Было решено, что Чарльз, Мэри, Фредерик, Луиза и Генриетта отправятся навестить жениха Генриетты Чарльза Хейтера. Как случилось и в тот день накануне их злополучной поездки в Лайм. Тот же путь, та же компания. Только не было с ними Энн Эллиот, но похоже никто кроме Фредерика не заметил ее отсутствие.

Между тем сестра Энн болтала без умолку на протяжении всей прогулки, отвлекаясь только на то, чтобы бросить насмешливый взгляд то на Фредерика, то и Луизу. Она вела себя так еще в Лайме, несколько недовольная тем, что капитан Уэнтворт выбрал Луизу, а не Генриетту, и тем самым не смог спасти последнюю от позорных поползновений Чарльза Хейтера.

Абсолютно все в поведении Мэри доказывало Фредерику, что она ничего не знает о его короткой помолвке с Энн восемь лет назад. За себя Фредерик был абсолютно спокоен, он уже принял решение. Луиза же то поминутно краснела, то бледнела под более чем пристальным взглядом Мэри. Чарльз, более тактичный чем его жена, поспешно увел и саму Мэри, и Генриетту чуть вперед. И Фредерик наконец-то остался с Луизой Мазгроув один на один.

Они остановились на том же самом месте, что и несколько месяцев назад во время аналогичной прогулки к дому Чарльза Хейтера. Тогда Луиза рассказала ему, что прежде чем жениться на Мэри, ее брат сватался к Энн и получил отказ. И это оказалась первой прорехой в броне самонадеянности капитана Уэнтворта. Он не мог не расспросить Луизу, почему Энн отказала Чарльзу. Он не смог остаться равнодушным, хотя так хотел казаться именно таким. Зато сейчас ничего не могло поколебать его уверенности в себе.

Когда настала решающая минута, он произнес ровно то, что требовал от него долг по отношению к девушке, которую он не любил, но на кокетство и на знаки внимания которой так опрометчиво ответил. Из гордости и желания казаться равнодушным. Из намерений серьезно увлечься хоть кем-то кроме Энн. Да вот только ничего из этого не вышло.

Фредерик говорил сейчас совсем не то, что сказал при первой своей помолвке восемь лет тому назад. Тогда он не помнил себя от волнения, он не готовил заранее учтивых фраз и предложений и действовал так, как подсказывало ему сердце. Сейчас он был сдержан:

— Мисс Мазгроув, — так начал он, — я рад что мы отстали от основной компании. Я должен буду непременно объясниться с Вами.

Луиза вся вспыхнула при его словах, но не выказала ни малейшего удивления. Она не отходила от капитана Уэнтворта с самого начала прогулки. В каждом жесте мисс Мазгроув сквозила такая уверенность в ее власти и ее правах на него. Она едва скрывала нетерпение от того, когда же наконец случится объяснение между ними.

— Что же Вы хотите мне сказать, капитан Уэнтворт? — лукаво поинтересовалась она, обращаясь к нему почти как раньше — так же кокетливо, как до Лайма — и прекрасно сознавая, что за этим последует.

Фредерик не заставил себя ждать:

— С момента нашей первой встречи в Апперкроссе мы проводили очень много времени вместе, — он старался очень тщательно подбирать слова. Он твердо решил, что не способен кривить душой. — Вы не можете себе представить мое расстройство от того происшествия в Лайме. Я до сих пор считаю, что я один ответственен за Ваше падение с тех ступенек. Если бы я был более внимательным… если бы я руководствуйся не только эмоциями, но и рассудком. Я знаю, что все эти события связали нас так, как только могут быть связаны двое молодых людей.

Фредерик замолчал, внимательно наблюдая за реакцией Луизы. Он ни за что на свете не смог бы ей лгать о своих истинных чувствах, а потому ему оставалось только признать это обоюдное притяжение между ними, которое так некстати заметили и все вокруг. Он звучал совсем не как неистовый влюбленный, тем более не как робкий искатель своего счастья. Но он не мог, не оскорбив ее и ее семью, прямо признаться ей, что его удерживают около нее чувство долга и ответственность за свое неосторожное поведение. И только.

Более проницательная девушка чем Луиза Мазгроув несомненно сразу бы заметила его сдержанность. Как знать, возможно, дальнейшие ее осторожные вопросы позволили бы ей вполне понять его и сразу же положить конец последующим печальным событиям. Но Луиза, пережив столько ужасных месяцев в Лайме, оправляясь от своего падения через головные боли и недомогания. Луиза была искренне опечалена, когда узнала, что капитан Уэнтворт уехал от нее к брату в Шропшир, и очень ожидала его возвращения в Лайм. И только с ним связывала она свои последующие надежды на счастье и на свое восстановление. В ее сердце, увы, не было никакой другой влюбленности.

Луиза.

Теперь его Луиза, вполне возможно.

Надежды Фредерика растаяли как дымка на ветру. Она была на седьмом небе от счастья и не ожидала от всегда сдержанного капитана Уэнтворта ничего более. Она знала по его прежним неосторожным высказываниям, как он ценит решительность и твердость духа в женщине.

Она без промедления дала согласие на их помолвку.

========== Часть 2. Киллинч-холл ==========

Торжественный обед в честь официальной помолвки Капитана Уэнтворта и мисс Луизы Мазгроув случился в Киллинч-холле на первые заморозки. На нем также присутствовали и друзья Фредерика — капитан Гарри Харвил с супругой и капитан Джеймс Бенвик, которые приехали в Апперкросс повидать их прежде драгоценную постоялицу Луизу. Старший брат Фредерика обещал погостить в Киллинч-холле на следующей неделе, что подразумевало повторение и продолжение всех знаменательных торжеств.

Дамы все как одна находились в приятном возбуждении, джентльмены, как и следовало ожидать, сохраняли особенное спокойствие. Не без приятности пролетело это время для капитана Харвилла и капитана Бенвика. Чарльз Мазгроув был заядлым охотником, и пока не наступили холода, молодые люди вдоволь настреляли уток, наездились верхом и предались всем тем занятиям, которые исключали общество дам.

И так, пока Джеймс Бенвик и Чарльз Мазгроув пребывали в счастливом неведении, сам Гарри не мог не подмечать определенные изменения в своем друге. Фредерик стал гораздо более замкнутым и гораздо менее разговорчивым чем раньше. Прежнее возбуждение, какое он выказал при их последней встрече в Лайме, окончательно сменилось в нем то ли полным выгоранием, то ли показным равнодушием. Вдоволь настрадавшись и в Шропшире, и в Лайме, Фредерик, казалось, решил окончательно примириться со своей судьбой. Он с улыбкой отвечал на подшучивания Чарльза Мазгроува по поводу женитьбы, был неизменно вежлив и обходителен с Луизой и весьма спокойно сносил любые упоминания о семействе Эллиотов. Сам он больше ни разу не заговаривал о том, о чем так сильно сокрушался при отъезде из Лайма, и всячески избегал этой темы. Гарри, при все своей тактичности и понимании его положения, не стал его больше пытать.

То печальное событие, которое не могло не испытать всю твердость духа капитана Уэнтворта, случилось непосредственно перед отъездом Харвиллов из Апперкросса. Они ужинали в тот день большой компанией вместе с Мазгроувами у Крофтов в Киллинч-холле. Фредерик вел себя особенно так, как раньше. Он весело и непринужденно поддерживал разговор и уделял повышенное внимание своей невесте. Луиза несколько раскраснелась от счастья и не замечала никого кроме капитана Уэнтворта. Харвиллы нашли ее необычайно похорошевшей после Лайма. И не было за этим столом другого лица, который бы не восхищался этой парой.

— Я получила неожиданное известие от моего отца, — важно сказала Мэри Мазгроув, когда миссис Крофт спросила ее о последних новостях из Бата. При этом Мэри обращалась только к Крофтам, однако говорила так громко, что ее слышали за другим концом стола. Ее глаза блестели, и она едва могла скрыть свое предвкушение. — Кажется, мы скоро услышим о еще одной помолвке.

Миссис Крофт выразила свое неподдельное удивление. Фредерик, беседовавший в тот момент с капитаном Бенвиком, даже не повернул к ним головы. Он отказывался интересоваться любыми новостями из Бата. Однако Гарри каким-то сверхъестественным чувством ощущал надвигающуюся грозу в воздухе.