A History Of U.S. Secret Human Experimentation

А что же в России? Оказывается, на прилавках наших аптек полным ходом продаются лекарства, не рекомендованные или даже запрещенные на Западе.

В 2017 году французское научное издание Prescrire обнародовало "чёрный список препаратов", которых необходимо избегать. Среди почти сотни наименований, наши соотечественники с удивлением могут найти весьма популярные в наших широтах лекарства. Оказывается, даже столь любимые россиянами бромгексин и амброксол способны вызвать “стремительно развивающееся проявление аллергии, которое угрожает жизни больного”

(“Чёрный список лекарств. Какие препараты не лечат, а калечат?” Life.ru, 26 апреля 2017)

Издание приводит весь перечень таких препаратов. Присмотритесь, быть может они тоже есть в вашей аптечке?

Агомелатин – антидепрессант

Деносумаб – препарат от остеопороза

Дронедарон – лечение аритмии

Дроперидол – успокоительное

Йонделис – препарат для терапии злокачественной опухоли мягких тканей

Канаглифлозин – лекарство от сахарного диабета

Моксифлоксацин – противомикробный препарат

Натализумаб – лекарство от рассеянного склероза

Орлистат – лекарство от ожирения

Прометазин – лекарство от аллергии

Триметазидин – лекарство от кислородного голодания

Фенилэфрин – противоотёчное, сосудосуживающее

Циклоспорин – иммунодепрессант

И, конечно, уже упоминавшиеся бромгексин и амброксол, настоящие хиты продаж.

По данным Роскомнадзора в 2017 году получено 28 тыс. официальных жалоб на "развитие нежелательных реакций при применении лекарственных препаратов". А сколько подобных обращений остается неучтенными, сколько людей предпочитают молчать?

В том же году Росздравнадзор выявил 915 серий препаратов, "качество которых не отвечает установленным требованиям"

(Доклад Минздрава по итогам 2017 года).

И при этом всем, в программе "Развитие конкуренции в здравоохранении", предусматривается возможность продажи в России иностранных лекарств, не прошедших у нас клинических испытаний. Их просто будут особым образом маркировать – сообщают “Известия” со ссылкой на Минпромторг.

В том, что сейчас происходит в России, Европе, США, да и во всем мире, нет ничего нового. Бывший комиссар FDA Джеймс Годдард еще в 1966 году, выступая перед Ассоциацией фармацевтических предприятий, выразил озабоченность проявлениями нечестности в тестировании новых лекарств.

Вот что он сказал:

«Я был шокирован поступившими материалами. В дополнении к проблеме качества существует еще проблема нечестности в использовании новых, только что разработанных препаратов. Я признаю, что сам процесс исследования новых лекарств допускает некоторую неточность и неопределенность, но сознательное сокрытие негативных результатов испытаний на животных никак нельзя назвать неопределенностью. Намеренный выбор клинических исследователей, которые более озабочены сохранением дружеских отношений с производителем, чем точностью получаемых данных, тоже не является неопределенностью».

Преемником Годдарда в FDA стал доктор Херберт Лей. В 1969 году он давал показания в комитете Сената, где описал несколько случаев откровенного жульничества при испытании лекарств. Один из случаев касался некоего доцента, который занимался проверкой 24 лекарств для 9 различных компаний. Вот что рассказал доктор Лей:

«О пациентах, которые скончались во время испытаний, спонсору не докладывали… В списках испытуемых числились уже умершие люди. Во время проведения испытаний пациенты, которые значились в качестве испытуемых, в госпитале отсутствовали. Заявления о согласии пациентов были подписаны задним числом, уже после того, как те умерли».

В другом случае коммерческая фирма по испытанию лекарств работала с 82 лекарствами для 28 компаний. Свидетельствует доктор Лей:

«Пациенты, которые умерли, покинули больницу или по каким-то причинам выпали из исследования, заменялись другими без какого-либо упоминания об этом в документации. 41 пациент, считавшийся участником исследования, на момент его проведения уже умер или отсутствовал в госпитале…. В целом, учет, контроль и наблюдение за пациентами были

поставлены совершенно неадекватно».

До 1991 года подобных проблем на территории бывшего СССР по понятным причинам не наблюдалось. Но теперь-то мы “полноправная” составляющая мирового сообщества. Со всеми вытекающими последствиями и проявлениями в области фармакологии и медицины.

Поддержание высокой стоимости лекарств

Очевидно, что как российские, так и западные крупные фармацевтические компании делают все, что в их силах, для поддержания высокой стоимости их продуктов, даже если такие цены означают, что лекарства будут недоступны для бедных слоев населения и пожилых людей с низким доходом.

«Используя большие деньги, изощренные судебные споры и свойственную нашей законодательной системе склонность к задержкам, ведущие национальные производители брендированных лекарств как никогда упорно борются за вытеснение с рынка более дешевых непатентованных имитаций (дженериков)… Производители дженериков многократно умножают свои доходы, сознательно изымая свои препараты из продажи в обмен на выплаты со стороны производителей патентованных лекарств".

Грег Филдс «Тактика производителей брендированных лекарств замедляет распространение дженериков» (Greg Fields, "Brand-name drug makers' tactics slow generics," The Miami Herald, Aug. 17, 2000, p. A1.)

«У 10 самых продаваемых в России иностранных лекарств наценка, по данным DSM, колеблется от 45% (виагра, производитель – Pfizer) до 328% (детралекс, Servier). Более 100% прибавляют также актовегин (Nycomed, плюс 196%), линекс (Lek D.D., плюс 122%) и эссенциале форте (Sanofi-Aventis, плюс 108%)»

(“Ведомости”, “Наценки на лекарства достигают 300%”, 22 сентября 2009 года.)

Ситуация не меняется по прошествии лет. Осенью 2016 года Федеральная антимонопольная служба России провела сравнительный анализ цен на лекарства в отечественных аптеках и выявила наценки на многие позиции, превышающие исходную стоимость до 160 раз.

«У нас либо самые дорогие лекарства в мире, либо одни из самых дорогих» – заявил Игорь Артемьев (глава ФАС) в интервью для “Вести Экономика”.

Любопытно, что в тех же США популярно убеждение, что налогоплательщики должны взять часть стоимости лекарств на себя. За некоторые медикаменты люди платят налоговые доллары через правительственные программы здравоохранения. Кроме того, налогоплательщики и так обязаны платить за базовые исследования и разработку многих препаратов, а также за отдельные клинические испытания!

Получается, что граждане платят за исследования и разработку лекарств (точнее, не лекарств, а патентованных препаратов, способных приносить прибыль), за проведение клинических испытаний и после всего этого платят еще и за само лекарство!

Что ж, судя по ценам, россиян уже тоже включили в эту схему.