В глазах лейтенанта блеснула искорка надежды.

– Давай приходи завтра ко мне в участок, – продолжил Сергей, обращаясь к лейтенанту. – Ваську вызвоним и найдём твоих бомжей-«знаконосцев». Интуиция мне подсказывает, что это они и есть.

Лейтенант с мольбой посмотрел сначала на Томилина, затем на своего непосредственного начальника Колесникова и осторожно спросил:

– А можно сегодня?

– А ты на время смотрел, лейтенант? – усмехнулся Томилин.

– Ладно, Серёга, не горячись. Тебе только с Васькой созвониться, а им с женой (в «положении», между прочим) ещё одну ночь не спать. Кстати… – И Колесников, раскрыв папку, передал Томилину листок бумаги. – Держи то, что просил. Шеф подписал, и печать в канцелярии поставили. Круглую, между прочим, а не штампик какой-то. Думаю, тебе теперь и с соседями беседовать не надо, а лишь заявительницу обработать. Так что звони Ваське своему, и мы квиты. Я всего пару раз его на совещаниях видел и с ним практически незнаком. А ты…

Томилин достал телефон и стал набирать номер Василия с двенадцатого участка.

Ровно через полчаса Сергей зашёл в кабинет оперов убойного отдела, где трудились его бывшие сослуживцы. Вернее, сначала в приоткрытую дверь показалась бутылка коньяка, от которой после удачного разговора с участковым Василием наотрез отказался майор Колесников, затем – улыбающееся лицо Томилина, а затем и он сам.

– Ну наконец! – воскликнул, расставив в стороны руки, начальник отдела, капитан Фадеев. – Обещал к шести, а сейчас… У нас стол, понимаешь ли, уже давно накрыт, водка киснет, а он…

– Работал, понимаешь ли, – передразнил Томилин своего бывшего начальника, по очереди пожимая руки оперативникам.

– Нет, вы слышали? Он работал! А мы тут, понимаешь ли, … груши околачиваем. Так, что ли? – с улыбкой на лице продолжил капитан, забирая из рук Томилина бутылку.

– Так чего тогда сидим? Кого ждём? – присаживаясь на свободный стул, спросил Сергей.

– Сейчас Витька с Паршиным подойдут – и начнём.

– А чего Паршин-то здесь делает? Никак опять Витьку пытается в свою службу безопасности перетащить?

Его тёзка Сергей Паршин возглавлял службу безопасности у олигарха Круглова. По фамилии его стали называть тогда, когда он перешёл из органов в частную охранную структуру и быстро сделал себе карьеру. Томилин, как и Витька, учился с ним на одном курсе в Школе милиции. Сергей не был так близко с ним дружен, как Виктор, но на шашлыки во времена их совместной учёбы вместе с однокурсниками на его дачу наведывался частенько. Томилину, кстати, он тоже предлагал перейти к нему в службу безопасности, когда тот попал в опалу и был переведён в участковые, но Сергей отказался.

– А вот это навряд ли теперь возможно, – ответил один из оперативников.

– С чего вдруг? – спросил Сергей.

– Ты чего, не в курсе или прикидываешься? – внимательно посмотрев на Томилина, спросил Фадеев и, увидев в его глазах искреннее удивление, продолжил: – Ну, ты, Том, совсем как в болоте, закис на своём участке! Позавчера на виллу Круглова разбойное нападение было. Семь трупов, между прочим, во главе с хозяином. Жена в реанимации с двумя огнестрелами, а двое детей – так те вообще исчезли. Версий хоть отбавляй. Он многим поперёк дороги стоял. Вот такая петрушка получается, понимаешь ли.

– Ни хрена себе! – только и смог промолвить Сергей. – А как же Паршин-то выжил?

– Ему повезло. Всё это произошло среди бела дня, а он как раз в это время ехал встречать партнёров Круглова по бизнесу из Южной Кореи в аэропорту, понимаешь ли. Один из его охранников, пока ещё жив был, успел ему на трубу позвонить. Паршин перед самым аэропортом развернулся и – назад. Но приехал, когда там уже вовсю ОМОН шуровал, понимаешь ли.

– И чего? Никаких следов? – снова спросил Сергей.

– Да мы, собственно, особо ничего узнать-то и не смогли. Так, первый осмотр места происшествия да соседей некоторых допросить успели. Мы, правда, по инерции пару версий отработали да пробить кое-кого по базе смогли. И всё. У нас на следующий день дело «ФСБшники» забрали, понимаешь ли. Но, исходя из слов Паршина – а он ведь в самой гуще событий вертится, – и там особых результатов не добились.

– Сюжет, – протянул Томилин. – А «из-под вас-то» Паршин что хочет?

– Витька его повёл в канцелярию – фотки детей отксерить. Паршин же для их семьи, поди, не чужой был. Всё-таки, как-никак, пять лет у них отработал. Да и жена Круглова, пока ещё в сознании была, попросила детей к себе забрать. Она не в курсе, что они пропали, понимаешь ли.

В это время дверь открылась, и в кабинет вошли Виктор с Паршиным.

Томилин встал и пожал им в приветствие руки.

– Серёга, мои соболезнования, – грустно сказал он.

– Спасибо, Том, – ответил на рукопожатие Паршин и обратился к капитану: – Семёныч, возьми фотки и раздай, пожалуйста, своим. Кому сможешь. Там сзади на каждой мой мобильный есть – пускай, если что, звонят в любое время дня и ночи. Правда, они тут вместе с матерью, но другой фотки у меня нет.

– Не волнуйся, что сможем – сделаем, – сказал Фадеев, передавая находившимся в кабинете оперативникам фотографии.

Одна из них досталась Томилину. С фотографии жизнерадостно улыбалась симпатичная женщина, обнимавшая двух девчушек примерно десяти и четырнадцати лет. Сердце у Сергея защемило. Это была Наташка – его первая школьная любовь. Прошло столько лет после того, как они расстались, но он сразу её узнал. Она не сильно изменилась. Они дружили с пятого класса, а после окончания школы должны были пожениться, но… Они тогда были молоды и бескомпромиссны. Наталья решила поехать в Москву и поступать в театральный. Серёга был категорически против. Когда, во время очередного разговора, они наговорили друг другу кучу гадостей, пути их разошлись. Несмотря на все чувства, которые они испытывали друг к другу, пойти первым на мировую и извиниться им не позволил юношеский максимализм. Оба были с характерами. Томилин частенько вспоминал её. Вернее, познакомившись с очередной девушкой, он подспудно сравнивал её с Наташкой, и сравнение это оказывалось не в пользу его пассий. Может, поэтому Томилин и был до сих пор холостяком?

– Возьми, – пытаясь скрыть охватившее его волнение, произнёс Сергей, протягивая фотографию обратно Паршину.

– Я же специально для всех копии сделал. Ты, наоборот, больше возьми. Знакомым участковым пораздавай, – ответил Паршин, при этом внимательно всматриваясь в лицо Сергея, и нараспев добавил: – Та-а-ак, девчонок ты, по идее, знать не должен, а вот маму… Похоже вы с ней знакомы, товарищ Томилин, и даже накоротке? Уши вон горят – хоть прикуривай!

– Ай да наблюдательный стервец, ай да молодец! – улыбнулся капитан. – Я всегда начальству говорил: классного опера потеряли. Не растерял мастерство, понимаешь ли, даже я поначалу внимания не обратил.

– Да ладно вам! – стараясь казаться спокойным, проговорил Томилин. – Какая знакомая – так, училась в параллельных классах.

– Угу. Вот так дети и рождаются, – с юмором подал голос один из оперативников. – Не знаю, не видел и – БАХ! «Киндер-сюрприз» нарисовался.

– Ладно, – прерывая разговор, сказал Паршин. – Мне пора. Прошу, постарайтесь, ребята, – и он, выходя из кабинета, ещё раз внимательно взглянул на Томилина.

Друзья просидели до позднего вечера. Хотя беседы и велись в привычном русле воспоминаний, но бóльшую часть времени они всё же касались разбойного нападения на виллу Круглова. Причём со скрупулёзным анализом событий и выдвижением различных версий. Даже спиртное не могло повлиять на сущность их разговоров. По-видимому, это и было то профессиональное, что отличает настоящего опера от остальных смертных.

Криминальный авторитет Козырь, он же известный в городе как преуспевающий бизнесмен Вениамин Павлович Колодин, нервно расхаживал по кабинету своего центрального офиса. Он ждал, когда подойдёт срочно вызванный им его заместитель Фёдор по кличке Лис. Он был его правой рукой и отвечал за безопасность Вениамина Павловича лично и его бизнеса в частности. Вскоре по селектору прозвучал нежно-сексуальный голос секретарши: