— Погоди, — что-то щёлкнуло у меня в голове, — так этот, который тут вторую комнату занимает, он — инспектор?
— Ну! Он, кстати, чуть ли не на рассвете выехать собирался, скоро уже встанет. Так я к чему это всё? Как только в администрацию придёт официальное уведомление-отписка о том, что никаких причин для беспокойства не обнаружено, они встанут на уши. Тут-то и появляемся мы.
— Побеждаем болота? — задумался я.
— И зарабатываем солсы!
Я думал. Как сражаться с болотами, представлялось мне смутно. Маги Земли, помнится, руны чертили, но я только самые основы рунописи знал. Как маг Воды, я могу, например, заморозить болота, или испарить частично. Но на большу́ю площадь ресурса у меня не хватит. С другой стороны, солсы-то нужны...
— Деньги пополам, всё по-честному, — агитировал Гетаинир.
— А дом в Дирне снять можно? — задал я неожиданный вопрос.
— Да запросто. Гатса три-четыре в месяц, если не привередничать. Поприличнее — ну, восемь-девять...
— Давай так. Ты мне сейчас десять гатсов — и я в деле.
Гетаинир фыркнул.
— Сам смотри, — поднял я кружку. — Мне-то Дирн без надобности. Спасибо, что предупредил, как говорится. Выспимся и уедем, найдём местечко поспокойнее.
Я отхлебнул пива. Наглость, конечно, самому неудобно, но что делать. Когда надо содержать семью, приходится вертеться по-всякому.
Гетаинир молчал, поджав губы. Кажется, я почувствовал верно: он не мог просто так уйти. Что-то привязывало его к Дирну.
— Ладно, — вздохнул он и полез в карман. — Убедительно излагаете, господин Ямос. А оружие у вас есть?
Я молча призвал меч, который был у меня поглощённым, а потому не пропал вместе с плащом.
— О, рыцарский, — отметил Гетаинир, выложив на стол стопку серебряных монеток. — Сэр из Ордена?
Упс. Напрасно я это, но назад сдавать уже поздно.
— Как-то так сложилось, — заметил я небрежно и убрал меч.
— Так ты в паломничестве? — «догадался» Гетаинир.
— Ну! — подыграл я ему, понятия не имея, что за паломничество имеется в виду.
— В таком случае, помогать несчастным — твой святой долг.
Смекнув, чем начало попахивать в разговоре, я быстро накрыл стопку монеток рукой. Гетаинир широко улыбнулся:
— Сразу видно матёрого рыцаря! Да я ничего, ничего. Просто говорю. Деньги пополам, всё как условились.
Ссыпав монеты в карман штанов, я сразу почувствовал себя увереннее и расслабленно откинулся на спинку стула. Взял кружку, отпил глоток. Вот теперь глаза начали слипаться. Теперь, пожалуй, можно и поспать попробовать.
Наверху стукнула дверь. Гетаинир вздрогнул, взгляд его метнулся к лестнице. Я лениво посмотрел туда же. И чего он такой нервный? Тоже мне, боец с нечистью. Хотя, конечно, не каждому на долю выпадет такой богатый жизненный опыт, как мне.
Вскоре на лестнице появились ноги. Их я узнал мгновенно. Потом — подол платья и, наконец, вся Натсэ целиком. Она умудрялась ступать так, что лестница практически не скрипела.
— Доброго утра, леди, — взмахнул кружкой Гетаинир. Он старался говорить расслабленно, но я чувствовал его напряжение. Очень уж нервный дядька. С таким в серьёзное дело влезать — не приведи Стихии. Но деньги-то нужны, блин...
— Я не леди, — отрезала Натсэ, спустившись.
На меня она метнула мрачный взгляд, потом посмотрела на кружку и, как будто жила здесь уже не первый день, по-хозяйски прошла за стойку. Сквозь щели теперь проникало достаточно света, чтобы я увидел, как она там берёт кружку, нюхает, морщится и наполняет её из-под крана, торчащего из стены.
— Прошу прощения, — сказал Гетаинир. — Я просто увидел меч у вас за спиной, и...
— Это не меч. Это тонкий намёк, чтобы всякая бестолочь не лезла ко мне с разговорами. Раз уж обручального кольца мне по статусу не полагается.
Я содрогнулся. Всё-таки, когда Натсэ была рабыней, она была куда более позитивной. Видимо, заражалась от меня, через Огненное влияние. А может, она просто из-за Авеллы злится?
Натсэ с кружкой в руке подошла к нам, пинком подвинула стул от соседнего столика, уселась и начала пить.
— Как спалось? — участливо спрашивал Гетаинир. — Не беспокоило ли что-нибудь ваш сон?
Тут мне сделалось неприятно. И чего он к ней прилип? Ясно же дала понять, что не хочет болтать с посторонними. Нет, лезет со своими светскими любезностями. Шёл бы уже... Куда-нибудь. Мы с ним обо всём договорились, деньги он мне отдал.
Натсэ поставила кружку на стол, покосилась в сторону Гетаинира и повернулась ко мне.
— Знаешь, — сказала она, — я за свою жизнь видела многих мужчин. Я видела, как мужчины сбегают от жён в постель к левым девкам. Видела, как уходят из дома, чтобы напиваться. Видела даже, как накачивают жён креплёным вином, чтобы те не мешали им развлекаться с левыми девками. Но я ни разу не видела, даже не слышала о таких, которые подкладывают жену в постель к левой девке, чтобы потом пойти напиваться с каким-то мужиком.
— Это Гетаинир, — только и сказал я.
— А. Ну ладно. Это всё объясняет.
Она вновь приложилась к кружке. Я молча страдал. Такой хороший случай поговорить начистоту, всё обсудить, но нет же — сидит тут этот поганец, так глазами и стреляет туда-сюда. И опять на лестницу смотрит. Чего ему эта лестница?
— Сэр Ямос, вы не представите мне даму? — поинтересовался он.
— Э... Да, конечно. Это Тавреси.
Услышав имена, Натсэ поставила кружку и посмотрела на меня с внезапным уважением.
— Ого, — сказала она. — Сам додумался?
— Сердце подсказало, — буркнул я.
Можно подумать, я такой дебил, чтобы, находясь в бегах, настоящие имена использовать! Нам бы вообще замаскироваться. К примеру, волосы перекрасить: Натсэ — в белый, Авелле — в чёрный. Тогда нас точно никто не опознает.
— Очень, очень приятно, госпожа Тавреси, — разливался соловьём Гетаинир. — Здесь, в наших краях, не часто встретишь таких красавиц...
— Ты чего проснулась так рано? — тихо спросил я, Воздушным заклинанием приглушив голос Гетаинира. Хорошо всё-таки быть магом четырёх Стихий.
— Мне, чтобы прийти в себя, достаточно двадцати минут мёртвого сна, — отозвалась Натсэ вполголоса, и сразу вернулось ощущение полного доверия между нами. — Неспокойно здесь. Уходить надо.
— Из трактира? — уточнил я.
— Из города. Помнишь, я говорила, что чувствую место, его душу? Ну так вот: у этого города душа — гнилее некуда.
Я прикусил губу. Н-да, вернуть аванс, конечно, никогда не поздно, я никаких документов не подписывал. Но всё же было бы неприятно вот так запросто выйти из дела. Гетаинир, хоть и надоедливый балабол, мужик отважный. Как его бросить тут одного, сражаться с жабьим нашествием?
— Вам не понравилось на новом месте? — спросил Гетаинир, что-то расслышав.
Я быстро снял заклинание, чтобы он ничего не заподозрил. Знать о том, что у меня больше двух печатей, тут никому особо не следует. И так придётся врать что-нибудь, чтобы объяснить, почему у меня, мага-рыцаря Земли, в моём возрасте Водная печать образовалась.
Натсэ раздражённо покосилась на Гетаинира. Взгляд у неё, для неподготовленного человека, был тяжёлый и пугающий. Но Гетаинир не побежал в панике прочь и даже не извинился за назойливость. Так и сидел, стискивая кулаки на столе.
Тут сверху послышался стук. Поскрёбывание.
— Что это? — дёрнулся он.
— Боргента, наверное, проснулась, — предположил я, мысленно посмеиваясь над тем, как Авелла отреагирует на своё новое имя; другого мне сходу в голову не пришло. — Ключа-то у неё нет. Кстати, Тавреси, а ты как выбралась?
— Спрашиваешь, как я отперла дрянной замок в хлипкой деревянной двери? — посмотрела на меня Натсэ. — Серьёзно? Дверь отпертой оставила. Если твоя дорогая Боргента не совсем без мозгов, то уже бы открыла. Если хочешь — сбегай, помоги. Я лично с места не тронусь ради этой...
И тут Авелла открыла дверь — я услышал знакомый скрип. А в следующий миг — визг. Тоже очень знакомый. Так она визжала, например, когда я пришёл к ней в гости в Небесный Дом, а у неё некстати сбился бант.
