Именно сейчас я впервые ощутил всю нелепость нашего положения. Занесло сюда, внутрь периметра каких-то отщепенцев. Дядя Вася нас зовет "счастливыми маргиналами", утверждает, что мы, глупцы, до конца не понимаем всю прелесть нашего положения. Ну, для него, может, и прелесть. Для меня лично все мое нынешнее счастье - Людмила. Остальное - театр абсурда, похожий шестьсот шестьдесят пятый сон Веры Павловны. Иногда мне представляется, что я, замерзая, заснул в лесу и все это Беловодье мне только грезится. Сон, замечу, все же интересный, так и не просыпался бы.
Среди нашего контингента встречаются таки-и-ие кадры! В кошмаре не приснится. Взять Игорька. Обычный мужик, в общем-то скучноватый. Сюда его занесло с женой, Ингой, и двумя детишками. Жили они на Урале, в маленьком рабочем поселке. Работяги оба, люди скромные, тихие. И в их поселке появилась одна цыганская семья. Стали с той поры поселковые парнишки, да и девчонки, подсаживаться на героин. Несколько мужиков, что обитали по соседству с цыганской семьей, по-свойски с наркодельцами разобрались. Короче, наваляли, выгнали и обещали: вернуться - убьют. А через пару недель в поселок на нескольких иномарках наехал "интернационал" из областного центра. Оказалось цыган крышеут целая бандгруппировка. Там, в банде, и Кавказ, и Средняя Азия, хохлы, и мордва... Только заехали в поселок - всех, кого встречали - избивали до полусмерти. Ну, и постреляли маненько из травматического оружия эти нелюди - даже в детей. Местные мужики таки дали бой. Вышли с охотничьими стволами - и выписали "мстителям" по самое небалуйся. Один из раненых ублюдков издох. Убийцею оказался Игорек. Ну, там все палили - просто, он удачно попал. Еще бы: в горячей точке, в Чечне служил. Вкус к убийству волей-неволей привили. И где искать правду - если и менты да суды оказались на стороне бандюг? Бабло покрывает зло... Вот и сбежала семья. От правосудия. Да у нас тут таких "кадров" - большинство.
...Сижу на колокольне один. Падающие звезды стремительно проносятся по небосклону. Помню, в детстве еще пытался успеть загадать желанье, пока яркая точечка летит. Так ни разу и не успел. А желанье всегда было одно - чтоб меня нашла мама. Очень уж шибкие они - эти сгорающие в атмосфере камни. Ну, да звезды здесь не при чем. В смысле исполненья заветных желаний.
Взошел молодой месяц. Свет тускл, но мир "подлунный" уже можно различать. На болото пал туман, ощущение: холм наш будто в облаках плывет. Или по океану. В инфракрасный визир наблюдать периметр уже поднадоело. Яркие точечки ежей, лис, ласок, барсуков, или не знаю, кого там еще (разрешение прибора не такое и большое), изрядно утомили глаза. Я один - будто посередине Вселенной, а внизу простирается Земной Мир... Тихо, только где-то на болоте ухают ночные птицы.
Странно: в Беловодье совершенно нет собак. Кошки имеются, собак нет. Жора объяснял: цепные псы здесь не нужны, охотничьи - не приживаются. Зимой их загрызают волки, летом - медведи. А для охоты собаки и не надобны вовсе - много дичи слободские не берут.
Боже праведный! И что я, грешный, делаю здесь... Провиденье загнало меня, как, впрочем, и многих, в эту дыру. Без надежды, без будущего... но ведь с отрадою! Если бы не Люся, не знаю, что со мной сделалось бы. Вероятно, сошел бы я с ума и сгинул в болотных безднах. Именно сейчас, сидячи на колокольне под великолепными небесами, впервые я ощутил, что есть у мня по-настоящему близкий человек. А боль моя в том, что для Люсьен и я, и Беловодье, и наша потешная братия - лишь временная отдушина в антракте подлинной жизни.
Да мы все здесь такие. Кроме, разве, дядя Васи. Вдруг я понял: впервые с того дня как полтора года назад я замерзал в тайге, мне довелось остаться наедине с собою. Подумать завсегда хватает здесь времени - в большинстве собрался внутри периметра народ несуетливый, так что даже в моменты дружного совместного труда никто тебя не отвлечет от размышлений. Но в одиночестве я все же впервые. Странные ощущения... На зоне примерно такие же - а все же не так как-то все. И там есть "периметр", только присутствуют еще два ряда колючки да вышки с охраною. Здесь "периметр" - всего лишь условная граница. Тут мы, конечно, на воле, а не в заточении. И ведь получается... воля для нас - клочок земли, холм посреди гиблых болот. Все остальное - агрессивная, преисполненная опасностей среда. Мы только внутри периметра чувствуем себя комфортно. Прям какой-то "бастион духа" для себя создали. "Потешный бастион". Заповедник отщепенцев да маргиналов.
Ха! Мне же здесь поверили на слово. А вдруг я убийца, маньяк? И ведь другим - тоже вроде как поверили. А могли тако-о-ой туфты нанести! Да, в общем-то, где гарантия, что мы друг дружке сказок-легенд не порассказали? И верим. А почему не верить... Именно что ПО СОВЕСТИ мы тут живем. Как человек сказал - так, значит, оно и есть. Людей обманешь. А вот того, кто повыше - вряд ли. Здесь у нас как центр циклона. "Глаз бури" - слышали? Это когда кругом катаклизм, а в середине солнышко радостно сияет и тишь. Иные склонны думать, "глаз бури" - это глас Бога. Не того персонифицированного существа, которого представляют себе набожные люди. А Бога, который равномерно разлит везде и во всем. Каждый твой поступок - даже если тебя не видят другие люди и ты знаешь, что никто не узнает о твоей мерзости - послание этой Великой Силе. И будет ответ. Именно такой, который ты заслужил.
Здесь в Беловодье не поклоняются фетишу, не исполняют ритуалы, а просто стараются жить по неписанным заповедям - в согласии с собою и природой. Примитивно? Как дикое племя "Мумбу-Юмбу... Ну, не без того. Зато, избавившись от некоторых достижений цивилизации, мы таки спаслись от ряда грехов. Впрочем, от кое-каких грешков вовсе и не спаслись. Мы не крадем, не завидуем, не лжем. Уверен, что все же не лжем. Уже неплохо. Для начала.
Еще всплыло сравнение с зоной. Там самое жесткое наказание - ШИЗО, камера-одиночка. Я-то старался режим не нарушать, не попал ни разу. Но матерые урки рассказывали: когда один - на третьи сутки такие демоны приходят! И ведь получается, самое высокое благословенье в Беловодье - не оставить тебя одного? Приходит в голову сравнение с муравейником. О, как: опустились до уровня насекомых. Пусть и высокоорганизованных. Но ведь что-то отличает нас от тех же муравьишек? Может, наши сомнения, страхи, надежды? Вот уж не знаю... В больших "муравейниках" - городах, государствах - человеческие существа тоже вроде как организуются. Но там они разбиваются на касты, партии, землячества. И каждый по сути - за себя, за свою семью, свой клан. А по большому счету - все против всех. "Кто не с нами - тот против нас". В какой книге я это читал...
И в тюрьме тоже каждый за себя. Замкнулся - и заставляешь себя не верить, не бояться, не просить. Здесь - все за всех. И что интересно: мы не боимся просить помощи, верим друг другу на слово. И... боимся? То есть, не боимся бояться. Для меня это загадка. По идее никто никому ничем в слободе не обязан. Однако, Беловодье живет как единый организм и ты понимаешь: без твоего вклада другим придется чуточку труднее. Инстинкт самосохранения? Коллективное сознание? Дядя Вася называет нас "идеальной общиной" и вековой мечтой человечества. Вацлавас - "кораблем идиотов". Кирилл - "блаженством нищих духом". Каждый из них по-своему прав. И мне интересно с этими людьми. По крайней мере, было бы любопытно узнать, чем вся эта вольница кончится. Ведь кончится - а?
