Эви стянула колпачок и быстро спрятала за спину. Длинные темные пряди волос рассыпались по плечам, слегка потрескивая от статического электричества. У нее была слабость к вязаным вещам. Во-первых, она все время мерзла, как ее мать, – та куталась в одеяло даже летом. Она дразнила Эви лягушонком за вечно холодные ноги. Однако вязанию Эви научил дед. Впрочем, он научил ее также завязывать шнурки на ботинках, чинить трактор и готовить отменный бифштекс. Он поощрял любопытство внучки, в чем бы оно ни проявлялось.

Тем временем Зои продолжала рассуждать:

– У Ланса много хороших качеств, но он не романтик. Самое большее, на что он способен, – это сказать, что в некоторых платьях моя задница выглядит особенно аппетитно. Ну, да бог с ним. Хотя стоит заметить, он даст фору многим нынешним парням. Оглянись и скажи, кто в этом поезде способен писать стихи?

Они повертели головой. Беззаботные школьники тыкали друг друга грязными пальцами, группа парней в татуировках зависла возле дверей, озабоченные отцы семейств в перекосившихся галстуках прикрывали усталые глаза. Не сговариваясь, обе посмотрели на неотразимого, байроновского мужчину в безупречном костюме, погруженного в книгу.

Эви бессознательным жестом провела рукой по волосам и снова натянула шапочку.

– Какая разница, кто написал стихи. Не имеет значения!

– Почему?

Достав из рюкзака кошелек, Эви выудила скомканный клочок бумаги и протянула Зои.

– Предсказание из именинного пирога, – догадалась подруга, – с твоего дня рождения на прошлой неделе?

Эви кивнула.

– При чем тут красавчик и его нежные чувства к тебе?

– Прочти.

– «Три неудачи ждут впереди, как ни старайся, как ни крути», – прочитала Зои и расхохоталась. – Что за чепуха? Не могу поверить…

Эви выхватила бумажку из рук Зои и спрятала назад в кошелек.

– С тех пор как я прочитала это глупое предсказание, начали происходить странные вещи.

– Например? – Зои перестала смеяться.

– Подумай.

– Твоя работа!

– Я потеряла ее на следующий же день.

– После дня рождения? Ты неделю от меня скрывала!

– Потому что, когда в офисе полицейские забирали компьютеры, ты позвонила сказать, что Ланс возвращается домой. Я не хотела портить настроение.

Как ни странно, но Эви испытала облегчение, поделившись с подругой – словно сняла тяжесть с души, угнетавшую ее с самого дня рождения.

– «Три неудачи ждут впереди…» – Зои потерла подбородок. – Потеря работы – первая.

– Выселение из твоей квартиры – вторая.

– Я же сказала, что ты не должна…

Выразительным жестом Эви велела ей заткнуться. Зои замолчала ровно на секунду, потом заявила:

– Ты знакома с правилами предсказаний? Кажется, надо доесть весь пирог, но при этом нельзя порвать бумагу с текстом. Однако, если ты поделилась с кем-то, предсказание уже не сбудется!

– Зои, все это чепуха – предсказание напечатано компьютерной программой и заложено в сухой пирог методом случайной выборки. – Эви покачала головой. – Тем не менее у меня такое чувство, что надо проявить осторожность. Вдруг кирпич упадет на голову?

Зои согласно кивнула.

Рассуждения Эви касались вполне конкретного случая – предстоящего собеседования в компании «Гейм План». Она никогда не осмелилась бы отправить туда заявку, если бы отчаянно не нуждалась в работе. Эви была слишком молода, почти без опыта, а единственная компания, где она успела поработать, оказалась под следствием за хищения и мошенничество.

Чтобы быть точным, Эрик – сын управляющего директора и ее бывший бойфренд – выманил у нее все деньги до последнего доллара и попытался сбежать из страны.

Зои закашлялась, а потом снова расхохоталась. Школьники неодобрительно хмурились и вжимались в кресла, явно смущенные соседством столь громкой особы двадцати с чем-то лет. Один из них выглянул в окно и увидел, что поезд прибывает на их станцию. Вся группа с шумом и суетой подхватила огромные грязные растрепанные портфели и бросилась к открывающимся дверям.

Одни пассажиры выходили, другие заполняли вагон. Шевелилась людская масса, мелькали локти, стучали по полу мокрые ботинки, люди толкались, меняясь местами, – микрокосм дарвиновской теории выживания сильнейшего в действии. Эви осторожно покосилась на красавчика. Он оглядывал толпу, как делал обычно, когда вагон заполнялся народом, и уступал место нуждавшимся. Одним словом – красавец, интеллектуал и джентльмен.

Неужели возможно, хоть и маловероятно, что именно он выложил в Сеть адресованное ей стихотворное послание? Время совпадало – утро и вечер. Линия электрички тоже. Там были и другие намеки, которые она не могла игнорировать.

«Впервые увидев вас» – они садились в один поезд уже недели две.

«Я был сражен» – намек на эпизод, когда она толкнула его локтем?

«Звездным блеском» – у нее большой выбор футболок со звездным логотипом: «Звездные войны», «Звездный путь» и даже «Человек – Звезда».

Как правило, Эви встречалась с симпатичными улыбчивыми парнями из среднего звена менеджеров. У них не было шанса сбить ее с правильного пути, как это случилось с ее мамой. Эви только-только начала осваиваться в городе, удовлетворяя свое любопытство. Дед поощрял ее в этом. Красавчик стал предметом мечтаний потому, что казался недосягаемым. Однако даже мысли о нем вызывали странную реакцию, бросали в жар и дрожь.

– Постой-ка, – встрепенулась Зои. – Какое отношение это имеет к красавчику и стихам? Кажется, понимаю. После провала на работе и проблем с жильем ты ждешь, что на голову упадет кирпич. Другими словами, логика подсказывает, что неудача подстерегает тебя в личной жизни. Так это же прекрасно!

– В каком смысле?

– Самое худшее уже случилось, и ты можешь забыть об этом. Эрик оказался подонком. Он обманул тебя, использовал, подставил…

– Правильно, только все теперь в прошлом, – покачала головой Эви, – и уже не имеет значения. Не засчитывается. Мы с ним давно расстались. «Три неудачи ждут впереди…» относится к событиям после того, как я разрезала пирог.

– Ты пользуешься глупым предсказанием, чтобы заранее найти оправдание, почему у тебя ничего не получится с этим сексуальным потомком Байрона.

Эви непроизвольно взглянула на «сексуального потомка Байрона». В этот момент, как назло, поезд вошел в поворот, и луч солнца, словно в старом кинофильме, осветил предмет ее вожделений.

– Он неотразим, Эви, – заметила Зои. – И он посвятил тебе поэму одинокого сердца.

В этот момент Эви поняла, что смотрит прямо в синие, цвета штормового моря глаза незнакомца. У нее остановилось дыхание, щеки вспыхнули жарким румянцем.

«Отведи глаза, немедленно, – шептал внутренний голос. – Посмотри в сторону!»

Однако привычка пересилила инстинкт, и Эви улыбнулась. Она выросла в маленьком городке и с раннего детства улыбалась незнакомым людям. Там было принято приветливо кивать человеку в толпе, с которым случайно встретился взглядом, и взмахом руки благодарить притормозившего водителя при переходе улицы. Просто этого требовали хорошие манеры.

Но, сидя в переполненном поезде, на всех парах несущемся к большому городу, она почувствовала себя идиоткой. Улыбка застыла на губах, однако взгляд синих глаз незнакомца не отпускал ее. Потом случилось маленькое чудо: мужчина моргнул, словно приходя в себя, уголки губ дрогнули в подобии улыбки, и он кивнул. Кивнул! Приветствие было адресовано ей! Все звуки умерли, люди и предметы за пределами их взглядов исчезли. Его глаза скользнули выше к ее макушке. Вязаная шапочка будто обожгла голову, а помпон дрогнул, как участившийся пульс. Незнакомец снова моргнул и отвел взгляд.

– Господи, спаси и помилуй! – ахнула Зои. – Ты видела? Он смотрел как зачарованный. Точно, это твой тайный обожатель!

С колотящимся сердцем Эви представила себе дальнейшее развитие сюжета, если красавчик-в-крутом-прикиде действительно неравнодушен к ней. Судя по внешности, он ужинал в дорогих ресторанах, читал и разбирался в серьезной литературе и знал толк в хороших винах. Из ощущений, вынесенных из столкновения, когда она попала локтем ему в живот, он боролся с крокодилами, колол топором дрова для разминки и спасал новорожденных щенков из охваченного пламенем склада. Что же до Эви, то она питалась холодной пиццей, проводила выходные за компьютером, сражаясь в онлайн-игры с незнакомцами, и временно спала на старом комковатом футоне в гостиной у лучшей подруги. Не надо никакого предсказания, чтобы знать: все закончится слезами.