- И что ж нам с тобой делать...
- Со мной? - парировал я внаглую. - Полагаю, с вашей этой шайкой-лейкой надо кончать. Нападение на должностное лицо при исполнении, незаконное лишение свободы. Только явка с повинной и чистосердечное раскаяние смягчат вашу участь.
- Да уж бывали...
- Где?
- В караганде.
- А зачем хамить...
- Извини, дорогой, мы и сами в замешательстве.
- Мы - это кто?
- Здесь, Маслов, вот, какое дело. У вас там на плоскости есть законы, понятия, правила. А здесь мир подземный, все у нас иначе, без условностей.
- То есть, вы можете совершать преступления, веря в отвратимость наказания. Людей привязывать и все такое.
- Все проще и яснее. В связи с обстоятельствами мы тебя, приятель просто так отпустить на плоскость не сможем. А меня, к слову, Эдиком звать...
-- Участок
--
С детства мечтал быть военным. И я им стал. В нашем селе Кривое жил (пусть земля ему будет пухом!) замечательный школьный военрук, который многих пацанов заразил вирусом армии. Его звали Поликарп Иванович Апальков и он был настоящий полковник. Пройдя славный боевой путь, дослужившись до закомандира дивизии, Иваныч (его почти все так звали) вернулся на малую родину и занялся выпестовыванием будущих служак Отечества. В военные училища поступали чуть не половина парней нашего села. Иваныч научил нас уважать Державу и не бояться трудностей. Хотя, может быть, вовсе и не стоило этого делать.
Поступил и я - в Омское танковое. Тогда это было престижно, конкурс - пятеро на место. Если говорить кратко, альма матер - лучшее, что было в моей жизни. Чудесные, насыщенные годы. За день так упахивались, что вечером одна мысль: добраться до подушки. Там же, в Омске я нашел и свою половинку. Ее зовут редко: Аркадия. Мы познакомились, когда я был на третьем курсе, и мне казалось, мы - две части единого целого. Мы оба были романтиками, или думали, что являемся таковыми, хотя часто мы как раз и есть то, что из себя представляем, ведь не может светлое и чистое улетучиться так вот запросто!
По распределению я угодил в Забайкалье, в танковый полк. М-м-мда... видимо, мне не хватало информации. Или такой дурак и полный клиент системы. Я ведь учился неплохо, мог выбирать. Но еще Иваныч напутствовал: службу надо начинать в далеком гарнизоне, чтобы понять саму суть армии... Иванычу повезло: свою карьеру он начинал и заканчивал при советской власти, когда и армия, и отношение к ней были несколько иными, чем при нынешнем то ли феодальном капитализме, то ли капиталистическом идиотизме (не знаю уж, какой ярлык навесить нашей суверенной дерьмократии). Иваныч был дитя войны, из него система сделала подлинного патриота, он же, будучи свято верующим человеком (не в Бога, а в систему), пытался вложить в нас, деревенских парней, примерно то же самое. Теперь думаю: зря. Воспитывать надо не идеалистов, а реалистов; последние думают не о светлом будущем человечества, а о том как выжить в этом мире, даже если для достижения этой цели придется лизнуть. Гораздо более полезное качество в жизни - перманентно готовый влажный язык, а нормальные герои всегда идут в обход. Раньше я этого не знал.
А реалии оказались таковы. Прибыли мы с Аркадией в степной военный городок с нашими идеалистическими закивоками в качестве багажа. И нас встретила ужасающая разруха. Танки, древние Т-72, уже дышат на ладан. В подразделениях недобор, а бойцы из срочников столь не блещут интеллектом, что создается впечатление: их к нам из интернатов для "особо одаренных" призвали. Начальство только тем и занято, что разворовывает имущество и продает налево: это у них назывался "бизнес".
Военный городок - полный звиздец, ДОСы, наверное, со времен советско-китайского конфликта на острове Думанский ремонта не видели. В общем, рожать Аркадия улетела к себе в Омск. Сразу было ясно, что в ТАКИЕ условия жена не вернется. А дочку, которую назвали Светкой, я видел только один раз. Так случилось, что меня командировали в Екатеринбург. Уже четыре месяца дочурке, а я ее знаю только по фоткам "вконтакте". Я не предупредил, что еду, хотел устроить сюрприз. А сюрприз в итоге я устроил себе, родному.
В квартире кроме Аркадия и Светика встретил я незнакомого молодого человека. Постель была изящно помята тепленькое такое гнездышко, и не надо быть Пинкертоном, чтобы понять: это неслучайно, хотя как раз слово "случиться" здесь явно не лишнее. Я не стал разбираться что и как, лишь попросил глянуть на дочурку, поцеловал сонную малышку в лобик и молча ушел.
А командировка была такая: танковый полк расформировывали (и слава Богу - такое позорище ни в коем случае нельзя показывать вероятному противнику), и меня как перспективного офицера заслали в Екатеринбург, чтобы я мог посмотреть возможное место дальнейшего прохождения службы. После гостевания в Омске мне уже было все равно. Новая моя часть дислоцировалась вовсе не столице Урала а на самом севере Свердловской области: это были обширные военные склады, меня же поставили командовать ротой охраны. Тут-то я понял, что даже в херовом танковом полку - порядок по сравнению с гигантским хранилищем боеприпасов. Там рулила обыкновенная мафия, продававшая арсенал Державы кому угодно - хоть лесным братьям с Кавказа. И там все просто: если ты не закрыл глаза на воровство - сожрут, подставят, да еще обвинят во всех страшных грехах. Моего предшественника в роте охраны, честного принципиального парня упекли на зону, причем, обвинили бедолагу в преступной халатности.
