— Ну?

Киборг захлебнулся рыком и принялся с ожесточением выдирать руки из наручников, крутясь на полу, как уж. Димка, на секунду опешив, бросился к киборгу и навалился сверху, пытаясь удержать — силовые наручники не сорвёт, но покалечиться, содрав мясо до костей, может.

— Замри!

Дёрнувшись ещё раз, киборг затих, неудобно запрокинув голову назад. Димка, глядя на подрагивающее горло — ощущение, что киборг всё ещё рычит, но уже беззвучно, — чуть затылок не почесал. Значит, приказов слушается и можно было не прыгать. А так только коленки ушиб. Сполз с киборга и сел рядом.

— Псих! Я помочь хочу, чего ты творишь?

Кир вдруг судорожно глотнул воздух, через силу, будто споткнувшись, и Димка, глядя на искривлённое судорогой лицо, вдруг с удивлением понял, что киборг плачет. Страшно, без слёз, на вдохе, не умея по-другому. А ещё понял, что везти его на базу нельзя: либо там его глушить постоянно, либо он разнесёт базу к чертям и сам убьётся.

— Тихо… Успокойся… Не повезу. Надо как-то понизить температуру. Я могу вызвать врача сюда? Ты согласишься?

— Сам могу понизить, — выдохнул Кир, пытаясь отодвинуться от человека, и добавил тише, на грани слышимости: — Не вези, буду слушаться.

— Понижай до тридцати девяти, — приказал Димка и, потянув киборга за плечо, заглянул тому за спину. Запястья были разодраны в кровь. — Сразу бы сказал… Значит так, сейчас я сниму наручники, запоминай приказ: если я умру, неважно, ты убьёшь или поскользнусь случайно, ты ложишься на пол и ждёшь приезда людей с базы. Понял? Мой искин их сразу вызовет. Выходить из квартиры запрещено совсем, жив я или нет. Запомни, Кир, ты в безопасности, пока я рядом с тобой. Понял?

— Да, — сглотнул Кир, напряжённо следя за человеком. Он решил не везти на базу, оставить себе — это хорошо. Это шанс.

Димка посмотрел на экран диагноста — температура понизилась на пару десятых градуса. Кир, отследив взгляд, торопливо добавил:

— Медленно. Быстро не могу. Снизится.

— Не спеши. — Димка отщёлкнул наручники и отодвинулся, давая Киру сесть. — Иди в душ. Вымойся, потом обработаю твою красоту. Ходить-то можешь?

Говорить самостоятельно, без системы, получалось плохо, а ещё накатила какая-то усталость в комплекте с ватной головой, и Кир просто кивнул, поднимаясь. Зашёл в душ, включил воду и упёрся дрожащими руками в стенку. Человек был страшный, непонятный и нелогичный. Он легко переиграл его, боевого киборга, остановив почти голыми руками. И прямо сейчас опять драться не было сил. Где-то глубоко трепыхалось желание смириться и позволить человеку решать. Если человеку нужен свой киборг — он, Кир, будет терпеть. Это несложно — терпеть. Станет послушным, нормальным киборгом. Будет выполнять приказы, охранять, делать всё, что скажут. Тогда, возможно, человек забудет про брак, и можно будет попробовать жить. Всё что угодно, лишь бы не на базу, к белому сканеру, тестированиям и проверкам.

Димка хмыкнул, разглядывая умытого Кира — красавец, лицо всё в мелких порезах и синяках, руки — хоть на смотрины самоубийц-неудачников отправляй. Пришлось, помимо укола антибиотика, нанести ещё и боевую раскраску биогелем. А потом выставить перед киборгом огромную миску пельменей для поддержания энергозапаса.

— Доедай и давай-ка ты спать, — протянул Димка, наблюдая, как Кир с энтузиазмом усталой землеройной машины закидывает себе в рот очередной пельмень. — Тебе бы отдохнуть. А завтра я отвечу на все твои вопросы.

Спать Киру предлагалось на широком диване в большой комнате. Димка, застелив постель и бросив короткое «отдыхай», вышел из комнаты. Кир, постояв у дивана и, прислушавшись к доносящимся из кухни звукам, подошёл к окну. На улице шёл снег. Белая пелена затянула город, размывая огни, и Кир прижался к пластику лбом, разглядывая происходящее. Снежинка скользнула по окну ажурным цветком и тут же растаяла, поползла безликой каплей, растеряв былую красоту. Мысли тоже таяли, оставляя в голове гулкую пустоту — хотелось оказаться там, в этой пелене, спрятавшись от всех, отгородившись снежной занавеской, и надеяться, что не найдут, оставят в покое. Заснуть, не боясь завтрашнего утра, ничего больше не ждать и не думать.

Димка убрал посуду и, прихватив диагност, пошёл в комнату — надо проверить, как там температура у его подопечного. Больной, нагло игнорируя постельный режим, стоял у окна, и Димка тихо подошёл, встав рядом.

— Красиво, правда?

Кир, подпрыгнув, развернулся, и Димка, не успев ничего понять, отлетел в сторону, с хрустом врезавшись в стену. Кир бросился следом. Жуткая неделя на базе, потом на свалке, финал охоты, где он был дичью, и оказавшийся за спиной хозяин, вдруг сплелись в один клубок, взорвавшись единой мыслью: «Добить!». Прыгнув к упавшему на пол человеку, резко зажал тому рот рукой и, размахнувшись, остановил кулак почти у лица. Нельзя убить. Смерть человека — смерть киборга. Разная смерть. Кир смотрел в спокойные серые глаза, чувствуя, как что-то внутри ломается. Если бы он мог бежать — он бы сейчас бежал, оставив человека лежать в комнате, но бежать было некуда. Этот убьёт быстро, Кир не сомневался, на базе будут убивать долго, пока не вытянут из него всё.

— Отмени приказ, — почти провыл Кир. — Я уйду. Не трону. Просто уйду. Будешь жить.

Во рту был солёный привкус крови, а в голове ценная мысль: «Да, Королёв, это тебе не Илюша…». Димка медленно моргнул, соглашаясь, а потом скосил глаза на зажимающую ему рот руку, намекая, что так сложно что-либо отменить. Кир, помедлив, отполз в сторону и сжался.

Димка медленно сел и провёл тыльной стороной ладони по губам. Посмотрел на тёмный след и сплюнул на пол кровь. А потом пробежался языком по зубам — целые, только, похоже, щека порвана. Посмотрел на киборга и, осторожно подбирая слова, предложил:

— Давай поговорим сначала, ладно? Я обещал отменить — отменю. Но тебе это не нужно, давай поговорим?

Кир только сильнее сжался, не понимая, на что надеется. Не отпустит, точно. Напавший киборг — это за гранью.

— Помоги встать, — попросил Димка, аккуратно щупая затылок. Голова вроде целая — хорошо, что кость толстая и мозга мало. Из разбитого носа кровь капала на пол и футболку, и Димка слегка запрокинул голову. — Давай в ванную.

Кир послушно подставил плечо, полностью перестав понимать, что происходит. Человек даже не злился, просто включил воду и склонил голову над раковиной.

— Аптечку притащи с кухни, — невнятно пробормотал Димка, чувствуя, как щиплется вода. — Сам поломал — сам и чини.

На то, чтобы остановить кровь и оценить последствия пасторального любования снежинками, ушло минут десять. Разбитый нос, порванная губа и стёсанная, как наждаком, скула. Ну и на затылке шишка. Димка, закончив наносить биогель, глянул на себя в зеркало, потом на такого же разноцветного Кира и расхохотался, морщась от боли.

— Красавцы! И это всего-то за четыре часа! Парень, с тобой не соскучишься. Пошли температуру мерить, только руки помой.

Руки Кир помыл, наблюдая, как розовая вода сбегает по белому пластику — кровь была не его, испачкался, пока держал человека. А потом поплёлся в комнату, где уже шуршал пылесос, вытирая заляпанный пол.

— Кир, постарайся внятно сформулировать, чего ты испугался и почему напал. — Димка аккуратно закрепил браслет на руку Кира. — Иначе я не смогу помочь.

— Приказ нарушил. Ты увидел.

— Какой приказ?

— Отдыхать. — Кир смотрел на пол, не понимая, что человеку надо: уже бы либо приказ отдал, либо отпустил. — Я думал быть правильным киборгом. Подчиняться. Никому не нужен брак. Ты сказал отдыхать, а я в окно смотрел. Думал, услышу, как ты идёшь, и не услышал. Ты увидел. А значит, я брак.

— Кир… — Димка ухватил киборга за плечо и легонько сжал. — Ты удрал с базы, прятался на свалке, чего нового я могу узнать, увидев тебя у окна? И ты не брак. Ты просто можешь думать, это нормально. Мне не нужен правильный киборг. Кир, я хочу помочь тебе, а не киборгу. Давай ты больше не нападаешь, а я не подкрадываюсь и не пугаю тебя. Попробуем вместе выжить?