–Я не знаю, какой это ювелирный дом, прости. А девушка – та самая моя подруга, про которую ты только что сказала, что это убожество и половая тряпка. Ты разве не узнала её? А с ней был мой лучший друг и они не отстой и не плебс! И знаешь, я не очень понимаю, чтодля тебя значит «наш круг», но они оба это мой личный круг! – он вдруг так разозлился! Нет, не на Ангелину, а на себя! – Мне пора возвращаться. Извини. Тебя куда-нибудь подвезти?

–Чччто? Ты с ума сошел?– зашипела Ангелина, ошарашенная таким поворотом событий.

–Нет, не сошел, а наоборот, в себя пришёл! Если тебя не надо проводить домой, я поехал. Прости! – Степан быстро вышел из кафе элитного клуба, старательно игнорируя нарастающий за спиной визг.

Он едва дождался, когда можно будет устроиться в машине и набрать Кира. – Привет, бро! Ты где? У Катьки? Слушай, спроси её, можно мне приехать? Когда приехать? Ну, сейчас! – он не решился самой Катерине звонить.

В отдалении он услышал голос самой Катьки, которая довольно сердито велела глупости не спрашивать и уточняла, будет ли он ужинать?

–Ещё как буду! Я скоро. Я очень скоро! – Степан выключил смартфон и вытер лоб. – Надо же, как вляпался в «свой круг», аж чуть вырвался!

Он даже лифт в Катькином подъезде ждать не стал, побежал по лестнице, а когда открылась дверь, радостно улыбнулся Киру. Правда, побратим осмотрел его довольно кисло.

–Тебе не идёт розовая помада! – хмыкнул он. – Не твой оттенок!

–Чего? – опешил Степан.

–Помаду с морды лица сотри, говорю! Я-то ладно, а вот Волк вряд ли поймёт… Страшно и подумать, что скажет. Да и Катька у нас может не смолчать. Она же временамибывает приличной язвой, – Кир ловко увернулся от дружеского броска, и, посмеиваясь, отправился докладывать, что блудный сын явился, пока Степан в ванной судорожно стирал с лица следы Ангелининой помады.

Степану больше никто ничегоне сказал, правда, Баюн подозрительно принюхивался, явно на одежде остался запах духов, но промолчал. Сам Степан сидел за столом на кухне, забившись в самый дальний угол, Катькина мама подкладывала ему еду, а Волк с Баюном на пару язвили по поводу Сивки, случайно затоптавшем на даче какие-то ценные грядки.

–И вот стоит такой, копытами топает! Я ему и говорю: – Чего ты грядки рушишь? А он и давай удивляться, мол не заметил, маловаты они как-то! Не рассмотреть! Пришлось мужичков выпускать, они быстро восстановили, так этот слон копытный обратно пошел, и обратно ровно там же стал, опять на цветочки любоваться! И опять всё утоптал! – Баюн стучал толстыми лапами по столу, показывая, как Сивка затаптывал грядки, пока все не начали жалеть беднягу Сивку.

Степан сидел, отключив звук у смартфона, потому что от Ангелины пришло с десяток весьма и весьма гневных сообщений, а удалять их при всех не хотелось. Слишком уж ему тут было уютно, вкусно и спокойно.

–Эй! Ты так и будешь сидеть и смотреть в стенку? –Кир постучал побратима по плечу. – Или уже соскучился по своей Ангелине? Обратно рвёшься? Так тебя тут не держат!

– Тьфу на тебя, – содержательно ответил ему Степан.

–Ну? Тебе уже сказали, что мы компрометируем тебя своим присутствием? Что мы вне вашего круга, плебеи, простолюдины и так далее? –Кир специально дождался, пока все с кухни уйдут.

–Откуда тывсё это взял? – Степан удивлённо глянул на Кира.

–Да фея ж всё пишет, что думает и всё фоткает, что делает. Тебя там полно. Как реквизит для съёмок выглядишь отлично!Модель просто!

–Слушай, чего ты пристал? Ну, да, сглупил, было… – Степан так надеялся, что Кир вникать не будет…

–Я пристал потому, что у меня друзей немного. А побратим так и вовсе один. И мне интересно, ты с нами или уже нет? И Катька расстроилась. Она, конечно, всё мне рассказывала, что может эта твоя девушка и нормальная, но, ты же её знаешь, она и в Горыныче что-то хорошее временами видит.

–Она не моя девушка. Я скомпроментирован своими друзьями и кругом общения! – Степан взял смартфон и быстро удалил уже два десятка оскорбительнейших сообщений от разгневанной девицы.

–Так можешь сменить и друзей и круг общения, – сухо ответил Кир.

–Неа, не могу. Я уж лучше фею сменю, – рассмеялся Степан. – Онакогда молчит, хороша, конечно. А как ротик открыла, да вывалила претензии, я чего-то решил, что мне такое и даром не надо и в придачу не надо! Пошли к Волку, что ли? А то мне сейчас опять скажут, что я распустился и всё забыл.И не сыпь мне соль на рану. Сказал же уже, признал, да, глупость я сделал!

Жаруся, притаившаяся на кухонном шкафу и слившаяся цветом со стеной, дождалась, когда они уйдут, и с любопытством сунула клюв в фотографии в забытом Степаном смартфоне поперелистывала их лапкой и раздраженно тряхнула крыльями:

–Вкуса никакого! И так себя любит, что это даже неприлично! Ну, была бы Жар-Птицей, так хоть понятно было бы, чем гордиться, а так? Фи! – Жаруся ещё раз присмотрелась, окончательно решила и припечатала девицу: – Моль раскрашенная!

На день рождения Степан полетел к родителям в Швейцарию. Там ему пришлось выдержать ссору с мамой и разговор с отцом.

–Пап, я переводиться сюда не буду. И во Францию тоже. И девиц мне подсовывать не надо. Я сам разберусь!

Отец кивнул. Он вообще-то тоже так думал. – Не кипятись. Я же тебя и не заставляю. Ты, кстати, всё больше становишься на своего деда похож. Просто очень. Мой отец в молодости отказывался от всех попыток его с кем-то познакомить, он мне рассказывал. А когда выбрал себе девушку, заявил родителям, что сам разберется, хотя все и были против.

–И как? – заинтересовался Степан.

–Ну, что как? С бабушкой своей ты знаком? А её фото в молодости видел? – усмехнулся отец.

– Нет, – удивился Степан. Он даже после истории со старыми фотографиями у Кира так и не собрался посмотреть фотки у бабушки. И никогда не присматривался к тем, которые у неё в комнате были.

– Ну, тогда посмотри, – отец покопался в своём смартфоне и показал оцифрованное фото своих родителей в молодости.

Степан головой потряс. – Блин, ничего себе! – на фото молодой парень, дико похожий на него, нет, наверное, это всё-таки он похож на деда! А рядом очень, очень милая девушка. Да что там милая, красавица!

– Вот это бабуля? – Cтепан изумлённо смотрел на фото.

–Ну да. Скинуть тебе? – отец явно посмеивался над его удивлением.

–Да! Надо же, как мы с дедом похожи, оказывается! – Степану было как-то странно.

–Похожи, да!И не только внешне. Он тоже сам решал, что ему надо. Так что все мамины советы ты выслушай, конечно, но смотри сам. Я поддержу, если что. И да, друзьями и правда разбрасываться нельзя. Это редко так бывает, когда они действительно есть. Так что мы маму твою убедим, что ты остаёшься там, где тебе самому надо быть!

Степан вернулся домой, в Москву и сам себе удивляясь, отправился в бабушкину комнату, да и попросил про деда рассказать. Первый раз в жизни!

В Лукоморье отправились в конце мая. Катерина каждый раз удивлялась, когда проходила в ворота. Выходишь из весны, попадаешь в позднюю осень. И обратно. Так интереснее, конечно, но и сложнее. Баюн планировал сразу отправиться на запад, будить сказку про коз и блинный домик, но как увидел осенние дожди, сразу же гусеничкой заполз на печку и впал в спячку.

–Баюн, ты дрыхнуть и дальше собираешься? –Бурый стал на задние лапы и с научным интересом осматривал просторы печной лежанки.

–Мрррррязость такая за окнами! Что ты от меня хочешь? Коты в такую погоду не ходят!

–Так я тебя и не зову ходить. Я тебя на себе вожу, лентяй меховой! –фыркнул Бурый.

–И не летают! – продолжил Баюн, словно его и не перебивали. – И верхом не ездят, даже на волках. Короче, я пока отдыхаю, чего и тебе желаю.

–Что за… – Бурый обернулся, увидел Степана и Кира, с деланным безразличием разглядывающих потолок и закрыл пасть. Подумал и заявил: – Тогда я по делам полечу. Своих навещу, и Катерина заодно проветрится.