«Позже открою входную дверь. Сперва хочу осмотреть тут все», – девочка не хотела думать о том, что ей будет за нарушение запрета и поэтому решила использовать эту возможность по максимуму, а заодно и выяснить, что в этом подвале такого особенного, ведь не просто так ей запретили отпирать ту дверь.

Внимательно оглядев подвал, Ракель поняла, каким именно образом кошка попала вовнутрь. В одном из углов помещения виднелось круглое отверстие, уводящее куда-то вверх по диагонали. Скорее всего, оно предназначалось для трубы, да только самой трубы уже давно не было. Разумеется, она не знала, где именно на поверхности выходит это отверстие.

«Вот в чем дело. Вход не один, но через этот может протиснуться только небольшое животное, а обратно через него не выйти – слишком высоко для кошки. Старая канализация, а решетка сорвана».

Ракель удовлетворенно хмыкнула, оперевшись на один из шкафов, стоящий вплотную к стене. Она не ожидала, что дверца шкафа будет настолько ветхой, что ее кусок просто прогнется и разломится. Девочка едва не потеряла равновесие от выскочившей из-под плеча опоры.

«Сколько же они тут стоят?»

Но наиболее интересное явление произошло дальше: отлетевший кусок ударился о внутреннюю стенку шкафа с таким звуком, как будто за ней находилась полая область. Это привлекло внимание Ракель. Распахнув дверцы, она несколько раз ударила по стенке. За ней на самом деле не было бетонной стены.

«А шкаф-то фальшивый. Но почему-то мне это не нравится», – у Ракель больше не оставалось никаких сомнений в том, что родители что-то скрывают.

Внутренний голос подсказывал Ракель, что соваться дальше не стоит, но любопытство и раздражение на тайны родителей его почти полностью заглушали. Совсем чуть-чуть поколебавшись, она приняла решение: взяв кувалду в руки – ту самую, которой была сбита цепь – Ракель ударила несколько раз стенку шкафа. Та оказалась и тонкой, и ветхой, что развалилась почти сразу.

За ней девочка обнаружила бетонную лестницу, ведущую вниз, и узкий проход – достаточный для того, чтобы она могла туда войти. Что она и сделала.

Проход вел в какое-то новое помещение. Внешне оно было похоже на предыдущее, только менее просторное, да и набито различными объектами: столами, шкафами, стульями, а всюду валялись исписанные бумаги.

«Я никогда и не знала об этой комнате…»

Здесь было достаточно холодно, чтобы Ракель начала дрожать, но это ее не отвлекло от тех предметов, которые лежали на центральном столе.

Все это пролежало тут несколько лет, поскольку, потому пыли скопилось уйма, и бумаги достаточно сильно пожелтели. Причем выглядело все так, как будто кто-то работал здесь, а затем резко бросил: большая папка, пыльная и покрытая паутиной, все еще лежала на столе.

Ракель смахнула с нее пыль и увидела записи, написанные печатным шрифтом.

«Дело номер 123 о похищении, май 2424 год»

– Странно все это, зачем это кому-то нужно было скрывать? – недоуменно проворчала Ракель.

На семилетнюю давность бумаги указывала пожухлость папки, но пыль скопилась не таким плотным слоем, как у большинства здешних предметов. Вероятно, ее листали минимум несколько месяцев назад. Ракель смахнула рукой пыль, едва не закашлявшись от ее количества, и взяла папку в руки. Тут из нее выпала желтая фотография, которую девочка подобрала.

Подобрав фото, и направив фонарик в нужную сторону, Ракель стала разглядывать картинку.

Много времени не потребовалось, чтобы понять, что на ней было изображено: ребенок двух-трехлетнего возраста.

– Кто это? – ошеломленно проговорила Ракель вслух. Поскольку никаких идей в голову не приходило, она отложила фотографию и раскрыла папку, принявшись рассматривать ее содержимое.

Внутри лежало еще несколько фотографий. Внимание ее привлекла прежде всего та, где изображен уже знакомый ей человек, а точнее его облик. Та самая фигура, которая сегодня ей с Никой попалась недалеко от школы, и которую Ракель не ощущала своим ментальным взором. Во всяком случае, лицо на фотографии было скрыто, да и Ракель толком лица у пришельца не разглядела, но что-то подсказывало, что это один и тот же человек. Может быть, тот же плащ или та же обувь.

«Краткая характеристика, – начала читать Ракель, – дело начато в 2420 году; по причине пропажи ребенка двухлетнего возраста; родившегося в 2418 году; гражданина Антарктической Федерации; женского пола; родители – Гарри и Лидия. Приостановлено в 2424 году в связи с невозможностью благополучного завершения: улики почти отсутствуют (указаны далее), прямых свидетелей нет, обвиняемых по делу нет, поиск не увенчался успехом, с добровольного согласия обоих родителей о прекращении дела; ребенок зачислен в статус пропавших без вести. Возобновление дело возможно в случае обнаружения каких-либо существенных фактов, на срок: бессрочно».

Дальнейший текст заставил ее даже приоткрыть рот. Судя по документу, на фотографии была изображена родная сестра. До сих пор она не подозревала даже о ее существовании!

– Неужто у меня и в самом деле когда-то была сестра? Но это было еще до моего рождения… Или нет?

Когда первый шок прошел, непонимание у Ракель постепенно начало сменяться злостью: ей никто никогда не говорил о том, что написано в здешних документах, а все это почти с рождения у нее было едва ли не под носом.

«Долгая же ложь моих родителей. Вот почему меня сюда не пускали».

Тем не менее, она догадывалась, почему родители решили скрыть подобное: возможно, дело это опасное. Хотя свое ощущение она объяснить не могла.

Отложив документ и решив разобраться с ним позже, Ракель обратила внимание на сундук, вроде бы незапертый.

«Ну что я еще тут узнаю?»

Открыв его, она увидела, что тот почти пуст, только какой-то острый предмет лежал в целлофановом пакете. Она взяла предмет в руки и внимательно осмотрела. Металлический осколок какого-то лезвия, наподобие ножа, однако куда толще и длиннее. Хотя вряд ли железный: серебристый металл так ярко отражал свет фонарика, как это не смогло бы железо, да и за столь долгое время любой кусок из такого материала покрылся бы ржавчиной.

«Нужно будет это подробнее почитать. Пойду спрячу. А заодно и кошке дверь открою», – такие мысли ее немного отвлекли, но гнев все еще не проходил. В первую очередь она злилась на родителей за то, что они скрывали подобное очень долгое время.

Прошло около получаса, прежде чем Ракель перетаскала все бумаги под свою кровать. В них не было ничего особо полезного: мелкие свидетельства, показания, анализы улик… Самую большую ценность представляла именно папка, которую на всякий случай она спрятала в другом месте.

За все время не только солнце успело сесть, но и небо значительно потемнеть. Как раз когда Ракель закончила таскать бумаги из подвала, пришли ее родители. Она не успела закрыть подвал, да и не смогла бы: дверь была слишком тяжелой, да и цепь обратно ей было не под силу прикрепить. Впрочем, она и не хотела.

– Привет, – проговорила девочка, подавляя раздражение.

– Привет, – ответила Лидия. – Что это за кошка выбежала? – и тут Ракель вспомнила, что так и не выпустила животное.

– Если скажу, не поверите.

Разумеется, Гарри это насторожило, и Ракель ощутила чувство благодаря своему невероятному восприятию.

– Что-то скрываешь от нас? – обратился тот, и она успела подумать: «Кто бы говорил».

– Вы сами все сейчас увидите, зайдите лишь сюда, – коротко бросила она, хоть и хотелось сказать еще много чего, но остальное подождет.

Действительно, когда родители вошли в комнату, в которой находилась дверь в подвал, они в первую очередь увидели цепь, а потом уже и заметили открытый проем. Их смятению не было предела. Первую минуту они молчали, обдумывая что-то, но затем Гарри рявкнул:

– С какой стати ты нарушила?

– Туда попала кошка, через канализацию. Я не могла оставить ее там.

– Кошка бы и сама обратно вышла через ту же канализацию.

Ракель уже видела, что это не так, да и будь оно иначе, на тот момент она не могла знать: девочка лишь ощущала достаточно крупные для сканирования организмы.