Основная проблема и многие частные задачи в данной монографии решаются в рамках разработанного нами подхода к феномену телесности, который мы назвали признаковым подходом. Ориентация сразу на несколько разнородных задач делает признаковый подход теоретически более адекватным и практически более удобным способом описания, чем традиционный лексикографический подход, результатом которого являются типовые словарные описания. Дело в том, что последний имеет дело только с одним из знаковых кодов и не приспособлен для сопоставления кодов.

Хотя теория и методология признакового подхода нацелены прежде всего на решение сформулированной основной проблемы, такой подход позволяет ответить и на другие важные исследовательские вопросы, например на вопрос, как соотносятся вербальные и различные невербальные системы, связанные с телом и телесностью. На основе признакового подхода мы можем сравнивать, как представлены в вербальных и невербальных знаках различные действия, осуществляемые соматическими объектами, изучать функции, дисфункции и аномалии, связанные с частями тела, телесными органами и другими соматическими объектами, и отвечать среди прочих на вопросы следующих типов: «Что означают высказывания Ноги не ходят, Голова раскалывается или Язык немеет?»; «Что означает, что данный телесный объект сейчас или вообще плохо функционирует?»; «Как мы об этом говорим или как это показываем?». Наконец, открывается возможность изучить разные механизмы и способы образования переносных значений у многозначных лексических единиц, обозначающих тело, части тела и другие телесные объекты, выявить и объяснить некоторые особенности образования многих фразеологизмов, например махнуть рукой на все, потирать руки, положа руку на сердце и т. п., каждый из которых связан с жестами, соответственно, махнуть рукой, потирать руки и положить руку на грудь. Подобные фразеологизмы мы называем жестовыми (им посвящен отдельный раздел настоящей монографии). Анализируя в указанном разделе жестовые фразеологизмы, мы сопоставляем особенности и способы их образования с инструментарием невербального знакового кода. Там же формулируются некоторые правила управления речевым и неречевым знаковым поведением в мультимодальном диалоге и описываются закономерности совместного функционирования русского языка и русского языка тела в коммуникативных актах разной природы и назначения.

Монография состоит из двух книг. В первой книге вводятся концептуальный и инструментальный аппараты, с помощью которых строятся образы тела и телесности, как они отражены в различных естественных языках и языках жестов.

Во второй книге показано применение введенных понятий и терминов, а также основанных на них принципов и методов описания к разным областям культуры и сферам человеческой деятельности.

Ядро исследования составляют важнейшие характеристики устной мультимодальной коммуникации людей, механизмы и способы взаимодействия участников мультимодального общения, представленные в устных и письменных текстах русской культуры. Заметим, что еще задолго до того, как термины мультимодальность и мультимодальная коммуникация получили широкое хождение в западной литературе, выдающийся русский ученый и педагог А. А. Реформатский в статье (Реформатский 1963, 208–215), написанной более полувека назад, положил начало исследованиям законов сосуществования разных знаковых кодов в письменной и устной речи. Явление согласованности речевых, телесных и других знаковых кодов в актах устной и письменной коммуникации он называл конгруэнтностью и призывал ученых разных специальностей, прежде всего лингвистов, к изучению этого явления.

В первом томе основное внимание уделяется тому, какую роль в коммуникации людей играют тело, части тела, органы, телесные жидкости и многие другие типы телесных объектов. Мы даем лингвистическое, и в частности лексикографическое, описание некоторым именам этих объектов, указываем основные признаки объектов и их имен, определяем значения рассматриваемых признаков, раскрываем культурную и социальную значимость телесных объектов и моделей телесного поведения для жизнедеятельности человека. При этом мы отмечаем, что участие в актах устной коммуникации является одной из основных функций различных телесных объектов, а неспособность активно участвовать в таких актах обычно интерпретируется как одна из форм телесной патологии.

Для описания тела и разных явлений телесности мы широко пользуемся сконструированным нами специальным метаязыком, основу которого составляют такие понятия и термины, как семиотическая концептуализация тела, телесный признак и значение <телесного> признака. Эти понятия вводятся ниже и подробно комментируются; при этом особое место уделяется понятиям и терминам семантически и культурно выделенных значений признака. Они наряду с целым рядом других единиц являются конституирующими элементами признакового подхода и семиотической концептуализации тела.

Второй том настоящей монографии посвящен разнообразным прикладным аспектам, связанным с телесным поведением человека в коммуникативных актах. В нем формулируются многие закономерности поведения людей в разных сферах общения – от бытовой до узкопрофессиональных. В частности, описываются особенности мультимодальной коммуникации в таких областях искусства, как театр, балет и живопись, а также значимые характеристики такой коммуникации в педагогике и медицине. Обсуждается в книге и одна важная проблема, возникшая на границе теории литературы, лингвистики и невербальной семиотики, а именно проблема соотношения внешнего облика персонажа произведения, его телесного поведения и его внутренних – психологических и ментальных – характеристик. Данная проблема изучается на материале ранних и поздних рассказов А. П. Чехова.

Современные исследования жестов, телесного поведения и особенностей мультимодальной коммуникации не обходятся без составления специальных баз данных и компьютерных программ, призванных представить соответствующие единицы и модели поведения в электронном виде. В книге излагаются идеология, методология и технология построения комплексной компьютерной базы данных «Тело и телесность в языке и культуре». Эта база построена в форме вопросно-ответного диалога человека с машиной и призвана отвечать на серию содержательных вопросов о соматических объектах, их именах, признаках и значениях признаков.

Многие из рассматриваемых в настоящей монографии видов и форм коммуникативной деятельности являются ритуализованными и регламентированными, то есть подчиняются строго определенным этикетным правилам вербального и невербального поведения. По этой причине в метаязык описания тела и телесности вводятся три важных понятия и термина, относящиеся к теориям ритуала и этикета. Это невербальный ритуал (трактуемый как особая разновидность коммуникативного поведенческого ритуала), культурный сценарий невербального ритуала и санкция за нарушение ритуала.

Культурный сценарий невербального ритуала является аналогом понятия культурного сценария типовых речевых и поведенческих установок. Последнее было введено в серии работ представителей семантической школы, возглавляемой известной польско-австралийской лингвисткой Анной Вежбицкой. Наряду с относительно недавно введенным в научный обиход понятием невербального этикета (Крейдлин, Морозова 2004, 34–47) все эти элементы нашего метаязыка призваны отражать типовые культурные установки и специфические особенности и правила невербального и смешанного этикетного поведения представителей данной культуры.

Адекватность и необходимость обсуждаемых в книге теоретических понятий и методологических установок подкрепляются лингво-семиотическим анализом конкретных телесных объектов, их имен, а также имен признаков объектов и их значений. Этот анализ дополняется описанием жестов и классов жестов, в которых участвуют данные объекты10.