– А у Вас, видно, особые предпочтения, да? Насиловать именно бедных девственниц? Нравится чувствовать своё превосходство? Думаете, что все можно купить? Нет, не все продаются, Даниил. И я не соглашусь на Ваши условия. Мне не нужен ни Ваш брат, ни Вы! Или у Вас это – семейное? Разве не Ваш отец был замешан в крупном скандале? Домогательство молоденькой стажерки? Но, как всегда, ваши деньги решили и эту проблему. Но знайте – меня не купить ни за какие деньги! А Вас мне просто жалко! Вы не считаете девушку личностью. Вы предлагаете отвратительную альтернативу заработать деньги мне – девушке, в которую влюблен Ваш брат. Вам наплевать на чувства других, Вы видите только себя!

Он молчал, когда я все это высказывала, даже ухмылялся, но буквально через пару секунду после окончания моей пылкой тирады резко побагровел в лице.

Чёрт! Ситуация вышла из-под контроля! Именно этого я и опасался! Она вывела меня из себя. И я наказал ее!

Физически изнасиловал невинное тело. Морально уничтожил ангельскую душу. Гореть мне в аду. Анна уже никогда не будет прежней.

Она сидит, поджав ноги, на диване в уголке, смотрит в одну точку и молчит.

Хорошо, что хоть не разорвал на ней одежду – нет повода для лишних разговоров. Не ударил, не оставил синяков. У меня в кабинете хорошая звукоизоляция, так что, никто не слышал, что здесь происходило пятнадцать минут назад.

Заправляю рубашку в брюки, застёгиваю ремень и подхожу к Анне. Испуганная, затравленная, поникшая. Как сломленный цветок.

– Посмотри на меня, – приказываю ей, но она продолжает смотреть в одну точку, не двигается, только мелкая дрожь колотит.

Ей было больно, слёзы текли по щекам, но и это меня не остановило! Чёрт! Чёрт! Чёрт!

У меня появились сожаления? Откуда? Фигня!!! Она хотела меня остановить, унижая и задевая? Серьезно? Эта мелочь напомнила мне о той истории со стажеркой отца! Зачем? Ведь та девушка была его молоденькой любовницей, которая решила поиметь с него деньги. Был громкий скандал, но наша семья справилась, и мать простила его! И все было бы хорошо, если…

– Теперь Вы довольны, Даниил? – слышится ее осипший голос.

Анна смотрит на меня с ненавистью и … презрением??? Да быть этого не может!

– Чем? Да ты должна радоваться, что я помог тебе избавиться от никому не нужной девственности. Теперь для тебя открыты все дороги в этом бизнесе. Там и денег можно хорошо заработать – не надо будет выклянчивать ни у кого миллиончик. Или тебе понравилось? Может, продолжим?

Добей ее ещё! Давай, придурок! Тебе мало было? – кричал мой голос разума.

Но Анна не ведется на провокацию:

– Я отработала миллион, да? Вы мне дадите деньги?

– Конечно, Анна. Я всегда сдерживаю свои обещания.

Оставляю ее и подхожу к сейфу: ввожу код и достаю из него заранее подготовленную сумму. Я знал, что отдам ей эти деньги. Но не думал, что все зайдет слишком далеко.

– Вот, – протягиваю пакет с купюрами.

– Спасибо, – она уже опускает свои ноги на пол, намереваясь подняться.

– Вите не стоит знать, что здесь произошло, ты же понимаешь это?

– Боитесь, что перестанете быть его кумиром, если он узнает горькую правду о своем брате-насильнике?

– Аня, не стоит меня снова злить.

– Иначе, что? Снова изнасилуете, ударите или убьёте? Знаете, а я Вас не боюсь. Терять мне больше нечего!

Я хочу подняться, но он грубо хватает меня за плечо, вдавливая меня в диван, и шипит мне в лицо:

– Не играй со мной, девочка! – предупреждает меня.

– Девочка, да? Ахаха, – истерически смеюсь ему в лицо. Теперь это – не подходящее для меня слово. Не после того, как сам же надругался надо мной.

Не о таком первом разе я мечтала. Как все девчонки, я мечтала об обжигающих ласках, нежных поцелуях, трепетном отношении. Но все, что здесь происходило, было полной и дикой противоположностью моим мечтам.

Грубо, резко, жёстко. Даниил просто озверел – он не слышал моих просьб, ему плевать было на мои слезы… Он просто сдернул джинсы с меня, толкнул на диван, подтащил за ноги на самый край… Сам быстро разделся и, втиснувшись между моих колен, вошёл сразу на всю длину… Я так закричала от дикой, разрезающей все нутро боли, что думала – стены рухнут! Охрана примчится!.. Но нет – звукоизоляция все скрыла.

Я не пыталась больше вырываться, только сцепила зубы на своем кулаке и молчала. С закрытыми глазами, чтобы не видеть этого гада… Я смирилась со своей участью.

Он сильнее меня! Я всего лишь глупая девчонка, поверившая в чудо; я – букашка, которую он безжалостно раздавил.

Что чувствует жертва насилия? Страх? Панику? Ненависть? Сожаление? Считает ли себя виноватой в произошедшем? У меня все мысли свернулись в тугой жгут, который сдавил мне виски. Хотелось забиться в уголок и скулить побитой собакой. Но какая-то часть моей истерзанной и униженной души не хотела молчать! Я не буду той, которая покончит жизнь самоубийством! Не буду просить этого гада, чтобы он не прикасался ко мне! Не буду истерить и кричать о потерянной невинности! Не дождется!!! А вот добью эту сволочь, как смогу. Что он мне сделает? Еще раз надругается? Ударит? Убьет? Мне все равно! Пусть знает, кто он! И что мне на него наплевать! Огрызок человеческий!

– Не выводи меня из себя! – рычит он, придавливая меня к дивану. Жёсткий захват на моих волосах и снова его крик:

– А теперь слушай меня, дрянь! Первое – ты ничего не рассказываешь Вите. Второе – ты не крутишь шуры-муры с моим братом. Третье – делаешь все для того, чтобы никогда больше не попадаться мне на глаза. И четвёртое – забираешь деньги, спокойно выходишь из кабинета и ожидаешь возле выхода из здания моего водителя. Уяснила? – тянет волосы сильнее, заставляя запрокинуть голову вверх, и смотрит на меня своими безумными глазами.

… Я – угроза для него???….

– Да. Я Вас поняла. Отпустите, пожалуйста.

Даниил отходит от меня, не проронив ни слова.

Садится за стол, нажимает на кнопку, устанавливая соединение с секретарем.

– Пусть Володя ожидает у входа. Да. Моя гостья уже уходит. Передай ему! Куда скажет – туда и поедет. Все! – швыряет телефонную трубку на пол, а затем задерживает свой взгляд на мне.

– Я сказал – вышла отсюда! Ты свободна! Отработала! Пошла вон! – орет на меня, но не подходит. Сбрасывает со стола на пол все лежавшие там папки.

Я поспешно надеваю пуховик, пытаясь застегнуть змейку на нем, и даже не смотрю в его сторону.

– Уходи, Аня, – почти шепотом говорит он. – Уходи. И не попадайся больше на моём пути.

… – И что же ты мне сделаешь, что? Ты ни черта не стоишь без денег своего папочки, Даня. Ну подшутил над девчонкой. Кто же виноват, что она такой слабонервной оказалась. Все слишком близко к сердцу приняла. Может, у нее проблемы с психикой были, не знаешь? Или Валя с головой не дружила? А знаешь, мне по фигу! Сам в нее был влюблен по уши, а признаться так и не смог. В чем ты пытаешься сделать меня виноватым? Я не сталкивал ее! Меня в тот момент вообще не было в городе. Я развлекался!

… – Из-за тебя она покончила с собой! Унизили, посмеялись над ней. Из-за тебя она страдала, плейбой хренов. И ты тоже не беден, Тимур. Нечего меня деньгами отца попрекать!

… – Так что мне надо было делать? Поиметь ее, чтобы успокоилась? Ей бы стало легче? Или тебе? Нет, я так не думаю, Даня. Валю уже не вернуть, тебе придется с этим смириться. Можешь избить меня еще раз, если тебе это доставит удовольствие. Только это уже ничего не изменит. С того света еще никто не возвращался. Хотя, возможно имеешь способности воскрешать?

… – Не имею.

… – И я о том же.

Черт! Черт! Черт!

Аня уже ушла, а я до сих пор не мог прийти в себя. Я – урод! Но и она – сама напросилась! Зачем было говорить об отце, о том, что я не смогу ее купить, о том, что без денег я ничего не могу решить?! Сама полезла в бутылку! Вот и нарвалась.