Глава 2

Ну а в это долгожданное летнее утро Алёну Султанову разбудил стойкий ароматный запах беляшей в исполнении мамули. Такие вкусные и сочные выходили только у неё. Несколько раз Алёнка пыталась постряпать, но выпечка выходила какая – то грубая, сухая, не очень – то пригодная к употреблению. После таких неудач девушка сделала вывод, что руки, грубо говоря, несколько не из того места у неё произрастают. Мама, её добрая мамулечка, успокаивала, говорила, что она ещё «набъёт» руку, а так же вложит в это дело любовь, тогда непременно всё выйдет на отлично.

Полночи девушка не могла уснуть, ворочалась. Домой ещё пришла поздно: Николай не хотел отпускать. Прощались, так сказать. Воспользовались тем, что мама Ника задерживается на операции. Она была ассистенткой хирурга.

– Обещаешь, что не будешь с другими парнями встречаться на своей практике? – в очередной раз задал этот вопрос парень.

– С парнями – нет, а вот с мужчинами – подумаю! – на этот раз Алёна решила отшутиться. Как – то Ник быстро заграбастал Алёнину свободу, что ей крайне не нравилось, а порой начинало бесить. Обычно собственнические инстинкты девушки проявляют в отношениях, а тут как – то наоборот. Тем паче девушке было всё равно, с кем повстречается в её отсутствие Ник, возможно, и переспит, ну и что.

На этот выпад парень ответил каким-то «бородатым» анекдотом. А в последствие Алёна была доставлена на серой Volvo до самого подъезда старой пятиэтажки, пропахшей продуктами жизнедеятельности котов и кошек. Хочется отметить, что её парнишка ездил залихвацки, был стриттрейсером: каждый поворот сопровождался душещипательным скрежетом тормозов. Алёна буквально каждый раз прощалась с жизнью, садясь за руль, умоляла ехать по тише, понежнее… Эх, Ник, Николай Соснин, как бы не доездился…

А вот теперь этот чудо – запах. Он поднял девушку с постели, а глаза не хотели открываться. Надо бы скорее умыться холодненькой водой. Наготове стояла собранная сумка. Алёна решила быстренько в уме перечислить всё необходимое: резиновые сапоги, футболки, джинсы, топы синий и белый с пёстрый цветочек, ночная рубашка, нижнее бельё, полотенце, мочалка, шампунь, косметичка ну и так далее.

– Пожалуй, стоит взять спортивный костюм, – с этими словами вошла мама. – Хоть и жара стоит, но лето у нас, на Урале, переменчивое.

– Что ты, мама, на юг ведь едем, да и он много места занимает.

– Да, но не на юг вообще, а на юг Урала, а это две большие разницы.

Мамин совет Алёна пропустила мимо ушей, хотя положила серебристую ветровку с капюшоном. Её так удобно можно было вывернуть, что получалась матерчатая сумочка. Скоро уже и выезжать.

– Спасибо, милая, за чудесные беляшики, – Алёна поблагодари маму, приобняв и чмокнув в щёку жирными от выпечки губами. Мама заулыбалась: она всегда придавала большое значение вкусной пищи, а так же похвале за неё. Была у матери привычка, ну как тебе то, ну как тебе это? Конечно же, хотелось похвалу услышать в ответ.

Алёнка покидала в сумку различную снедь: печенье, чай, сахар, шоколад, тушёнку, и, конечно же, чудо – беляшики, завёрнутые в фольгу и источавшие божественный мясной запах.

В назначенное время девушка слилась с толпой одногруппников, что собрались на практику, на раскопки.

«Какая она красивая, эффектная, натуральная блондинка. И одета по моде, так нарядно», – так думала Алёна. Она не сводила глаз с Анны Анатольевны. В считанные минуты та стала для юной неискушённой девушки кумиром, своего рода эталоном красоты. Весёлый, юморной нрав, неиссякаемый азарт – это сразу подкупало студентов. Не то, что суровая Ольга Степановна Глушко, доцент кафедры. На вопросы студентов отвечала неохотно, как-то сквозь зубы. Получается, что ещё не хватало Гришки Клёпина, третьего куратора группы.

Вдруг Алёну кто – то потянул за руку, от чего она даже вздрогнула. Это был Николай. Он её напугал. Что он тут делает? Ведь попрощались же. Он утянул её за ближайший киоск, в котором продавалась различная выпечка.

– А я и не ожидала…– начала было Алёна.

– Тсс, – парень приложил палец к её губам. После чего настойчиво притянул к себе, и они страстно поцеловались.

– Ладно, хватит, меня могут спохватиться. Скоро надо будет двигать на перрон. Кажется, поезд прибывает.

Ник не выпускал Алёну из своих объятий. Она не заметила, как парень вытащил из внутреннего кармана куртки бархатную алую коробочку.

– Выходи за меня, а? Тсс, не отвечай прямо сейчас.

Ник снова приложил к её губам палец. На её губах уже и следов помады – то не осталось. У неё от всех неожиданных событий голова кружилась.

– Милый, мне ехать пора!

Кольцо она не взяла, оно так и лежало в коробочке, что покоилась в зажатом правом кулаке Ника.

– Султанова, ты где? – раздался громоподобный голос Ольги Степановны.

Султанова ничего не успевала ответить настойчивому парню. Надо было догонять своих. Она и помчалась. Ник, неся её сумку, следовал рядом, вприпрыжку.

– Коленька, мой человечек непредсказуемый, ну кто же так предложение делает? – говорила Алёна ему впопыхах.

Он вдруг резко остановился, отдал сумку, выпустил Алёнину руку из своей.

– Чужды тебе романтические порывы, – развернулся резки и пошёл обратно. И сам себя передразнил: -Позывы!

– Коленька, Ник, не сердись!

Но он не обернулся. Вот и понимай, как знаешь. Но Алёна почему – то не сильно – то и расстроилась. В вагоне ей досталась верхняя полка, как она и хотела.

– Ты только представь, подруга, две недели приключений. Раскопки, тайны, – мечтательно произнесла Томка. Она растянулась на нижней полке, наискосок от Алёны.

Поезд тронулся. Послышался смех: это Анна и Гришка подтрунивали друг над другом, да и в целом над ситуацией. Пытались задеть и Ольгу Степановну, но та как обычно была в грустном расположении духа. Анна и Гриша заняли неудобные боковые места в плацкартном вагоне, напротив Алёны.

– Жарко, – устав хохотать, произнесла Анна, – а есть ли в вагоне кондиционер? Интересно.

– Интересно, а Котецкая замужем? – шёпотом спрашивала Алёна у Томки.

– Не знаю. Кольца вроде бы нет на пальце. Вот сама и спроси у неё, любопытная. Такими вещами обычно мужики интересуются.

Глава 3

Нет, Анна Котецкая замужем не была. Не особо – то ей с мужиками везло. Хотелось, конечно же, влюбится, как тогда в первый раз в Алексея с физмата, но – увы, – не появлялись кандидаты. Один сменял другого, ну словно трамваи. И не понятно было, то ли слишком независимая, то ли невезучая. Разочарования следовали чередой, друг за другом. Сейчас был один, Халилов Серёга. С ним Аня периодически устраивала постельные свидания, будучи в деревне Кунгурка, куда на лето приезжала с мамой. Скорее от скуки, чем от любви. От этих встреч в душе оставалась пустота, на языке – горечь.

А тут она вообще такого фортеля от Халилова не ожидала. Будучи в душе, она не сразу поняла, что в дверь раздаётся настойчивый звонок.

– Ты? Что ты делаешь в городе и в такой час?

На пороге стоял Сергей с сумкой. Какой – то потный и неопрятный. Вот чего припёрся, спрашивается. Она не помнит, что ему адрес свой называла.

– А я всё звоню, звоню. Охранником устроился на парковку, а жить – то негде.

Как – то так вышло, что не хотела впускать, но пожалела. Любовник вроде как неплохой. Вот живёт теперь второй год уже. Анну во многом он не устраивал: много пил, а самое неприятное – был сиделым.

«От сиделого добра не жди», – так говорила Софья Андреевна, мамина подруга из Кунгурки.

Хорошо ещё, что ту часть своей жалкой зарплаты, что не пропивал, Анне отдавал на еду, хозяйственные нужды. Порою и сам продукты купит, сварганит какую-нибудь баланду. А что касается судимости, так за хулиганку отсидел. Этим Анна себя и маму успокаивала. Она так и не могла понять, любит она его или нет. На протяжении долгого времени она разочаровывалась в мужчинах, теряла их. Каждый раз говорила себе, что большая и настоящая любовь ещё впереди.