Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Все это разнообразие регионов не мешает итальянской жизни протекать в едином национальном русле. Ошибочно думать, что есть какое-то определенное место, где больше итальянского, чем в других районах, или что надо непременно посетить все места. Несмотря на отдельные различия в поведении, языке и традициях, сохраняется некая общность, позволяющая почувствовать Италию в любом из вышеозначенных мест.

Связь с историей

Среди исследователей итальянской жизни и характера по сей день крайне распространенными являются рассуждения об отсутствии какого-либо права современных итальянцев считать себя наследниками античной, а иногда даже и средневековой культуры. Сам факт их проживания на древней земле называли и продолжают называть случайностью и недоразумением. Известный художественный критик и поклонник итальянского искусства П. П. Муратов считал, что Венецианский карнавал «только пир чужих людей на покинутом хозяевами месте». Русский путешественник середины XIX века утверждал, что важнейшей особенностью Италии является ее «народонаселение, которое живет на местах древних римлян, не имея ни малейшего права назвать их своими предками, точно как в забытом дворце управитель помещается в самых комнатах владельца…». Да и сами итальянцы V веком заканчивают «Историю Рима», а «Историю итальянского народа» начинают не раньше XI века. «Темные» пять веков являются достаточной преградой, по мнению многих, на пути преемственности традиций и культуры.

Возможно, все это по-своему верно и справедливо. Может быть, современные итальянцы и не являются прямыми потомками древних римлян. Но, вне всякого сомнения, они их прямые наследники. Историческая преемственность и связь с прошлым здесь очевидны. Современные итальянцы не просто живут на древней земле, что само по себе оказывает бесспорное влияние на характер народа, но и впитали вместе с воздухом, водой и солнцем дух ушедших эпох. Современные итальянские города в большинстве своем находятся на месте древнеримских или еще более древних поселений, жители страны до сих пор пользуются дорогами, проложенными еще в древности, бережно сохраняя их названия: Аппиева, Кассиева и другие. В прошлое уходят корнями и многие особенности и методы ведения хозяйства.

Да и так уж ли совсем ничего общего нет у древних римлян и современных итальянцев? Взять те же дороги. Хорошо известна древнеримская любовь к прокладке дорог. Достаточно посмотреть на дороги на карте, скажем, Англии: все они извилистые и вьющиеся, даже автострады. И вдруг отрезок прямой и совершенно ровный, как начерченный по линейке. Читаем – «римская дорога», то есть проложенная завоевателями римлянами много веков назад. С другой стороны, дороги современной Италии тоже поражают воображение. Они пересекают страну вдоль и поперек, причем в Италии 70 % регионов – горные, а дороги спрямлены, где только возможно.

Вот, например, долина Аосты. Сколько шумихи вокруг выходящего в нее одиннадцатикилометрового тоннеля под Монбланом, сколько блеска и мишуры! Но потом много километров, в общей сложности гораздо больше чем знаменитые 11 километров, идут сплошные тоннели, делающие эту дорогу в горах почти прямой. Причем какие тоннели! Не дыры в горе, слабоосвещенные и с необработанными стенами, как, например, иногда в Норвегии (которой, впрочем, справедливости ради отметим, тоже есть чем гордиться в этом вопросе, но это уже другая тема). Итальянские же тоннели ярко освещены, покрыты светлыми плитами, везде яркая четкая разметка и всякие приспособления для безопасности, вроде огнетушителей и аварийных телефонов.

А знаменитое римское «хлеба и зрелищ»? Разве сегодня не обвиняют итальянцев, что их интересуют только развлечения, футбол и еда? А театрализованные представления, в которых и римляне, и итальянцы большие мастера? Да и в удовольствии, простом, житейском, римляне явно знали толк. Достаточно только посмотреть, какое количество бань они понастроили по всей Европе, уж, наверное, не для того, чтобы там работать. Так почему же всегда говорят о трудолюбии римлян и лености итальянцев? Последние тоже для своего удовольствия сил не жалеют. Можно, в конце концов, вспомнить римские водопроводы и современную, знаменитую на весь мир итальянскую сантехнику.

А разветвленная римская бюрократическая система? Не в ней ли корни современной ситуации в Италии, печально знаменитой на весь мир своими чиновниками. В известном французском комиксе, по которому были сняты замечательные мультфильмы, герои – галл Астерикс со своим другом Обеликсом – ходят по бесконечным коридорам и этажам какого-то загадочного древнеримского учреждения, пытаясь выбить себе бессмысленную справку 33-бис с печатью. Все это, конечно, срисовано с современного итальянского министерства или ведомства. А почему бы и нет? Кто сказал, что все римляне были красивы и совершенны, как античные статуи? Может, они только хотели, чтобы так о них думали потомки? Итальянцы тоже большие мастера пускать пыль в глаза.

Не так уж много народов из тех, кто считает себя прямыми потомками древнейших племен, могут похвастаться подобным сходством. Да и где они, эти чистые расы, кроме как в речах отдельных политиков и трудах отдельных философов? Европейские народы давно уже представляют каждый свою особую смесь, некий генетический коктейль, состоящий из самых разных составных частей. Даже те, кто, подобно исландцам, много веков живут на удаленном острове достаточно замкнутой жизнью, подвержены разного рода этническим влияниям. Жизнь и смешанные браки очень трудно остановить даже жесткими государственными мерами. Что же говорить об итальянцах, исторически находившихся на пути всех европейских завоеваний и туристических маршрутов!

Характерно, что на земле Италии издревле отсутствовало стремление к расовому снобизму или чистоте крови. Согласно легенде, начало римской цивилизации было положено троянцем Энеем, бежавшим со своими спутниками из побежденной Трои и мечтавшим о возрождении былого величия своего родного города на новом месте, на земле Италии. Странствия, злоключения и подвиги Энея были записаны в I веке до н. э. римлянином Вергилием в его знаменитой «Энеиде», видимо, на основании дошедших до его времени легенд и сказаний. Сегодня, правда, немногие могут похвастать, подобно «малообразованному» Онегину, тем, что помнят, «хоть не без греха, из Энеиды два стиха». Несмотря на это, «Энеида» остается величайшим произведением античной литературы, и не случайно великий итальянец Данте взял себе в проводники по царству мертвых именно прозорливого Вергилия.

Так вот, согласно легендам, в результате странствий и скитаний Эней достигает долгожданного и обещанного ему богами берега Италии, который к этому времени уже заселен живущими бок о бок различными племенами – этрусками, латинами, сабинянами, вольсками, умбрами и многими другими. После неизбежных военных столкновений между пришельцами, которых поддерживает часть племен, и остальными местными жителями войска Энея одерживают победу, наступает мир, а троянец Эней женится на дочери царя латинов Лавинии.

Таким образом, согласно легенде, основание новому государству положил пришелец извне, что, впрочем, нередко встречается в легендах об основании государств. Достаточно вспомнить нашего Рюрика, которого, правда, славянские племена сами добровольно призвали. Эней же, в силу особенностей римского государства, должен был в бою доказать свое право на столь почетное место в истории, в прямом смысле – завоевать его. Строительство же новой жизни, приведшее к основанию великого Рима, с самого начала становится возможным только при взаимодействии различных племен и народов.

Еще характернее с этой «многонациональной» точки зрения легенда о непосредственном основании Рима. Ромул и Рем, близнецы, потомки законного правителя, похищенные во младенчестве и спасенные вскормившей их волчицей, выросли и сначала возглавили местных разбойников, а потом стали основателями города на холмах. Принято считать, что произошло это в 753 году до н. э. Борьба за главенство, за власть привела к братоубийству: победитель Ромул дал свое имя новому городу, которому предстояло стать «вечным». Это та часть легенды, которая хорошо известна и вполне вписывается в распространенные в истории сказания об основаниях великих городов. На семи холмах и «на крови» возникает Константинополь, и «третий Рим» – Москва насчитала много позже свои семь холмов и даже отыскала кровь невинной жертвы – князя Даниила, якобы убитого боярами Кучковичами.

9
{"b":"679330","o":1}