Когда наглые мужские пальцы пробрались под бюстгальтер, я лежала и тихо млела от силы и уверенности нависшего надо мной парня. Ну, почему мама сейчас не на работе?

— Моя… — хрипло выдохнул Пономарев, с трудом отрываясь от меня. — Мир, бл*… Ну как так-то?

Он с тоской взглянул на дверь. Руки, впрочем, от стратегически важных мест он так и не убрал. Чуть сжал их, давая понять, что именно имел ввиду. И тут я поняла, что полностью с ним солидарна.

— Я… — выдавила из себя, когда мой взгляд переместился с его лица на область паха. — Саш…

— Доигрался, — тихо сознался и медленно переместил свои своенравные ладони мне на живот. — Придурок.

Его взгляд потемнел. На скулах заходили желваки. А там было настолько горячо, что я сразу же устыдилась собственной трусости. Ну и что, что в кухне кто-то есть? Ну и что, что он может получить свое и завтра же меня забыть… Хотя, подобное и мало вероятно. Саша слишком много для меня сделал, чтобы так сразу уйти. А это значит, что…

— У тебя защита с собой? — нерешительно спросила его и прикусила нижнюю губу.

Боже, что я творю?! А вдруг мама с тетей вспомнят о нас в самый неподходящий момент?

— Мир-р-ра… — как-то напряженно проговорил Сашка. — Зачем тебе это?

— Так надо, — пожала плечами и накрыла своими руками его руки. — Ну же.

— Я пока еще могу сдержаться, — мотнул головой Пономарев. — А ты, возможно, уже через час будешь об этом жалеть.

— Не буду, — уверенно произнесла, все еще ощущая его прикосновения там, где обычно принято прикрывать выдающиеся женские формы. — Лучше подойди к двери и закрой ее. На замок.

Этот странный человек подозрительно быстро с меня слез. В два прыжка преодолел расстояние до двери и… открыл ее.

— Что ты делаешь? — приподнявшись на локтях, зашипела. — Саш!

— Разведываю обстановку, — довольно улыбнулся Пономарев, выглядывая в коридор и прислушиваясь. — Все чисто. Твои неугомонные родственницы смотрят на кухне какой-то сериал.

Тихий щелчок, и к нам точно никто не проберется в ближайшее время. Мое сердце забилось в груди часто-часто. Стало нестерпимо жарко, и я, недолго думая, скинула с себя кофту. Обстановка для моей первой близости с мужчиной была, прямо скажем, не располагающая. Но это-то и больше всего возбуждало.

Больше никто из нас не проронил ни слова. Сашины толстовка и майка оказались на полу даже раньше, чем моя кофта. Больше парень медлить не стал. Расстегнул ремень, затем и молнию на джинсах. Черт… Он бы точно не вытерпел такой пытки.

Наверное, я полная дура, раз решилась потерять девственность так спонтанно. Оправдывать себя тоже не хочу. Но мой первый мужчина был настолько убедителен, что я совсем потеряла голову от эмоций и ощущений. Это. Было. Великолепно. До той поры, пока мы не дошли до самого основного. А потом мне стало больно, и поэтому пришлось прикусить нижнюю губу, чтобы не закричать. Я не знала, как долго затянется наш первый раз и скоро ли пройдут неприятные ощущения, поэтому приготовилась терпеть до победного.

Но вот меня нежно поцеловали, вынуждая отвлечься от собственного разочарования и перетягивая внимание на нас, как на единое целое. Пономарев целовал так, что я совсем расслабилась и позволила ему углубить проникновение. И вскоре понемногу начала входить во вкус. Все более втягивалась в процесс, оставляя инициативу за Сашей.

Когда все закончилось, я благодарила судьбу за то, что в моей жизни случился этот несносный, золотой мальчик. За то, что он не отступился и добился своего. За то, что убедил, что ничего страшного не произойдет, если мы будем вместе. Надеюсь, что ему так же понравилось, как и мне.

— Ух… — выдохнул молодой человек, тяжело дыша и обнимая меня за талию. — Черт, как же хорошо…

— Да, — тепло улыбнулась, то и дело скользя любопытным взглядом по его телу.

— Неужели понравилось? — Кажется, кто-то не поверил своим ушам.

— А не должно было? — Я озадаченно взглянула в его глаза.

— Нет, наверное, — пожал плечами парень. — Просто все произошло так быстро, что я плохо себя контролировал. Мог сделать больно. В полевых-то условиях.

— Все хорошо, — прошептала и поцеловала его в губы.

Когда мужские руки заскользили по моим бедрам, сама же и прервала ласку. Теперь я знала, как подобные шалости могут на меня воздействовать. И, признаться, я была не уверена в том, что мама с тетей Олей продержатся у телевизора еще хотя бы полчаса.

— Давай… завтра? — предложила ему и тут же прикусила язык. — Я надеюсь, мама все-таки соберется на работу.

— Тогда уж лучше у меня, — прижимая к себе теснее, хрипло произнес Саша. — Моих никого уж точно не будет.

Я в предвкушении облизнула губы. Было настолько хорошо, что я готова была лежать так еще долго-долго. Но время было не на нашей стороне. Да и обстановка, мягко сказать, опасная. Поэтому мне пришлось экстренно высвобождаться из Сашкиных объятий и спешно собирать разбросанную одежду. Переодеваться в домашний спортивный костюм не стала, чтобы не вызвать у старших ненужных расспросов. Не сомневалась, что они все равно будут. Только вот отвечать на них честно я не собиралась. Как говорится, меньше знают — крепче спят.

— Блин, куда я закинул презик? — проворчал себе под нос Пономарев, но я все равно расслышала. — Ми-и-ир?

— Эм… — запнулась и покраснела от смущения. Ну, вот зачем он о таком спрашивает? — На полу?

И тут мой взгляд упал на одеяло, на котором отпечаталась моя кровь. Вот, хорошо мы все-таки додумались отодвинуть плед. Потому что пододеяльник хоть постирать нормально можно.

Быстро заправила постель и принялась помогать Саше искать куда-то задевавшуюся использованную защиту.

— Вот весело будет, если мы проколемся только из-за этого, — недовольно фыркнула, придирчиво рассматривая ковровое покрытие.

— Не проколемся, — спокойно сказал Саша. — Нашел. Под кроватью.

— Боже, как он там оказался?

Это был риторический вопрос, на который не нужно было отвечать. Собственно, так каждый из нас и поступил.

Минут через пять мы уже были полностью одеты. Отперлись и разлеглись на кровати, сделав вид, что повторяем материал из учебника. Который в раскрытом виде положили рядом. А сами же занялись более приятным делом. Поцелуями.

Александр

Я ушел, так и не дождавшись ее отца не потому, что боялся знакомиться с ним. Мне просто страсть как хотелось повторить то, что мы с Мирой недавно уже проделали. Вот это меня переклинило… И как я мог настолько потерять голову, что позволил ей согласиться переспать со мной в настолько адских условиях? Пускай они никого из нас особо и не заботили.

Остаться у нее дома на подольше — означало капитальное палево перед матерью Миры. А потом и перед ее мужем. Бл*, это что-то с чем-то. Я никогда еще так не хотел ни одну девчонку. Тем более с повтором самого основного уже меньше, чем через двадцать минут. Да у меня сейчас мурашки пробегают по коже, как только вспоминаю ее тихое «Ну же!» Это самое офигенное, что могло произойти с нами сегодня. Уверен, завтра мы сможем наверстать упущенное. Уж я постараюсь, чтобы нам никто не помешал.

Я гнал по улицам города, совершенно позабыв о скоростном режиме. Да и кому он нужен, когда адреналин в крови зашкаливает? Хочется сорвать себе глотку, потому что наконец-то освободился от тяжелого груза воздержания. С той, от которой сносит крышу. И у которой сегодня снесло крышу от меня. Она — само дорогое, что у меня есть. И я в ее жизни такой один. Пускай Лев только попробует завтра к ней подойти. Вмажу так, что мало не покажется. Она моя, и я не намерен делить Мирославу ни с кем.

Я понимал, что надо успокоиться. Ведь если покажусь таким дома, Вано и Дрон задолбают расспросами. И если первому у меня было что ответить, то со вторым дела обстояли совсем плохо. У него не было постоянной девушки, и он не был ни в кого влюблен, чтобы я мог напасть на брата в ответ. Соответственно, ему не понять меня. А вот Ванька… Что-то он в последнее время часто облизывается, глядя на фотку Кислицыной. Пожалуй, в этом плане он еще страннее, чем я.