— Мне тоже, но только от суммы, которая нарисуется внизу чека.

Кивнув, Том оставляет поцелуй на моей щеке и отступает назад, вновь пройдясь взглядом по моему телу.

В итоге, останавливаюсь на красном и выбираю десятки браслетов, которые надеваю на себя. Кажется, что в эту самую минуту я была похожа на центральную ёлку у Рокфеллер центра, разве что без гирлянды. Из магазина мы выходим с парочкой пакетов. Точней, Том выходит с парочкой пакетов, а я надеваю солнцезащитные очки и широко улыбаюсь ему и совершенной покупке.

— Ладно. Мы спали максимум четыре часа. И сейчас почти обед, мы уже посетили пару храмов, сделали покупки для всех, — перечисляет Том, — и у меня для тебя кое-что есть.

— Что?

— Это сюрприз.

— Не слишком много сюрпризов за одни сутки?

— Этот ты точно оценишь, — смеётся он.

— Я оценила все.

В движении оставляю быстрый поцелуй на его щеке. Том останавливается у мужчины смуглой кожи, который крутит ключи на пальце, и улыбается нам тёплой улыбкой.

— Спасибо, — благодарит Том, и мужчина вручая ему связку, прощается с нами, забрав пакеты с нашими покупками.

С. Нашими. Покупками.

Хлопая глазами ему вслед, я переключаюсь на Тома, который подозрительно улыбается.

— Прокатимся?

— Что? — спрашиваю я, метая взглядом между парнем и мопедом.

— Ты должна прочувствовать Индию.

— На мопеде? — недоверчиво переспрашиваю я.

— Ага, — подмигивает он.

— Вот же черт, — шепчу я, — ты сумасшедший.

С этими словами, прыгаю на мопед, и Том хохочет.

Первый раз в жизни я села на мопед, который, как оказалось, стал колесницей смерти не из-за своей скорости, а из-за того, как близко к нам двигались машины и другие встречные мопеды и велосипеда. Несмотря на это, я поистине наслаждалась и смаковала порывы ветра в лицо. Как только Том оставил центр города за спиной, движения на дороге становилось гораздо меньше. Закрываю глаза и отпускаю талию любимого, выпрямив одну руку, наслаждаюсь, как волосы взвивают в воздухе, а приятный вкус свободы и беспечности поселяется в сердце.

Небольшое количество времени мы тратим на то, что исследуем малонаселенные уголки города, поражаясь, как сильно он отличается от центра. Хотя, на самом деле удивляться нечему. Мы живём в чём-то подобном Дели: Нью-Йорке.

— Мы не съездим на реку? — спрашиваю я, когда поток машин вновь увеличивается с каждым новым поворотом.

— Это плохая идея.

— Почему?

— Потому что это испортит тебе настроение.

— Почему?

— Потому что экология в Индии желает лучшего, — вздыхает Том. — Я думал об этом, Алекс, но когда увидел фотографии — передумал.

— Насколько всё плохо?

— По шкале от одного до десяти — нуль.

Поджимаю губы и спешу достать телефон из шорт, чтобы найти фотографии. Я уже видела, что происходит, но эта информация касалась реки Ганг. До неё можно доехать, но подобную идею я сразу отклоняю, зная её истинный вид. Несмотря на то, что население считает её священной, я слабо могу поверить в это. Со святым вряд ли можно творить то, что творят тут.

— Она загрязнена, Алекс, можешь не искать.

— Ты говоришь о Ганге, а я говорю о Джамне.

— Они обе загрязнены. Обе в мусоре. Там купаются, испражняются, а потом пьют, рядом кто-то может стирать одежду, а на другой стороне проводить похоронные церемонии.

В тот же миг моё лицо меняется, и Том замечает это.

— Я же говорил.

— Я не хочу думать об этом.

— Согласен, — кивает он, — тебя уже ждут.

— Ждут?

— Да, — улыбается Том, в следующую секунду он вновь даёт газу, и мы трогаемся с места.

Весь путь я могу только гадать о том, что у него на уме. Если раньше я знала его будущие шаги, то сейчас не совсем понимаю и догадываюсь о задуманном. Этот новый Том становится для меня загадкой, которую хочется разгадать и узнать лучше.

Со временем понимаю, что дорога прокладывается к отелю, где меня что-то или кто-то должен ждать. На ум сразу приходят Картеры, но верится в подобное с трудом. Вряд ли они могли согласиться на перелёт в четырнадцать часов ради нескольких часов тут. Оно того не стоит, ведь мы можем сделать это в одно время и вместе.

— А ты не пойдёшь со мной? — хмурюсь я, когда Том остаётся сидеть на мопеде, в то время как я покидаю сидение.

— Нет, встретимся через пару часов, — улыбается он.

— Через пару часов? Но Том…

— Я должен кое-что сделать, а это только для тебя.

Выдыхаю и принимаю его условия.

Один шаг навстречу, но получаю поцелуй в лоб, а не в губы, что ещё больше загоняет сознание в тёмные уголки.

— Ты скоро будешь совсем другой.

— Мне перестают нравиться такие загадки.

— Ты передумаешь, — смеётся он.

С диким смятением плетусь в номер, продолжая решать ребусы и задавать вопросы, на которые найду ответы только с помощью Тома или кого-то.

Продолжаю мяться и у порога, не решаясь открыть дверь. Металлическая ручка кажется раскалённой кочергой, на которую боюсь положить ладонь и сделать одно движение вниз. Несколько упражнений на дыхание, чтобы успокоиться и наконец-то захожу внутрь, обнаружив в номере трёх женщин, облачённых в сари. Одна из них занимает место на стуле напротив туалетного столика с зеркалом и подсветкой, а другие расположились с двух сторон.

Вся тройка, одновременно обращает внимание на меня, и радушные улыбки расцветают на их лицах.

— Готова? — улыбается одна из них.

Ни слова, ни жесты не решаются литься из меня, я тупо уставилась на фиолетовый, зелёный и желтый цвет их платьев.

— Милая? — спрашивает вторая.

Выхожу из транса и хлопаю глазами.

— А… — хочу задать вопрос, что происходит, но женщины моментально окружают меня, рассматривая со всех сторон.

— Лёгкие волны идеально подойдут твоему прекрасному личику, — вторит одна.

— Я подчеркну глубину глаз, — сопровождает вторая.

— Сядет великолепно, — подключается третья. — Подними руки.

С удивлением поднимаю их вверх, но женщина с улыбкой тянет их вниз и рассматривает тыльную сторону кисти, что-то тихо бубня себе под нос. В конце концов, за один миг, я телепортируюсь на стул и продолжаю в недоумении метать глазами между тремя наседками.

— Что происходит? — спрашиваю я.

— Готовим тебя к твое… — говорит женщина в фиолетовом, как её тут же перебивает вторая.

— Свиданию.

— Свиданию, — улыбается первая, повторная за той, что в зелёном.

— Просто расслабься и наслаждайся, — с улыбкой, говорит та, что в желтом. — Наша работа сделать тебя настоящей индианкой.

— Я ведь не могу отказаться? — риторический вопрос от меня, но они обоюдно кивают и смеются. — Ладно, это должно быть весело.

Получаю новые воодушевленные слова и расслабляюсь, опустив плечи. Улыбка трогает уголки губ, когда смотрю на собственное отражение и представляю образ, который воссоздадут мои феи.

Не знаю, что задумал Том, но приятно радует его забота и внимание. Но главный плюс в понимании меня без слов, я же знакомлюсь с новым человеком, который зародился после нашего расставания.

Ровно два часа я практически не шевелилась. Медленно волосы становились теми самыми волнами, ниспадающими на плечи; глаза приобретали блеск, а красная помада подчеркивала губы. Единственное, о чём я начинала задумываться в последние минуты — выбор одежды. Всё, что сейчас может меня украсить — белое платье, которое я захватила по счастливой случайности.

Когда мой живой салон красоты отходит назад и смотрит на меня восхищёнными взглядами, я улыбаюсь, смотря на себя.

С воодушевлением рассматриваю руки, круча их перед лицом. Кисти исписаны хной, где сочетаются цветы, животные и птицы. Наверно, единственная нехватка — точка на лбу. Конечно, глупо её рисовать, ведь она несёт в себе какой-то смысла, поэтому решаюсь на вопрос.

— Я могу поставить точку?

— О, дорогая, ты совсем скоро её получишь, — улыбается та, что рисовала на мне. — Бинди говорит о религиозном исповедании, социальном статусе и замужестве.