мама мне рассказала, что мальчики просыпаются и плачут, да еще и как. Но я не успеваю среагировать, как Руслан, чья спальня ближе всего к детской, приходит и успокаивает их. Кормит из бутылочки, в которую я любезно нацедила молока, меняет памперсы, и просто их укачивает. Мама сказала, что заметила это, когда однажды проснулась от плача детей, но не успела дойти до их комнаты, как увидела, что Руслан уже тихо туда вошел, и произвел все манипуляции по их успокоению. Кстати, еще один забавный факт, мальчики просыпаются всегда вместе, и плачут всегда в унисон, так что Руслану приходится справляться сразу с двумя младенцами.

Мама мне рассказывала, а впервые за долгое время краснела, так мне было стыдно. Он все это время самоотверженно помогал мне, а я даже не замечала, еще и прямым текстом говорила об этом. Так что первое, что я ему собиралась сказать, это слова благодарности, когда мы останемся наедине. К счастью, такой случай представился быстро. Вечером, перед отъездом Ромы, Игоря и Жени, мы всей дружно компанией засели на заднем дворе, у бассейна. Все потягивали красное вино, кроме меня — кормящая мать, всё же, и мамы — ей пить по состоянию здоровья нельзя. Джулиан и Джереми сладко и мирно спали рядом, в люльке. Разговор плавно протекал от одной темы, к другой, друзья делились новостями и успехами, мама рассказывала, какой я шкодиной была в детстве, но единственным кто молчал, и тихо слушал, был Руслан. Ближе к ночи, как-то незаметно все разошлись по своим углам, и в итоге у бассейна, как в старые-добрые, сидели мы с Русланом, и верный хозяйке Люци, лежащий у моих ног.

В кромешной тишине, в который было слышно лишь ветер и плеск воды, мне вдруг стало неуютно и неловко, и я поспешила прервать молчание.

— Руслан. Хотела сказать тебе спасибо — начала я, и он повернул голову в мою сторону, с немым вопросом во взгляде «за что?» — Ты, оказывается, мне так помогаешь с мальчиками — я неуверенно потупила взгляд, а он как-то вымученно улыбнулся и ответил

— Это мелочи. Мне приятно с ними нянчится. У тебя замечательные дети.

— Слушай, я тут подумала над твоими словами — я резко перескочила на другую тему, а с его лица резко пропала улыбка, — Хотела вот спросить. Не смущает тебя, что у меня двое детей, что они вообще от левого мужика, да еще и от бывшего любовника?

— А почему меня это должно смущать? Я люблю тебя, люблю твоих детей. Мне плевать на каких-то там бывших любовников. Только то, что он был лишь любовником, о многом говорит — эти его слова, сказанные таким спокойным тоном, словно речь сейчас о курсе валют, меня немного даже порадовал, что ли. Никакой напыщенности, наигранности, громких слов или сладких речей. Четко, по существу.

Я задумалась над его словами, хотя чего тут думать, и улыбнулась. Спокойствие вдруг тепло разлилось по груди, словно я валерьянки выпила. Но мне стало спокойно просто от осознания того, что вот, тот мужчина, который меня любит, такую, какая я есть, со всем багажом и со всеми тараканами, и что я хоть и по своему, но тоже его люблю. Я вдруг обернулась на дом, увидела в нем лишь темные окна, что говорило о том, что все уже легли спать, и сказала