В этот момент прибыли опоздавшие. Мистер Филипп Хендерсон держал под руку красивую молодую женщину, которую Ева встретила в опере – мисс Роуз, насколько она помнила. Однако её интерес привлекла другая гостья – леди Софи Виллерз.

Ева очень хорошо помнила леди Софи: в Воксхолле[38]Эш повёл великолепную брюнетку к ротонде[39], где в самом разгаре были танцы. Ева знала, что никогда не выглядела лучше, чем сегодня: новое пастельно-голубое платье из муслина и волосы, подколотые серебряными гребнями, необыкновенно ей шли. Однако в присутствии такой красавицы она чувствовала себя весьма непримечательной — словно тёплое молоко в сравнении с дорогим шампанским.

Что ж, сегодня ошеломительная леди Виллерз может столкнуться с трудной задачей. Эш, любимец общества, был весьма популярен среди не менее ошеломительных леди и, чтобы избежать их когтей, составил компанию почётной гостье, держась с ней, скорее, как старший брат с сестрой вдвое младше него.

В это мгновение появился Эш, но не с Лизой, как ожидала Ева. Он был один, и леди Софи тут же подошла к нему и взяла за руку. Эш бросил на Еву взгляд, который та не смогла прочесть, и позволил красавице себя увести.

Голос над ухом отвлёк мисс Диаринг от мрачных мыслей. Голос Аманды.

– Пойдёмте, Ева. Думаю, нам с вами не помешает глоток свежего воздуха.

Они неспешно прошли по коридору, время от времени останавливаясь у картин с пасторальными сюжетами, но Ева вряд ли слышала хоть одно слово из того, что говорила Аманда, пока та не упомянула имя леди Софи. Тут мисс Диаринг вся обратилась в слух.

«Аманда подумала, что я ревную, и поспешила на помощь! Мои чувства были настолько явны?»

Ева положила ладонь на руку подруги:

– Я не ревную. Просто удивлена. – Она повторила слова, некогда услышанные от леди Сэйерс: – Я думала, их роман закончен. Выходит, ошибалась.

Эта фраза помогла повернуть разговор в нужное русло.

– Он действительно закончен, – подтвердила Аманда, – по крайней мере, для Эша. Однако леди Виллерз всегда хотела заполучить его и никогда не пыталась это скрыть. А чего вы ожидали – что он подожмёт хвост и пустится наутёк?

Мисс Диаринг подобное поведение казалось весьма разумным, но она возразила:

– Я ничего не ожидала. Эш для меня ничего не значит.

Аманда ответила, словно не слыша Еву:

– Я не верю, что она заинтересована в браке. Ей нравится преследование. Она вдова и может делать то, что доставляет ей удовольствие, а удовольствие ей доставляет охота на любого приглянувшегося мужчину. Эш всё это знает. Большинство мужчин как воск в её руках, но…

Голос леди Тэллант внезапно стих. Ева повернулась, стремясь понять, что привлекло внимание собеседницы. Мимо прошёл Филипп Хендерсон под руку с мисс Роуз. Не было нужды прибегать к её особому дару, дабы понять чувства Аманды. Совсем недавно испытав укус ревности, того же самого зеленоглазого чудовища, Ева искренне посочувствовала подруге и взяла её под руку.

– Она очаровательна, не правда ли? Я имею в виду Лизу. Думаю, все молодые люди уже наполовину в неё влюблены.

Аманда моргнула и пришла в себя:

– Кроме доктора Брейна, – отозвалась она.

– К тому же, ей легко угодить, а это привлекательное качество в юной дебютантке, вы так не думаете?

Они продолжали разговор в том же духе, пока не появился Ли Флеминг, чтобы сопроводить Аманду на ужин.

***

– Вам удалось прочитать рассказы Анджело?

Ева взяла виноградину со своей тарелки и надкусила её, собираясь с мыслями. Они с Эшем нашли тихий, укромный уголок с диваном и стульями в нише у окна за музыкальной комнатой, где можно было поговорить без боязни, что их кто-то услышит. Ужин накрыли в столовой, но гости были вольны взять свои тарелки и прогуливаться, где угодно. Тем не менее бродить по садам разрешалось лишь джентльменам, желающим покурить. На этом настоял Эш. Он опасался, что Анджело может снова попытаться навредить Лидии.

– Да, - ответила Ева, - я прочитала рассказы, но, честно сказать, совершенно растеряна. Не могу узнать ни стиль, ни манеру автора. Это может быть кто угодно, возможно, кто-то, ранее не издававшийся.

– Должно же быть что-то, что могло бы указать нам на него! – голос Эша был резким от разочарования.

Ева откликнулась:

– Ясно одно: он знает эти дома и сады.

– А вы нет?

– Я могла бы их узнать, если бы посетила, но не могу определить, где они находятся. Что касается самого Анджело, – она пожала плечами, – я ничего о нём не знаю, у меня только предположения.

Эш улыбнулся её выбору слов.

– Чем вызвана эта улыбка?

– Я вспомнил, – сказал он, – как мальчишкой хотел, когда вырасту, стать сыщиком с Боу-стрит[40] и постоянно носился по поместью в поисках улик несуществующих преступлений. Это благородное стремление вызвало лишь всеобщий переполох, а мне в благодарность досталась взбучка.

– Несколько сурово. Что вы натворили?

– Я поймал одного из конюхов во время совершения преступления. С дояркой. Я играл на сеновале и был так потрясён, что оступился и упал прямо им на головы.

– И конюх вас выпорол?

– Нет. Доярка.

Ева рассмеялась.

– А чем вы заинтересовались потом?

– Женщинами, – ответил Эш с невозмутимым видом.

Несерьёзный ответ заставил мисс Диаринг покачать головой.

– Что? – спросил лорд Денисон.

– Не похоже на того старшего брата из истории, которую вы рассказывали. На самом деле, я не узнаю в нём вас. Я считаю его… – Ева запнулась, подбирая слова.

– Слабым? – беспечно предположил Эш.

– Нет! Славным – вот, что я собиралась сказать. Одинокий мальчик, застенчивый, не имеющий друзей, никогда не совершающий ошибок, запуганный своим отцом…

– Стоп! – Ухмыляясь, он выставил перед собой руку. – Вы слишком много вычитали в одном маленьком абзаце той истории. Не давайте волю своему писательскому воображению. Я нелегко завожу друзей, но несколько у меня всё же есть.

– Что случилось, Эш? Что превратило того мальчика-книгочея в знаменитого светского льва? – Опасаясь, что вопрос слишком личный и не следовало его задавать, Ева попыталась слегка смягчить свои слова. Улыбаясь, она покачала головой и весело заметила:

– Отдаю должное Анджело: он знает, как зацепить своих читателей. Посмотрите на меня – не могу дождаться, чтобы узнать все «отчего и почему». – Затем очень мягко, так как действительно хотела это узнать, продолжила: – Должно было что-то произойти, что вы так изменились. Смерть Гарри?

Она почти ожидала, что Эш откажется отвечать, но, задумчиво взглянув на неё поверх своего бокала, он покачал головой:

- Это произошло до того, как умер мой брат. И я не изменился – не тогда. Это была перемена, которую увидели во мне сами люди.

Он сделал большой глоток пунша и продолжил:

- Всему виной поведение Мораг, и прежде чем вы разнесёте меня в пух и прах, позвольте сказать, что Мораг Макрей — моя кузина. Тогда ещё Мораг Денисон, она приехала в Лондон, чтобы пошить себе приданое для свадьбы с лордом Родериком Макреем. Мне исполнилось восемнадцать, и это был мой первый год в Оксфорде. Я не вводил в заблуждение других мальчиков в своём дортуаре[41]нарочно, но и не поправил их, когда они начали предполагать, что Мораг и я… ну, что мы любовники. Кузина решила, что это отличная шутка, и с головой ушла в свою роль.

С блуждающей на губах полуулыбкой Эш потёр подбородок указательным пальцем.

- Конечно, некоторые из моих приятелей пытались вывести меня из игры и взять Мораг под своё покровительство, но она быстро сбила с них спесь.

- Не могу представить, как они могли так обмануться!

- О, всё началось довольно-таки невинно. Я всегда был у Мораг под рукой, чтобы ходить с ней за покупками. Для кузины – только лучшее, поэтому мы отправились к самым дорогим лондонским модисткам. Счета подписывал я, но деньгами меня снабжал дедушка Денисон. Мои друзья предположили худшее, и, боюсь, я им это позволил.