***
Спустя день в комнате учреждения, где сидел за бумагами утомлённый Мирослав, потирая глаза, зазвонил телефон.
- Майнер на проводе.
- Что произошло, господин комиссар? - сразу подскочил Мирослав.
- Ничего очень страшного, кроме того, что погиб этот мерзавец Кал - лобан, чёрт его дери, - проревел Майнер.
- Как... Как это случилось? – спросил Мирослав, его руки до боли сжали трубку.
- Разбил себе голову о стену и истёк кровью. Охранник конечно проглядел, болван! Пиво пил – я его уволил. В общем, начальство требует закрыть дело...
- Ну, вам же легче...
- Да куда его закрывать - многое ещё не ясно... Но ... придётся. Слушайте, Липский. Я не хочу разрывать наше с вами сотрудничество...
- Что вы предлагаете, комиссар?
- Как только вам станет что-то известно по делу – сообщите мне, пожалуйста. Договорились?
- Идёт, – заверил Мирослав.
- Бумага и перо под рукой? Запишите номера телефонов. В управлении и в моём доме, - прогудел в трубку комиссар.
Мирослав небрежно сунул перо в чернильницу и, посадив кляксу на бумаге, нацарапал телефоны.
- И ещё... Если узнаете что-то новое о Виоле Висконти - тоже дайте знать.
Мирослав встрепенулся.
- Виола? А у вас есть какие-то известия о ней за последнее время?
Комиссар тяжело вздохнул.
- Пока похвастаться ничем не могу... Но, они будут, не будь я комиссар Майнер!
- Держите меня в курсе поисков, господин Майнер.
- Само собой. Я понимаю, у вас с ней непростые отношения. Ладно, у меня работа...
В трубке зашипело и голос прервался.
Мирослав ещё подул в трубку, а затем, вздохнув, положил на аппарат.
Сидел какое-то время задумавшись, а потом аккуратно промокнул лист.
На улице была оттепель, таяло, и небо купалось в мутно-зеркальных лужах. Солнце быстро окутывалось сероватой дымкой.
***
Сегодня Мирославу в игре опять повезло. Когда всё было кончено и карты сложены, он сгрёб выигранную сумму и, рассовав по карманам, стал пробираться к выходу.
Из-за завесы сигарного дыма за ним следило множество глаз. Один из наблюдавших был худым юношей с серым, остроносым лицом, и большими грустными глазами.
Скользнув по нему взглядом, Мирослав вышел за дверь. Ворох звёзд напоминал рассыпанную бриллиантовую крупу.
В переулке Мирослава окликнули.
Он обернулся. В полумгле блеснул монокль румяного человека с пышными и торчащими, как у кота, усами. Рядом глыбами застыли мрачные типы в чёрных пальто.
- Постойте – ка, пан Липский!
Мирослав окинул стоящих тяжёлым взглядом.
- Вы что-то хотели?
- С вами хочет поговорить пан Мачка, - ответил чей-то густой бас.
За спиной послышался голос:
- Садитесь в машину.
- В какую машину? – обернулся Мирослав.
На тротуаре стоял высокий человек с худым желтоусым лицом и опущенными уголками губ. Он жестом показал через дорогу, где в луче фонаря поблёскивал автомобиль. Мирослав повернулся к группе мрачных людей в тёмном. Невдалеке на дороге показалась тонкая фигура подходившего человека.
Глядя прямо в монокль Мирослав произнёс:
- Я ценю своё время, господа. У меня нет лишнего часа разъезжать на автомобилях. Я устал, сейчас ночь, а завтра мне на службу...
- Не дури! Пан Мачка не привык, чтобы ему отказывали, - сказал тип с перебитым носом.
- А я не привык, чтобы меня останавливали, - резко ответил Мирослав и повернулся, чтобы идти.
Но дорогу ему заслонил длинный с мрачным лицом.
- Постой – ка, любезный..., - произнёс он, и его рука нырнула в карман пальто.
Но Мирослав упредил его.
- С дороги! – крикнул он. Неожиданно мастерским хуком он опрокинул длинного в тающий сугроб и бросился прочь.
Вихрем промчавшись по аллее, Мирослав свернул к деревьям. Он старался бежать как можно быстрее, но талый снег, лужи и тяжёлое пальто замедляли бег.
Его преследовали, тяжело дыша, выкрикивая угрозы.
Поднырнув под ветку, Мирослав попытался продраться через кусты в чёрную темень, но провалился в какую-то канаву с подтаявшим снегом. Потеряв шляпу он с трудом выбрался – испачканный, с мокрыми ногами.
Здесь его и настигли преследователи.
Первый подоспевший ударил его по лицу - раз, второй... С рассечённой губы потекла кровь.
Мирослав упал, но тут же схватил напавшего за ногу и опрокинул навзничь.
С трудом поднявшись, нащупав в кармане кастет, Мирослав наугад саданул полноватого типа. Тот завопил, выронил нож, вытирая залитое кровью лицо.
Мирослав ударил ногой первого и, когда тот замер, обыскал его и забрал револьвер.
Найдя свою мокрую шляпу, он нырнул в темноту.
Путаясь в ущельях узких улочек, между нависшими громадами домов, Мирослав набрёл на весёлое заведение и попросил у хозяина комнату.
- Мне бы привести себя в порядок, - объяснял он. - Я шёл по незнакомой улице, кругом лёд и лужи, вот - промочил ноги, упал...
Он указал на испачканное пальто.
Его вид вызвал у хозяина Крафта изумление, но толстая пачка ассигнаций привела его в спокойное состояние духа.
- Мария, проводи пана в комнату, нагрей воды.
Мирослав поднялся по узкой шатающейся лестнице на второй этаж.
Служанка собрала одежду для чистки. Вода нагрелась, и Мирослав с удовольствием поплескался в душе.
Он чувствовал усталость, хотелось спать.
Вытершись насухо и надев какой-то серый халат, принесённый Марией, он побрёл в комнату.
И тут же был схвачен сильными и безжалостными руками. Мощный удар в челюсть свалил его на диван.
Очнувшись, Мирослав застонал от боли и рези в глазах от яркого света, но заставил себя подняться.
В кресле восседал сам пан Мачка. Он смотрел ехидно и страшно своими белёсыми глазами без зрачков. Рядом застыли его гориллы. Зло усмехался горбатый карлик, теребя удавку в руках.
Мачка блестел лезвием длинного ножа.
- Ну что, удалось унести ноги? Запомни – от нас не сбежишь! Ты, гад, избил моих людей и забрал у них оружие. Вот за это я тебе перережу горло!
Мгновенно поднявшись, он взмахнул серебристой молнией ножа перед самым лицом.
Мирослав вздрогнул.
- Что ты хочешь? – спросил он, скривившись.
- Вот это уже правильный вопрос, - сказал Мачка, и все засмеялась. – Так и надо было начинать... Всё бы пошло по-другому.
И он вновь махнул блестящим ножом. Мирослав видел, как лезвие отливало синевой.
- Что – страшно?! – рассмеялся Мачка. - То-то! Видишь в каком нетерпении Гвельф? У него глаза горят, руки чешутся задушить тебя.
И он кивнул на ухмылявшегося горбуна.
- Но я не стану тебя убивать, - добавил Мачка. - И Гвельфу не дам тебя придушить. Пока...Почему? Ты мне нужен.
- Так что тебе нужно? Или ты и дальше будешь тянуть резину? – спросил хмурый Мирослав.
- Липский, ты думаешь я не знаю, кто убил Габора? Это ведь ты его прикончил, не так ли? Или... нанял человека... У вас там были тёмные делишки и с этим бароном, и с его пассией Мирандой. Впрочем, это уже не важно. Это твои дела. А мне нужна эта Миранда. То есть, Виола... Ну ты понял меня...
Мирослав прокашлялся.
- Во-первых, барона Габора я не убивал.
Раздался общий смех. Не обращая внимания, Мирослав продолжал:
- Во-вторых, Виолы меня нет. А если бы и была – я бы её не выдал...
- Ты смотри какой герой! Бабский угодник! ... Ну и где она?
Мирослав опустил глаза.
- Не знаю, она ушла, оставив мне странную записку.
- Где сейчас она находится?
- Понятия не имею.
- Врёшь! – загремел Мачка. – Называй её адрес!
В это время один из людей – высокий и желтоусый подошёл к Мачке.
- Чего тебе Шимон?
Тот что-то шепнул хозяину на ухо.
Мачка убрал нож.
- Ладно. Если ты не знаешь, где она живёт, у тебя будет..., ну скажем, три месяца, чтобы разыскать её и привести ко мне. Меня ты знаешь, как найти. Тебе ясно?
