Я не спрошу тебя о вечном,

И ты не сможешь промолчать.

И мы пойдём по водной глади

Босыми мыслями в туман,

Рука в руке мне пальцы гладит,

Нога ступает по следам.

Мы на пределе откровений

Рискнём убить в себе войну,

Без страха и без сожалений

Ты промолчишь, а я пойму.

Мягкие игрушки,

Твёрдая еда,

Весело не будет

Больше никогда.

В небе самолёты

Жалобно гудят,

Руки на верёвке

Знают, что хотят.

Ровно состригаю

Вьющуюся прядь,

Всё невыносимо

Видеть и глотать.

Ждёт сквозняк осенний

Тихо за углом,

Жизнь гребёт по рекам

Бешеным веслом.

Боли и упрёки

В ванне утоплю,

Спи спокойно рядом,

Я тебя люблю.

Племя кочевое

Встало на ночлег,

Нервно сушит вёсла,

Нет в пустыне рек.

Спирт и сигареты

Дома на столе,

Хочется привычно

Быть навеселе.

Прошлые ошибки

Легче оправдать,

Небо льёт дождями,

Неба не видать.

Хочется проснуться

Лёжа на траве,

С мыслями о солнце

В круглой голове.

В небе умирает

Яркая звезда,

Весело не будет

Больше никогда.

Чистая глава

Повести забытой

Отдана в тираж

Вестника любви,

Кровью обнажён,

Полностью закрытый,

На листах – латинский

Мёртвый алфавит.

Части и слова

Спутаны местами,

Чистые страницы

Врут наедине,

Их перевяжу

Белыми бинтами

И сожгу страницы

В медленном огне.

Не вяжи меня

Покрывалом узким,

О страданьях больше

Мне не говори,

Я обнял тебя

Вечером июльским,

И не ждать мне больше

Вестника любви.

Молодость прошла,

Старость наступила,

Вечность нас нашла,

Время нас убило.

Ненавижу эти пальцы,

Вечно влажные на ощупь,

Вымывает костный кальций

Из сухой забытой мощи.

Я глаза твои целую

Поролонными губами,

Ветер мчит напропалую

И ворочает гробами.

Пригласи на белый танец

Ты моё живое тело,

Выпадает влажный палец

Из руки, такое дело.

Как простить тебя, не знаю,

Ты мне душу растерзала,

Ты о многом в жёлтом мае

Не успела, не сказала.

Я лежу в фамильном склепе

Средь засушенных страдалиц,

На руках ржавеют цепи,

Засыхает влажный палец.

Я тебя по буквам всю прочту,

Внутрь пересылаемое сообщение,

Мы с тобой – на тонущем борту,

Маловероятно возвращение.

Ноги пробежали по росе,

Утонули, в травах отуманенные,

Кончились безудержные все,

Оказались смертью прикарманенные.

Засосала заячья губа,

А внутри – глубокая расщелина,

Сброшена надежда в погреба,

Из ружья охотником застрелена.

Мы лежим под пледом в гамаке,

Разодеты в трауры осенние,

Смерть пришла в на вырост пиджаке,

Утащила в жертву принесение.

Утащила память и людей,

Это было века похищение,

Ждёт в конверте солнца и дождей

Внутрь пересылаемое сообщение.

Угловая комната,

Кафель и вода,

Взвешено и понято

Время навсегда.

Перезрели ягоды

В новом сентябре,

Постарели я и ты,

Осень на дворе.

Ты – такая взрослая,

Взглядом укорён,

Мелочь низкорослая,

Пахнешь вискарём.

Уголок матрасовый –

Строгая тюрьма,

Твой парфюм пластмассовый

Свёл меня с ума.

В тишине развязанной

Время не тяни,

Ужин перевязанный

В руки протяни.

Узелки уроняты

На мою скатéрть,

Взвешены и поняты

Время, жизнь и смерть.

Всё готово к зиме,

И вот-вот она будет,

Зажигаю костры,

Согреваюсь в дыму.

С ночью наедине

Землю ветром простудит,

Заметая дворы

И склоняя ко сну.

Не щадя никого,

Не жалея озябших,

Пробираясь в углы,

Пробирая насквозь.

Ты – моё существо

Из букетов увядших,

Отварила мослы,

Для собаки, небось.

От метели укрой

Согревающим пледом

Из любви и тепла,

Из улыбки своей.

Мы холодной порой,

Запорошенным бредом,

Обнажась догола,

Стали ждать февралей.

Спят под снегом дома,

В них – уснувшие люди,

До весенней поры

Не нужны никому.

Наступила зима,

Нас никто не разбудит,

Погасили костры,

Потерялись в дыму.

Реальность в лицо лицемерила,

Я осенний менял гардероб.

Ещё не посажено дерево,

Из которого сложат мой гроб.

Запахи становятся острее,

Медленнее греюсь по утрам

Рядом с еле тёплой батареей,

Повинуясь пледам и шарфам.

Я не умираю, просто гасну,

Как от ветра гаснущий фитиль,

Как фитиль, что гаснет не напрасно,

Как преступник, сдавшийся в утиль.

Может быть, когда-нибудь, возможно,

Разгорюсь, в земное я вернусь,

Только вряд ли, жизнь – она ничтожна,

К ней ещё едва ли прикоснусь.

Устаю от ноши тяжеленной,

В вечности гуляю неглиже,

Я – не я, я – медиум вселенной,

Не принадлежу себе уже.

От себя успешно убегаю,

Всех предпочитая пренебречь,

Всеми свысока пренебрегаю,

Гасну, чтобы словом всех поджечь.

Знаю, не дано лицу любому

Прогуляться в вечности нагим,

Жгу сухую времени солому

И, сгорая сам, свечу другим.

Мухи умирают на окне,

Осень умирает за окном,

Полощу печаль свою в вине,

Обо мне вздыхая об одном.

Снег летит на жёлтую листву,

Ползаю под сгорбленным крыльцом,

Ты иди ко мне, с собой зову,

Улыбайся мне своим лицом.

Времени не хватит на двоих,

Мы его разделим наравне,

Жду историй прожитых твоих,

Поглощая прошлое в вине.

И пускай не хватит нам часов,

И пускай не хватит нам вина,