Как ни странно, контрразведка сама искала возможности контакта с ним и его организацией, о которой, правда, у чекистов не было ни малейшего представления. Первую тревожную весть Марьин получил от одного из сотрудников его детективного бюро в Москве. Тот сообщил о визите контрразведчиков в офис и о дотошном допросе, учинённом ими относительно места нахождения шефа и дел, которые они вели. ФСБ не ограничилось расспросами, а изъяло всю документацию бюро. Была даже сделана попытка вскрыть личный сейф Марьина, но она не удалась, и сейф опечатали. Такие действия спецслужбы не могли не насторожить друзей, поскольку наверняка были связаны с недавними событиями. Доказать причастность «Немезиды» и лично её руководителей к происшедшему было не так-то просто, но и завязнуть в бесконечных допросах и прочей следственной волоките означало невозможность продолжения розыска Эмира. Требовалось действовать на опережения. После совещания было решено, что трудную и рискованную миссию выйти на контакт с ФСБ возьмет на себя Клёнов. На этом настоял он сам.

Прихватив с собой диск с выборочной записью файлов из базы данных «Воинов джихада», Алекс вечером того же дня отправился в городское отделение ФСБ. Следом за ним Келер отправил для подстраховки пару своих людей, которые проследили путь Клёнова до самых дверей невзрачного четырёхэтажного здания, за которыми скрылся командор «Немезиды».

Появление Клёнова в стенах местной резиденции ФСБ не произвело на дежурного офицера особого впечатления, хотя он, наверняка, был в курсе оперативных мероприятий по розыску лиц, так или иначе причастных к сорванной попытке теракта. Выяснив имя посетителя и цель его визита, офицер лишь на мгновение выказал удивление, приподняв брови и окинув изучающим взглядом Алекса, и тут же связался по внутренней связи с кем-то из начальства, бесстрастно доложив о необычном посетителе. Выслушав распоряжения, он также бесстрастно сообщил, что Клёнова примет полковник Маркин.

Никаких пояснений по поводу того, какую должность занимал полковник не последовало. Клёнов прошёл процедуру сличения личности с фотографией на паспорте, данные которого были занесены дежурным в журнал, и проверку металлодетектором, после чего был допущен за турникет, отделявший небольшой вестибюль от служебных помещений резиденции спецслужбы. Откуда-то появился ещё один офицер, который и проводил Алекса в кабинет без таблички на двери. Внутри сидел, откинувшись в кресле, плотный высокий мужчина, примерно его ровесник, но уже с изрядно выпирающим животиком. Клёнову сразу не понравилось самодовольное и несколько надменное выражение на довольно приятном лице этого человека.

– Присаживайтесь, – сухо предложил хозяин кабинета, изучая посетителя профессиональным взглядом контрразведчика, немигающим и холодным, словно стремящимся проникнуть под черепную коробку собеседника.

Клёнов молча прошёл к столу и сел в кресло, закинув ногу на ногу и скрестив руки на груди. Он ждал, когда человек представится, поскольку знал, что его собственное имя уже известно тому.

Неопределенно хмыкнув, хозяин кабинета, наконец, произнёс:

– Полковник Маркин Сергей Иванович. А вы… Клёнов Александр Сергеевич?

– Вам это известно, – сухо ответил Клёнов.

– Да, известно, – подтвердил Маркин, нахмурив брови.

Полковник явно не привык к тому, что с ним разговаривают на равных. Во всяком случае, Клёнов сразу дал ему понять, что психологическое давление на него неуместно и не даст результата.

– Так по какому важному делу вы обратились к нам? – осторожно спросил Маркин, прикидывая в уме, какую тактику разговора лучше избрать.

Алекс не собирался играть с ним и сразу перешел к главному:

– Послушайте, господин полковник, в моём распоряжении имеется информация особой государственной важности, касающаяся известных вам событий, произошедших семнадцатого октября в Центральной промзоне.

– Каких событий? – попытался изобразить недоумение Маркин, но, встретившись с холодным взглядом Клёнова, понял, что разговор должен быть откровенным или не состоится вовсе. – Вы имеете ввиду неудавшийся теракт?

Клёнов проигнорировал эту неловкую попытку полковника сохранить лицо и продолжил:

– Об исполнителях подготовки взрывов на хранилищах аммиака и складе аммиачной селитры ваше ведомство, конечно же, осведомлено уже неплохо, но об организаторах и финансистах этой акции ни вам, ни вашему руководству почти ничего не известно.

– Вот даже как? – озадаченно вымолвил Маркин. – Вы отдаёте себе отчёт, что ваше заявление…

– Моё заявление имеет документальное подтверждение, – прервал полковника Кленов и, достав из кармана диск, положил его на стол перед Маркиным. – Вот здесь – часть информации о террористической организации исламистов под названием «Воины джихада». Мансур Асади – её эмиссар в России. Он прибыл сюда по официальному приглашению некоторых известных религиозных деятелей, а в городе жил в доме муллы Хайруллина. Это он осуществлял планирование и координацию подготовки терактов с использованием отравляющих веществ, которые должны были произойти не только здесь, но и в ряде других городов. Асади – мёртв, но его подручный Эмир Джамалев в бегах и теперь уже в Чечне, а там остались запасы химического оружия.

– Откуда вам всё это известно?! – не сдержавшись, воскликнул Маркин. – Вы должны объяснить происхождение информации и вашу роль в происходивших событиях!

– Полковник, я не намерен давать вам каких бы то ни было объяснений. На все вопросы отвечу только высшему руководству Службы Безопасности. Я пришёл к вам лишь за тем, чтобы вы передали по инстанции то, что услышали, и вот этот диск. И ещё передайте, что я и мои друзья готовы сотрудничать с ФСБ в рамках этого дела. Со мной можно связаться следующим образом… – Клёнов быстро написал на листке номер мобильного телефона и встал с кресла. – Разрешите откланяться.

– Нет, постойте. Вы не можете вот так уйти.

– Это почему же? Уж не намерены ли вы задержать меня? – с иронией спросил Кленов.

– Если не дадите исчерпывающих объяснений – вполне возможен и такой вариант, – в голосе полковника явственно слышалась угроза. – Не забывайте, где вы находитесь. В моей власти задержать вас на столько, на сколько потребуется для проведения следственных действий.

– И что же мне инкриминируется? Содействие органам государственной безопасности в разоблачении деятельности опаснейших международных преступников и предотвращение крупнейших за всю историю России террористических актов? Я уже сказал, что непременно отвечу на многие интересующие ФСБ вопросы, но только не здесь, не сейчас и не вам.

– А что на диске? – хмуро спросил Маркин.

– Посмотрите на досуге. Файлы не имеют кодов доступа. И большая к вам просьба, господин полковник: доложите обо мне на верх как можно быстрее. Надеюсь, я могу идти?

– Хорошо, идите, – неохотно согласился Маркин. – Только оставайтесь в городе, чтобы можно было связаться с вами оперативно.

Полковник нажал на кнопку под столом, и в кабинет вошёл ожидавший всё это время за дверью офицер.

– Лейтенант, проводите господина Клёнова на выход, – распорядился Маркин, неприязненно глядя на посетителя.

Его ущемленное самолюбие не позволило хотя бы выглядеть доброжелательным и вежливо попрощаться. Алекса же совершенно не интересовало отношение к нему этого спесивого служаки. Он беспокоился лишь о том, чтобы послание доброй воли дошло до адресата, не застряв в бюрократических дебрях.

10.

Автоград

23 октября, 20.45

Звонок Максима на мобильник застал Клёнова уже в машине, когда он отъехал с квартал от здания ФСБ и намеревался покружить по городу, чтобы проверить чекистов «на вшивость» и оторваться от возможного «хвоста». Заслышав мелодичный сигнал, он взял трубку и, поглядывая в зеркало заднего вида, ответил на вызов:

– Слушаю…

– Алекс, от Деда есть новости, – без лишних предисловий сообщил Марьин.