— Удачи нам всем, — еле слышно выдохнула Атуарре.

Они на мгновение соединили руки — Боллукс тоже протянул свою холодную металлическую ладонь, — и Хэн нажал кнопку.

Даже стоя у открытого люка, Атуарре все еще пыталась спорить.

— Соло-капитан, я все же думаю, что именно тебе следует…

У подножия рампы столпились СПуны, вооруженные до зубов: тяжелыми бластерами, лазерными ружьями, газометами, фузионными резаками и саперными лопатами.

Атуарре воскликнула:

— О, как трогательно! Вы только взгляните! Мои дорогие, они выслали нам навстречу охрану!

Одной рукой она кокетливо поправила блестящую, расчесанную и даже слегка завитую гриву и очаровательно улыбнулась полицейским. Хэн спрашивал себя, с какой стати он вообще о чем-то беспокоился. СПуны, теснясь, чтобы лучше видеть, таращились на Атуарре, спускающуюся по рампе. Ее бесчисленные ленточки развевались, накидка мерцала, контуры гибкого тела проступали под ней, каждый шаг сопровождался звоном ножных браслетов, которые Хэн соорудил из подручных материалов, обнаруженных в маленьком, но полном всяких нужных вещей инструментальном ящике.

Впереди всех стоял командир батальона, майор, с щегольской черной тростью в руке — спина прямая, на жестком, лице сугубо официальное выражение. Атуарре спускалась по лестнице с таким видом, точно внизу ей собирались вручить ключи от планеты, и махала лапкой, как будто не сомневалась, что ее встретят овациями.

— Мой дорогой, м-рррр, дорогой генерал, — мелодично пропела она, существенно повысив командира в звании. — У меня просто нет слов! Ах, вице-президент Хиркен, без сомнения, слишком добр! Огромное спасибо вам и вашим галантным людям от мадам Атуарре и ее странствующей труппы!

Не обращая внимания на ружья, бомбы и прочие орудия уничтожения, которыми все встречающие были увешаны, она устремилась прямиком к майору, одной лапкой поигрывая своими ленточками и брелоками, а другой в знак благодарности махая совершенно обалдевшим СПунам. Кровь бросилась в лицо командира, буро-красным залилась сначала шея, выступающая над жестким воротником, а потом, до плоской и редковатой линии волос, топорное, квадратное, костистое лицо, про которое Хэн сразу подумал: «рубили вместе с конурой».

— Что все это значит? — сердито спросил командир. — Вы что, именно те артисты, которых ждал вице-президент Хиркен?

На лице Атуарре возникло выражение очаровательного смущения,

— Совершенно верно. Разве сообщение о нашем прибытии не поступило в «Звездный тупик»? Имперская гильдия развлечений заверила меня, что свяжется с вами. Я всегда требую, чтобы о нашем прибытии оповещали заранее, — она сделала величественный жест в сторону рампы. — Господа! Мадам Атуарре представляет вам свою странствующую труппу! Первым у нас идет Мастер-Стрелок, волшебник во всем, что касается оружия. Его верный глаз, твердая рука и блестящие трюки неизменно покоряют все сердца!

Хэн спустился по рампе, пытаясь выглядеть соответствующе, но нещадно потея под прожекторами. Атуарре и остальные могли без опасения назваться здесь своими настоящими именами, поскольку ни в каких файлах Автаркии о них не упоминалось. Чего нельзя было сказать о Хэне, и поэтому ему пришлось придумать себе новое имя, хотя сейчас он внезапно усомнился, правильно ли поступил. Когда СПуны увидели его бластер, они развернулись в его сторону со всем своим арсеналом, и он понял, что лучше подчеркнуто держать руки подальше от оружия. С непривычки это было кошмарно неудобно.

Атуарре продолжала упоенно щебетать.

— А теперь, надеясь позабавить вас удивительной сноровкой и очаровательными акробатическими номерами, Атуарре представляет своего сына, чудо-ребенка по имени…

Хэн поднял обруч, который принес с собой. Вообще-то это было кольцо стабилизатора от старого дефлекторного генератора, но он расплющил его, обмотал изоляцией и снабдил электронным устройством, преобразующим видимый спектр в многоцветные волны. Сейчас Хэн нажал кнопку, и обруч превратился в круг пляшущего огня, разбрасывающего во все стороны искры и вспышки.

— …Пакка! — звонко выкрикнула Атуарре.

Ее сын оттолкнулся от рампы, безо всякого вреда для себя пронесся сквозь мерцающее кольцо, выполнил тройной кувырок вперед и, приземлившись прямо перед ошарашенным майором, отвесил ему глубокий поклон. Хэн бросил обруч в люк корабля и отступил в сторону.

— И наконец, — продолжала Атуарре, — позвольте представить вам непревзойденного рассказчика анекдотов, нашего весельчака и острослова, робота по имени Боллукс!

Дроид на негнущихся ногах заклацал вниз по рампе, свесив длинные руки и каким-то образом умудрившись, тем не менее, выглядеть бравым воякой. Хэн немало потрудился над корпусом, заровняв многочисленные выбоины и покрасив его — пять слоев алого, как и было обещано, с яркими, старательно выписанными тонкими серебряными полосками. Теперь это уже не был одряхлевший робот: на одной стороне его груди красовалась эмблема Имперской гильдии развлечений в виде маски и солнечной вспышки — деталь, которая, по замыслу Хэна, должна была усилить эффект правдоподобия.

Майор явно был в замешательстве. Он знал, что вице-президент Хиркен ожидал прибытия какой-то особой труппы артистов, но о том, что они и впрямь вот-вот появятся, ему известно не было. Тем не менее все знали, что вице-президент уделял очень большое внимание досугу. Вряд ли ему понравится, если кто-то осмелится помешать осуществлению его планов. Нет, не понравится, это факт.

Майор, насколько это было в его силах, постарался придать лицу выражение сердечности.

— Я немедленно доложу вице-президенту о вашем прибытии, мадам… м-м-м… Ату-арре?

— Да, великолепно! — подобрав накидку, она сделала изягцный реверанс и повернулась к Пакке. — Принеси свои штучки, мой сладкий.

Парнишка взлетел вверх по рампе и спустя мгновенье появился с несколькими обручами, шаром для эквилибристики и целым набором более мелких «штучек», изготовленных из всяких завалящих деталей, которые всегда хранятся про запас на любом корабле.

— Я отведу вас в «Звездный тупик», — объявил майор. — Боюсь, однако, что вашему Мастеру Стрелку придется отдать оружие моим людям. Надеюсь, вы отнесетесь в этому с пониманием, мадам: такова стандартная процедура.

Атуарре кивнула, а Хэн, хотя все в нем взбунтовалось против этого действия, вручил бластер сержанту прикладом вперед.

— Конечно, конечно. Все должно быть как положено, не правда ли? Теперь, мой дорогой, дорогой генерал, если вы будете так любезны…

Осознав, что Атуарре ждет, когда он предложит ей руку, майор вздрогнул, неумело протянул ее и снова побагровел. СПуны, хорошо знакомые с нравом своего командира, старательно, скрывали ухмылки. Хэн нажал кнопку, рампа втянулась в корабль, люк захопнулся. Теперь его смогут открыть только он сам, Чубакка или один из триани.

Майор послал вперед человека с донесением и под почетным эскортом повел всю компанию по лабиринту трубопроводов. Добираться до башни было довольно далеко. Сопровождаемые удивленными взглядами техников в черных комбинезонах, они миновали несколько узловых пунктов, смонтированных на пересечении трубопроводов. Шаги и скрип сочленений Боллукса эхом отдавались в герметично закрытых переходах. Все вновь прибывшие почувствовали, что тяготение здесь заметно ниже нормального, которое поддерживалось на борту «Тысячелетнего сокола», а в воздухе чувствовался запах, всегда сопровождающий работу гидропонных установок, — в каком-то смысле даже приятная перемена после длительного пребывания на борту корабля.

Наконец они оказались в просторной шлюзовой камере, внешний люк которой открылся по устному приказанию майора. Хэн успел мельком разглядеть то, что, по его мнению, было стеной башни, и пришел к выводу, который несказанно удивил его,

«Звездный тупик», или, по крайней мере, внешняя оболочка башни, представляла собой панцирь, в котором молекулярные связи были изменены, что превращало его в монолит. Это делало башню одним из самых дорогостоящих сооружений — нет, поправил себя Хэн, самым дорогостоящим сооружением, которое ему когда-либо приходилось видеть. Усиление молекулярных связей такого плотного вещества, как металл, требовало исключительно больших затрат, и он никогда не слышал о том, чтобы оно осуществлялось в таких масштабах.