– Подерзи мне тут, – Плав хмыкнул.

Идя вслед за толстяком, я не столько осматривал город, сколько думал о завтрашнем дне. Далековато добираться до Квартала чужих. Придётся побегать. Беда в том, что я ещё не видел бегущих в городе.

– Один день вам на Орден. Так-то вам ничего подтверждать не нужно. Но от заданий всё равно не отвертитесь.

– Уважаемый дядя…

Раздалась звонкая оплеуха.

– Не заслужил ещё дядей меня называть, – недовольно объяснил толстяк Зимиону.

– Уважаемый, – косясь на толстенную руку нашего нанимателя, земляк повторил попытку. – Плав, верно?

– Верно, – толстяк кивнул.

– Уважаемый, вы Воин?

Я услышал то, что и так предполагал. Хотя Указов многовато для такого ранга.

– Три звезды.

– А что случится, – голос Зимиона был полон любопытства, – когда я перерасту вас в рангах?

– Непонятно, чему тебя учили эти полгода.

Зимион промолчал. Гунир лишь вздохнул. А я хмыкнул. Точно не этому. Последнее время больше бегать и звенеть мечами. Но о том, что нужно уважать старших – сообщили.

– Нулёвка. Тогда ты не станешь моим дядей, я всё же другого поколения, но вот старшим сам тебя называть начну.

– Похоже, – засмеялся земляк, – что у меня появилась причина добраться до четвёртой звезды, уважаемый. Дома стариков было не заставить назвать меня так.

– А до этого причин не хватало? – толстяк оглянулся с улыбкой.

– Уважаемый, – с наслаждением протянул Зимион. – Я достиг этапа, о котором могут только мечтать живущие в Нулевом. Я вытащил родных из песков. Вы думаете, плохо живёте?

Зимион схватил в горсть куртку на своей груди.

– Вот этого, что швырнули как подачку, я никогда не носил в своём посёлке. Не дорос до такой ткани. Меня взбесили улыбки послушников, для которых мы, копающиеся в куче тряпья – развлечение. А вот всё остальное вполне устраивает. Простому охотнику много не нужно: свежего мяса, пучок зелени и ароматную лепёшку. Вы здесь заелись, уважаемый, в Первом круге.

Гунир едва слышно выругался.

– Забавно с тобой поговорить, – толстяк продолжал добродушно улыбаться, спустив резкие слова. – Вроде и молокосос, а ворчишь, как мой дед. Вот только так и тянет дать тебе подзатыльник.

– Вторая причина получить звезду, – кивнул земляк.

– Эх, парень, – вздохнул Плав. – Жизнь тебе подкинет этих причин – устанешь считать. Мало кто хочет быть слабым и обиженным. Жаль, редко у кого хватает таланта покорять ранг за рангом.

– Ага, – ехидным тоном вставил Гунир. – Только талант можно заменить духом.

– Наверное, поэтому каждое десятилетие у нас богачи города семьями уезжают в следующий пояс.

– О чём вы, уважаемый дядя? – нахмурился ватажник. – Не припомню такого.

– Об этом я и говорю, глупый мальчишка! – толстяк повысил голос. – Не выйдет целый этап преодолеть на одних зельях.

– Ага-ага.

– Тебя, похоже, Вагнир мало порол, – Плав покачал головой. – Нужно срочно наверстать упущенное. Боюсь, это последний год, когда у меня будет шанс помочь старому другу.

– Потому как я превзойду вас, уважаемый дядя?

– Потому как по бабам начнёшь бегать! – засмеялся толстяк. – Рука не поднимется позорить тебя. Только если совсем выведешь меня.

– И на том спасибо.

Гунир обиделся, замолчал, но к этому времени и у меня появился вопрос:

– Уважаемый, нам бы хотелось увидеть сегодня семьи.

Толстяк ловко обернулся на ходу, мельком оглядев меня с Зимионом:

– Покажу дорогу, устрою и можете валить. Но! Завтра после рассвета вы уже должны быть у причала. Из города выйдете с первыми лучами. Хоть за вас и просил сын моего товарища, но поблажек от меня не ждите. Их и ему не будет, – толстый палец указал на Гунира. – Ясно?

– Да, уважаемый Плав.

Я благодарно поклонился. Хотя мой наниматель уже и не видел этого, отвернувшись. Хороший человек, несмотря на всю строгость. Меня лишь смущает его полнота. Она не вяжется у меня с путём возвышения. Вокруг очень редко можно увидеть такое сложение, и оно кажется мне ненормальным. И при всём этом он сильнее меня и большей части послушников Школы. Я с сожалением покачал головой. Как мало я ещё знаю о путях к Небу.

За ворота нас выпустили, даже не взглянув. Стражники осматривали только тех, кто входил. Теперь я понимаю, что они к Ордену отношения не имеют. Нет герба и цветной полосы на доспехах. Городская служба. И Воинов среди их десятка хорошо, если половина, ведь только на них есть одна-две простейшие печати. Не так уж и велик оказался город, как представлялось наивным нулёвкам несколько месяцев назад.

Лишь отойдя от стен шагов пятьсот, толстяк скомандовал:

– Теперь бегом.

И сам подал пример, легко ускоряясь. Мы дружно, без слов рванули следом за быстро удаляющейся фигурой. Я впервые после возвышения на этап Воина бежал не по крохотному кругу, запертому в стенах бурсы, не проламывая кусты, то и дело пригибаясь под ветками, а на просторе, где ничто не сдерживало бег. Это оказалось восхитительно. Снова вернуло меня в прошлое. В Пустоши. Туда, где, выйдя за пределы песков деревни, я становился свободным от всех и от всего. Мы всё больше и больше сил вкладывали в то, чтобы догнать дядю-толстяка. Ветер бил в лицо, рвал одежду. Я наслаждался, рассекая непослушный воздух грудью, упруго отталкиваясь от дороги, что, казалось, бесконечно ложилась под ноги. Мимо проносились деревья, ограды, зелень полей, люди. Бег приносил радость и наполнял восторгом. Я даже почувствовал досаду, когда Плав остановился.

Берег реки. Сильно отличающийся от вида, к которому я привык, несколько лет прожив на том, что тоже так называлось. Скопление построек. Вон то – точно жилой дом. Длинные, грубо построенные сараи, скорее всего, для рейлов. Ещё десяток разномастных пристроек. Всё это огорожено с трёх сторон невысокой изгородью. Частые столбы с закреплёнными между ними длинными жердями в два ряда. Покрытая травой земля упиралась в узкую полоску песка. Длинные навесы у берега, с развешанными под ними сетями. Широкий деревянный помост, уходящий в реку и сделанный в десяток раз лучше того, что был в моей деревне. Огромная лодка, привязанная к нему. И ещё одна, теряющаяся на её фоне, крохотная.

А вот за пределами ограды не видно ни песка, ни самого берега. Всё заросло высоченным тростником. Во всяком случае, всем, кроме размера, он похож на тот, что приносили в сезон с водопоя для плетения. Только здесь его столько, что одной делянки в десять шагов шириной хватило бы всей нашей деревне на пару месяцев.

А самое необычное в этой реке то, что я видел всплески на её поверхности. И это точно от кого-то гораздо крупнее, чем наши тощие рыбёшки в детскую ладошку. Здесь, похоже, и вода кишела жизнью, ничуть не меньше, чем на земле. К тому же я заметил ещё одну деталь, до этого ускользнувшую от меня. В десяти шагах от линии песка из воды густо торчали заострённые колья. Я сразу вспомнил раздел про водных тварей. Водных! Умом-то я понимал всё это, пока учил. Но в памяти до сих пор слово «река» говорило о безопасности. Ничего. Видя её вот так, под боком каждый день, я быстро приучусь к осторожности.

– Вот тут ночевать будете.

Я шагнул за Плавом под крышу сарая. Да. Это точно не жильё Воина в благословенных землях предков. Разве что дерево? Голые бревенчатые стены, лежаки и стол из толстенных брусов в кулак толщиной. Это по меркам пустоши богато. А по меркам Первого – тот же саман из дерьма джейров.

– Сегодня, вроде, ни к чему, а завтра посуды, тряпок дам. Своего же нет?

– У моих может уже и есть, за полгода жизни-то, – пожал плечами Зимион, но заметив взгляд толстяка, торопливо добавил, – старший.

– Я с тобой звёздами меряюсь, балбес? – Плав улыбался, растягивая толстые щёки. – Пока ты у меня в работниках – уважаемый я тебе. Потом, даже если рангом дотянешь, то всё равно уважаемый. Это уже богатство моё работает. А вот после уже звёзды играть начнут.

– Меньше слушайте, – пихнул Зимиона в бок Гунир. – С силой обычно и деньги приходят, и уважение. Этого достаточно.