– А я? – Дик смотрел на Мяуна преданно и внимательно. – Я к Олегу вернусь? Я его люблю.

–Конечно, вернёшься. Нужен ты мне тут! – вздохнул Мяун. – Я бы вообще предпочёл, чтобы ты был кошечкой. Рыженькой, желательно.

– Что? Почему? – наивно удивился Дик. – Я же так лучше!

– Да это я так… Вслух думал… – Мяун покачал головой, глядя на преданные карие глаза, и отчаянно метущий по полу хвост и отправился отдыхать.

Олег вернулся из командировки и очень удивился, когда Ксюша попросила за ней заехать.

– Я у родителей ночевала. Так одиноко стало без… Ну, без Дика! – напропалую врала девица.

– Да, конечно… – Олегу самому невмоготу было заходить домой. Только он не понял, почему кухня забаррикадирована тумбочкой, а гостиная выглядит так, словно там бои шли.

– Дорогая? А что у нас тут было?

– Да, я случайно уронила тут всё.

Олегу очень хотелось уточнить как можно было уронить тумбочку из коридора к кухонной двери, но он не стал. Также не очень было понятно, почему Ксюша осматривает полы в гостиной и в кухне, словно боится что-то на них увидеть. Они поужинали, и Олег поймал себя на том, что он машинально протягивает руку к вешалке, где всегда висел поводок Дика.

– Нет, я так не могу! Я пройдусь! И ещё… Ксюша, а где его похоронили?

Ксюша не сообразила продумать, что ответит на этот вопрос, поэтому просто заплакала.

– Прости. Ты мне потом покажешь, да?

– Ддддаааа… – всхлипывала Ксюша, не сообразив, что Олег уходит, и она снова останется одна!

Он успел отойти уже слишком далеко, и пронзительный визг Ксюшки, увидевшей на кухне ту же самую миску, не услышал. Шел, повесив голову, по привычному маршруту, обрадовался, увидев отличную палку, как Дик любит. Уже схватил её.

– Да что же это со мной! Нету больше Дика! – и тут, Олег сам себе не веря, услышал такой знакомый звук! – Что это? Это же… Это же Дик лает?!!! Диииик!!!

Рассудком-то он отлично понимал, что пёс умер, но какая-то дурацкая надежда гнала его по аллеям вперёд, пока он не увидел несущегося к нему по снегу, перелетающего через сугробы и кусты, черного как уголь Дика! Его Дика! Живого, абсолютно здорового и счастливого!

– Дик, хороший мой! Дик, дружище! Да как же это? Откуда ты? Мне сказали, что ты умер! – Олег обнимал пса за шею и вдруг похолодел. – Погоди-ка если ты жив-здоров, то значит… Значит Ксюша врала? – он пытался сообразить зачем, и тут Дик радостно гавкнул и потянул его к подходящей к ним девушке.

– Привет, Олег! Я – Аня. Мы соседи. Не знаю, помнишь ли ты меня. Ты мне когда-то мячик из котлована достал.

– А! Мячик? Нет, прости, не помню. А тебя помню. Наверное, – Олегу было не до соседских девушек.

– Дик, ну, ты и рванул к хозяину! Я за тобой никак не успела! – Аня погладила подсунувшийся к ней нос Дика.

– Погоди! Ты его знаешь? Это мой пёс!

– Да, я знаю, что твой и его знаю. Нашла его тут в парке привязанного, – Аня грустно кивнула.

– Не понял. Как привязанного?

Мяун, контролирующий эти переговоры с ближайшего дерева покачал головой. – Нда… Медленно соображаешь! Быстрее давай! А то тут уже катаклизм надвигается! – думал кот.

– Дик был привязан к дереву за ошейник. И был в наморднике, туго затянутом, чтобы лаять не мог. Я не видела, кто его привязал! – честно сказала Аня. Мяун два дня убеждал её соврать, и сказать, что видела мол, собственными глазами видела твою гидру, но Аня только головой мотала.

– Не может быть! О! Нет, я не к тому, что ты обманываешь, я просто в шоке. А покажи, где ты его нашла?

Аня проводила Олега к кустам, он полез туда, обратив внимание на то, как пятится от кустов Дик. Влез, и застыл, увидев замотанный намертво поводок. Да, он сам, лично его покупал! И брошенный рядом намордник, стянутый Аней с Дика. И тут в кармане у него истошно зазвонил смартфон.

– Что? Я? Я в парке. Идёшь ко мне? Ну, что же… Иди!!! – он уже думал только о том, как бы не сорваться, и не применить грубую силу к этой… Как можно назвать человека, бросающего привязанную собаку на морозе?

Ксюша бежала из квартиры, словно за ней привидения гнались. Она позвонила Олегу, и неслась со всех ног в парк, второпях не обратив внимания, на его странный тон.

– Олежек, я хотела…

– Ты, наверное, хотела показать где дворники похоронили сбитого машиной Дика? – ледяной тон Ксюшу ошеломил.

– Ты чё? – она резко остановилась, и увидела как из темноты на неё выходит огромный черный как уголь пес с горящими глазами. – Ты же сдох! Ты ж тут подох давно! А! Аааа! Неееет!

Ксюша стартовала так, что у неё из-под каблуков веером взметнулся снег. Олег смотрел ей вслед, смотрел, а потом присел и обнял за шею пса. – Да, дружище, подвёл я тебя. Как же я так всё думал, что она нас полюбит, а вышло вон как!

Дик перевёл взгляд на Аню, повилял хвостом и потянулся к ней.

– Прости. Я забыл, что ты тут, – Олег потёр лицо. – Я тебе очень благодарен. Очень! Я не знаю, как бы я жил, если бы узнал, что Дик погиб тут. И из-за того, что я эту дуру в дом привёл! Да, дружище? Нет уж, никто нам с тобой не нужен! Да?

– Вот же! – если бы коты умели плевать, то не голову Олега точно бы прилетело от Мяуна! – Дурень! Вывод не правильный! Дик! Охламон, давай действуй!

Дик, которому Аня очень даже понравилась, снова потянул хозяина к девушке, но тот, переживая собственную драму, понял пса по-своему. – Да, конечно, пошли домой! Пойдём Ань, я тебя провожу.

– Ндааа. Работать ещё и работать! – вздыхал Мяун, перебираясь по веткам за Олегом, Аней и Диком. – Ну, ладно, мы, коты трудолюбивые! Куда же он денется-то?

Кот Мяун был очень собой недоволен! Очень! Он столько старался, терпел неудобства из-за пребывания рядом пса, сотрудничал с грызунами. А они, между прочим, пахнут неприятно! Нет, приятно, конечно, когда голоден, но для приличного домашнего кота, фу-фу, какая гадость! И что в результате?

– Ах! Никто нам Дик, не нужен! Никто нам не потребен! – Мяун мастерски передразнил соседа. – Тоже мне! Тут девушка крокодила твоего овчарочного спасала, кормила-поила, от котика родного пищу отрывала! А он? А может, и ну его, раз счастья своего не понял? Я ему что? Как его… Этот, пухлый с крылышками… Купидон что ли? – Мяун скорчил рожу в сторону соседской квартиры, и вдруг насторожил уши.

Кто-то топтался у двери его квартиры! Нет, квартира Анина, но, как только Мяун остался тут жить, всё в квартире, включая хозяйку, стало его личной и неприкосновенной собственностью!

– Может, это Олег? А что? Пришел поблагодарить. С этими… Как их… С цветами. По мне так лучше креветки пусть бы принёс! – Мяун креветки уважал! – Ну, или хоть колбаски… Докторской, – воображения кота мгновенно нарисовало стоящего за дверью и улыбающегося Олега, крепко зажавшего в руках батон колбасы и два, нет, лучше три пакета креветок!

Мяун покосился на Аню, которая заваривала чай, и потихоньку прокрался в прихожую.

– Ну-ну, и что мы там принесли? – Мяун уже почти поверил в креветки, и как же велико было его разочарование, когда чуткий кошачий нос уловил запах одного омерзительного типа!

Аня удивленно увидела, как Мяун двумя прыжками прилетел на стол, деловито отодвинул лапой заварной чайничек и тихо прошипел:

– Там этот… Миша, который.

– Какой Миша? И ты опять на столе ходишь? – нет, Аня прекрасно помнила, кто такой Миша, но была настолько уверена, что больше его не увидит, что не осознала, о ком именно говорит Мяун.

– Ну, этот… Псевдокот. Который место занимает, а толку нет! – презрительно поднял подусники Мяун, привычно проигнорировавший замечание про стол.

И тут щелкнул замок, дверь открылась, и Аня, вышедшая в прихожую, с изумлением увидела Михаила.

– Ну, привет! – Миша жизнерадостно ей улыбался, старательно поворачивая голову в самой выгодной позиции. Он был уверен, что если повернуть голову правильно, и чуть наклонить, то он становится совершенно неотразим. Регулярно проверял разные наклоны и повороты перед зеркалом в ванной, и, как правило, бывал собою очень доволен. Красавец- мужчина! Мечта!