Одним из адептов новой музыки стал Мартин Гор: «Конечно, „Kraftwerk“ на нас повлияли, но они тогда были не единственным событием на синти-сцене. Было немало групп вроде „The Human League“. Я был на их концерте, и он меня весьма впечатлил, как и их первые альбомы».
Энди Флетчер: К концу семидесятых панк выдохся, «новая волна» пришла и ушла, и появилась новая музыка, которую олицетворяли «Kraftwerk» и, пожалуй, ранние «The Human League». Люди всерьез увлеклись синтезаторами. Я думаю, основной причиной популярности электронной музыки стало то, что в восьмидесятом – восемьдесят первом синтезаторы сильно подешевели. До этого собственный инструмент был дорогим удовольствием, потому что вся эта аппаратура была рассчитана на профессионалов, и вдруг у каждого желающего появилась возможность обзавестись монофоническим синтезатором за полторы сотни фунтов. И даже усилитель был не нужен – просто подключаешь синтезатор к аудиосистеме, и все.
Мы выросли в семидесятые, когда вообще вся музыка была гитарной, весь этот прог-рок, а потом панк. Потом появились дешевые монофонические синтезаторы, и было в этом что-то от панка: каждый мог играть новые, необычные звуки, только уже без гитар.
Роберт Марлоу: Электропоп или синтипоп – назовите это как угодно, но в самом начале это было по-настоящему захватывающе: подобный стиль сочетал все эти странные звуки, которых никто раньше не слышал, с эмоциональностью поп-музыки. Мы начали слушать «Fad Gadget», «OMD» и Джона Фокса, и все это нам казалось настоящим прорывом – невероятным, просто потрясающим. Это практически стало саундтреком нашей жизни в новом городе – записи Джона Фокса вроде «Plaza» и «Underpass» очень точно отображали то место, где мы жили, и саму нашу жизнь.
«Plaza» и «Underpass» – композиции с «Metamatic», дебютного альбома Джона Фокса, основателя группы «Ultravox!». Альбом был записан при помощи простейшей драм-машины «Roland CR-78», ритмических петель и почти полностью электронной инструментовки и мало соответствовал канонам современной ему рок-музыки.
Джон Фокс: Я пользовался синтезаторами «ARP Odyssey», «MiniMoog» и «Elka String Machine» – это был один из немногих полифонических синтезаторов, выпускавшихся в то время, – а также фазером и флэнжером «Electro Harmonix» и секвенсором «ARP». Мне повезло, что я смог заставить все это функционировать.
В свете повального увлечения электронной музыкой покупка Мартином Гором синтезатора «Yamaha CS5» сделала его одним из самых востребованных людей в бэзилдонском музыкальном сообществе.
Первым к нему явился фанат Ньюмана Роб Аллен.
Роберт Марлоу: Примерно в одно время с образованием «Composition Of Sound» я собрал еще одну группу, «French Look», в состав которой изначально входили только я и парень по имени Пол Редмонд, которого я пригласил просто потому, что он знал всех нужных людей. А он с собой привел этого дурачка Дэйва Гэана, который тоже хотел участвовать в группе. Мы назначили его звукорежиссером, чтобы чем-то занять. Так что я играл на синтезаторе и пел, Пол играл на своем «Korg MS10» с вертикальной панелью и отличным набором звуков, а у Мартина была эта «Yamaha» с совершенно бесполезной функцией «Sample and Hold» – это когда нажимаешь на клавишу, и синтезатор просто играет случайные ноты. Впрочем, с этого удобно было начинать сет.
Винс Мартин тоже заинтересовался новым приобретением Гора, и участие того во «French Look» его не смутило.
Винс Кларк: Мы его взяли исключительно потому, что у него был синтезатор. Уж точно не за то, каким он был сверхобщительным! Флетчер был с ним знаком еще по школе, так что мы начали вместе репетировать, а потом решили где-нибудь выступить.
К тому времени Винс Мартин обзавелся собственным синтезатором: «Кажется, он стоил что-то около ста двадцати пяти фунтов, а может, даже двести. Черт знает, где я раздобыл такие деньги! Я на всем экономил».
Объектом страсти Винса стала малоизвестная модель S100F, выпущенная японским гигантом электроники «Kawai». Впрочем, у этого странного выбора было простое объяснение: «Мне вечно нравилось не то, что надо. На самом деле я не изучил вопрос и выбрал этот синтезатор просто потому, что на нем была целая куча кнопок и переключателей. Я тогда вообще ничего не знал о синтезаторах, но этот я хотя бы мог себе позволить».
Этот синтезатор был впервые представлен публике 30 мая 1980 года на вечеринке в общественном центре Пэддокс в Лейндоне, устроенной будущей девушкой Винса Деб Данахей. В составе «Composition Of Sound» в тот вечер были Винс Мартин (синтезатор, вокал), Мартин Гор (синтезатор, бэк-вокал), Энди Флетчер (бас-гитара) и не кто иной, как Роб Эндрюс (драм-машина).
Винс Кларк: Роб на сцене присутствовал, но особенно по ней не скакал. Просто сидел и нажимал на нужные кнопки.
Мартин Гор подвел итог их тогдашней деятельности: «Мы были убеждены, что после эпохи панка музыка не должна возвращаться к традиционному рок-формату: нужно было раздвинуть границы, придумать новый путь развития. Мы считали электронную музыку верным направлением, и нам казалось правильным, что мы выбрали синтезаторы, а не традиционный набор „гитара-бас-ударные“ – мы создавали что-то новое».
Деб Манн, в девичестве Данахей, рассказывала, как она организовала самый первый концерт «Composition Of Sound»: «Я знала Винса, потому что мы часто тусовались со своей компанией в пабе „The Highway“ в центре Бэзилдона. Они хотели где-нибудь выступить, а я как раз собиралась устроить вечеринку. Меня взяли на работу в „Батлинс“[21], и я уезжала из Бэзилдона, так что вечеринка была прощальная. Она отлично удалась, и народу было очень много».
Сейчас уже сложно сказать, как все эти тусовщики восприняли первое совместное выступление Винса, Мартина и Энди, ведь прошло более двадцати лет, да к тому же виновница торжества признает, что в тот вечер была «не так чтобы слишком трезва».
К счастью, это событие было увековечено местным фэнзином «Strange Stories». Статья «Totally Hip-Flip»[22] открывалась описанием музыкальной обстановки того времени: «Британская электронная сцена не страдает однообразием: здесь и завсегдатай чартов Ньюман, похожий на клона Боуи, и искусный Джон Фокс, и мелодичные „Orchestral Manoeuvres In The Dark“ с „The Human League“, и „Cabaret Voltaire“ с их куда более жестким, грязным звучанием. Также постоянно появляются новые группы, такие как „Berlin Blondes“, „Fad Gadget“, „Silicon Teens“ и два коллектива, о которых пойдет речь ниже.
Структуру „Composition Of Sound“ составляют два синтезатора, бас-гитара и непременная для подобных групп драм-машина. У них неплохая, энергичная музыка, однако я не понимаю, как их можно сравнивать с „The Cure“. Некоторые их номера звучат хорошо, но им, как любой новой группе – да и как любой группе вообще, – нужно еще работать и работать, и я уверен, что они сами это знают. И мне не понравилась их версия „Then He Kissed Me“ Фила Спектора».
Первыми в тот вечер выступали «French Look» Роба Аллена с участием все того же Мартина Гора, который играл в обеих группах.
«Strange Stories»: Выступление «French Look» началось со звука искаженных голосов, переросшего в мощное звучание сразу трех синтезаторов. Они сыграли часовой сет, включавший в себя одну из старых песен «Ultravox», сыгранную дважды, и «Amateur Hour» группы «Sparks». Они могли выбрать музыку получше и разнообразить свой сет, но после нескольких концертов публика привыкнет и к этим номерам.
В целом это было многообещающее начало для обеих групп, однако впереди их ждали испытания: Гору пришлось определиться со своими привязанностями, а Винсу Мартину и Робу Аллену – выяснить, насколько крепка их дружба.
Следующее выступление «Composition Of Sound» (все еще с Робом Эндрюсом) прошло дальше от дома. Они играли на разогреве у нового детища Перри Бамонте «The School Bullies». Концерт состоялся в ночном клубе «Scamps» в самом большом торговом центре Саутенда. По слухам, среди зрителей присутствовал Дэйв Гэан. Был там и Брайан Денни: «В общем-то, „The School Bullies“ были трибьют-группой. Они играли песни „The Damned“, в основном периода „Machine Gun Etiquette“, и несколько песен собственного сочинения – „I Don’t Agree with You“ и „Third World War“. А еще у них был кавер на „Ballroom Blitz“, который назывался „Great Big Tits“! Зрителями были в основном враждебно настроенные хиппи, которые или поносили музыкантов, или просто молчали. Когда один из них заорал, что „The Bullies“ испортили песню группы „Sweet“, те в ответ просто крикнули: „Я не согласен!“ и заиграли „I Don’t Agree with You“ („Я с тобой не согласен“) – согласитесь, довольно неглупо для кучки подростков.
