Я покинул борт, идеально вошедший в приёмный док станции. Всё сверкало белоснежными стенами с золотыми узорами из металла. Так вот какие они… Древние. Орокин. Это место словно что-то пробуждало в душе. Что-то давно забытое. Будто я вернулся домой, на малую родину, после долгой разлуки с родными местами. Даже не домой, а в собственную уютную норку, где тепло и хорошо. Очень странное чувство. А ведь, казалось бы, ничего не предвещало, что я окажусь на настоящей станции Древних и не буду уничтожен…

Всё было просто:

Как только я закончил с исследованием вируса, которому ещё не дал названия, то поселил оставшихся четырех ящериц в наш сад, который к тому времени хорошо «цвел». Свет в саду я приглушил, настроив таким образом, чтобы ночью по корабельному времени он вообще отключался. Тем не менее, даже при выключенном свете, внутри «ботанического сада» было светло, словно в безоблачную лунную ночь. Освещение давал как разросшийся мох «Люминат», так и… ящерицы. Оказалось, что темноте особые точки на их коже светились неярким синим цветом. Еду им заносил либо я, либо Линала, с которой я более или менее подружился вновь.

Все «обращенные» мною животинки находились на энергоприцепе в челноке. Уничтожать животинку и растения я тоже не спешил: жалко всё же. Потому челнок находился в энергетическом коконе, связанный с кораблем энергоканатом. Это устройство я сделал немного модифицировав эмиттеры щита.

Спустя час медленного полета в Диком космосе, когда я прикидывал, что делать дальше, ИскИн корабля внезапно озверел и сообщил, что с ним хочет связаться ИскИн неизвестной модели, который превосходит его по мощности в десятки тысяч раз. Больше он ничего сообщить мне не успел, просто отключившись. Вместо него в рубке заговорил чужой голос с электронными нотками:

– Цефодрис приветствует вас, Тэнно, – в голове тут же всплыло воспоминание, когда Лаг`Мир`Оок назвал меня «Тэнно» – почему вы на этом убо… э… плохом корабле? Я приглашаю вас на полностью функционирующую станцию Орокин, дабы провести ремонт и модернизацию имеющимися материалами.

– Хорошо, я прибуду, – осторожно произнес я неизвестному ИскИну, находясь в рубке. Возможно он меня с кем-то спутал… надеюсь меня не разбомбят на подлете. – Куда мне лететь?

– Вы не чувствуете, Тэнно? – удивился невидимый собеседник. Как бы мне не выдать себя… а то ведь решит, что ошибся, и прибьёт. Сердце гулко стучало в груди. Действовать по правилам. Не знаю, во что я ввязываюсь, но действовать по правилам! Я прислушался к ощущениям. Не знаю, почему я не заметил раньше, но в области груди появилось ощущение чего-то родного и теплого, словно вот-вот соединишься с чем-то близким и важным тебе.

В голове тут же взвился калейдоскоп картинок-воспоминаний, подняв тучу несуществующей пыли. Лайла. Минуты и часы близости с ней. Женщина, которая в этом мире дарила мне тепло и уверенность, прикрывая спину и сражаясь со мной наравне.

Я сглотнул комок и силой воли заставил себя собраться и сконцентрироваться на ощущениях. Мои чувства куда-то стремились, но никак не удавалось отделить их и понять куда.

– Очень плохо. Я потерял память, и, боюсь, возможности, – ответил я честно. Память моё тело потеряло, когда в него вселился я? Потеряло. Возможности значит тоже. Логично? Вполне!

– Хорошо. Сейчас я выйду из Разлома, и вы сможете прилететь, – отозвался этот ИскИн. – На станции я проведу вашу диагностику и помогу восстановить способности. Разумное существо на вашем корабле не принадлежит к существам, что имеют доступ на станцию. Поскольку вы сейчас единственный, кто может приказывать мне, то скажите, как поступить с ним.

– Существо не трогать! – всполошился я. – Это моя… «игрушка».

– Хорошо. Выдать вашей «игрушке», – последнее слово он произнес с некоторым сарказмом, – доступ на станцию?

– Нет, она будет на корабле. Надеюсь, это не помешает ремонту?

– Нет, Тэнно, – ровно ответил голос.

Наблюдая за картинками с внешних камер, я увидел, как внезапно, в абсолютно пустом месте космоса, появилась вертикальная ярко-голубая щель, которую словно потянули за края, увеличивая в размерах. Через десяток секунд, «дыра в пространстве» стабилизировалась в форме овального проёма, с острыми углами вверху и внизу. Внутри проема было видно лишь бело-голубую, медленно перемещающуюся субстанцию, то и дело пускающую синие и голубые протуберанцы энергии. Я приблизил изображение. Ничего. Просто «дыра» в пространстве, или «разлом», как сказал этот… как его… А! Цефодрис.

Через некоторое время, поверхность разлома расступилась, словно жидкость, выпуская огромный объект. Медленно, величаво, из такой странной «жидкости» выходила бело-золотая, просто грандиознейшая, Башня. Именно Башня, с большой буквы. Огромная вертикальная станция.

В этот момент мои чувства словно взбеленились. Меня тянуло туда.

«Интересно девки пляшут, по четыре сразу в ряд…» – пронеслось в голове.

– Вижу станцию, куда подлетать? – спросил я вслух, уверенный, что неизвестный ИскИн на связи.

– Когда подлетите, откроется шлюз. Влетайте в него, – произнес… Цефодрис. Что это такое, кстати? Какое-то непонятное слово «Цефодрис»

– Кстати, Цефодрис, скажи мне, что ты сделал с ИскИном?

– А! Так вот как называется это непонятное и весьма ограниченное существо, оперирующее информацией на уровне ребенка! – воскликнул собеседник обрадованно, тут же спокойно продолжив: – Я его отключил. Он мешал мне связаться с вами. Заодно я перехватил контроль над вашим кораблем, да простит меня Тэнно, и провел исследование его составляющих.

– И… как оно? – с опаской поинтересовался я.

– Я пришел к выводу, что ваш корабль придется полностью перестраивать, используя материалы станции, и ставить на него младший Цефодрис, что я создам из себя.

– Хорошо, а что такое Цефодрис? А то я потерял память… – осторожно начал я.

– Не оправдывайтесь, Тэнно, я понимаю вас. Я тоже потерял пятьдесят три целых, семьдесят две сотых своей памяти. Цефодрис, это особый искусственный интеллект, только когда-то бывший живым. Нас выращивают на специализированных… – он неожиданно замолчал, но почти тут же продолжил. – На вашем языке больше всего подходит слово «ферма» и «лаборатория». Выращенный носитель обладает особым интеллектом. Инженеры Орокин добились сильного увеличения мыслительной активности в ущерб всему остальному. Полученное искусственным путем существо с высочайшим интеллектом не способно жить без аппаратов жизнеобеспечения. Его переносят в цифровой вид, уничтожая физический биологический носитель.

– То есть ты как бы… – я почесал затылок, – искусственный интеллект, но полученный из живого мозга, а не программой, нулями и единицами?

– Всё верно, Тэнно.

Ох… ну и горазд же он строить сложные предложения!

Направив корабль к станции, я прогулялся до каюты Линалы и описал женщине ситуацию – нужно было предупредить её, чтобы она не удивлялась. Её удивлению не было предела. По её словам, ещё никто не мог приблизиться к останкам Древних хотя бы на сто километров. Никто ВО ВСЁМ СОДРУЖЕСТВЕ к ОСТАНКАМ, а тут БОЕСПОСОБНАЯ Станция! Женщина была в шоке, не прекращая попыток допытаться, как у меня это удалось.

К слову, с ней я подружился спустя месяц путешествия, во время которого общаться было ну просто не с кем. Правда доверять я ей не стал и ошейник не снял, но общались мы по-прежнему. Ошейник я оставил, потому что не хотел, чтобы произошло то же, что и когда-то с Лайлой – я расслаблюсь, а она приставит нож к горлу. Только с Лайлой всё было иначе. Второй раз так может не повести, а ошейник позволит обезвредить женщину.

При подлете к огромной космической станции Древней, с большой буквы, Цивилизации поднялась гигантская переборка и обнаружился удобный цилиндрический док. Медленно влетев внутрь, мой корабль попал в энергетическое поле. Ворота медленно закрылись. Оставив Линалу на корабле, я покинул палубу. Территория дока была представлена огромным белоснежным цилиндром, обрамленным золотыми узорами. Называть это простым словом «док» было кощунством, но других слов у меня не было. Из дока вело два пути, но Цефодрис связался со мной через нейросеть и сказал идти именно в тот, что расположен с правого бока корабля – то есть там, куда я и вышел.