Хотя у неё всё равно другого выхода не было — в той ситуации выбирать не приходилось. Зато здесь людей мало — даже летом, если верить всё тем же рекламным проспектам, в столице собиралось не больше пяти миллионов человек, а уж в их деревне и полсотни тысяч живых душ насчитать сложно было, даже если учесть всех кошек и собак.

Вики ещё раз вздохнула и сердито уставилась на коляску. Ну вот что за день? Почему эта дурацкая гравиподложка должна была сломаться именно сегодня? Сложно было подождать полгодика, пока Данька подрастёт ещё немного и от коляски можно будет отказаться? Или хоть выбрала бы другое место — лучше около дома или в квартире, но нет, эта зараза решила сдохнуть в самом дальнем углу парка. И людей как назло нет, даже попросить помочь некого. С другой стороны, кто ещё шарахается по парку в шесть утра? Только такие ненормальные, как они.

— Да, Данька, приличные люди ещё спят, а ты — хулиганка! — Вики наклонилась и, поднатужившись, подняла коляску — ручки у той конструкцией предусмотрены были, но в связи с почтенным возрастом коляски, давно канули в лету, оставив на память бахрому на месте заклёпок, так что пришлось неудобно обхватить руками и держать перед собой. — Лежи смирно, Данька, маме тяжело.

Данька согласно угукнула, выдув море пузырей, и тут же, ухватившись руками за бортик коляски, ставшей на время переноской, попыталась сесть, моментально сместив и так нестабильный центр тяжести.

— Данька… — простонала Вики, одновременно пытаясь увернуться от шаловливых ручонок (Данька решила, что если уж сидеть, то лучше на маме), не уронить тяжёлую коляску и рассмотреть тропинку под ногами. Заодно ругая себя за то, что свернула с основной дорожки на боковую — тут была тень и не было нахальных белок, которые лезли под ноги, требуя подношений. Правда, плитки здесь тоже не было, и ноги скользили по ещё влажной земле.

Деревья сонно покачивали длинными ветвями, густо усеянными крупными тёмными листьями с едва заметными золотистыми прожилками, поблёскивающими в лучах проснувшегося солнца. Набравшие за зиму воды лианы выпустили первые бутоны, бесстыже выглядывающие из густых зарослей, а трава, распушив мохнатые кончики, норовила зацепиться за ноги, рассказывая, что тут её владения. Где-то далеко заухала неизвестная птица, а налетевший ветер принёс с моря горько-солёный запах, смешно защекотавший нос.

Вики, отдуваясь, как запыхавшийся гиппопотам, мрачно пыталась представить, на кого она сейчас похожа: в голову почему-то лез художник-реалист Дейнека и его картины «женщины на строительстве чего-то монументального», а никак не стройные гречанки, элегантно держащие перед собой амфоры и полные фруктов корзины.

Плюх! Нога поехала по скользкому листу, некстати решившему покинуть собственное дерево, и Вики с размаху приземлилась в центр лужи — кажется, единственной на весь парк — хорошо хоть коляску не опрокинула. Данька изумлённо булькнула и широко распахнула голубые глаза, решая сложный вопрос — зареветь или не стоит. Вики закусила губу, едва удержавшись, чтобы не высказать мирозданию всё, что она думает о несправедливости этого мира — Даньке такие слова слышать не следовало. Только запрокинула голову, рассматривая укоризненно покачивающуюся ветку. Было больно, обидно и… сыро.

— Девушка, вам помочь?

Вики от неожиданности подпрыгнула, хлюпнув лужей, и только потом обернулась. И открыла рот. На неё, улыбаясь и небрежно закинув на плечо полотенце, смотрел древнегреческий бог. Настоящий! Рассветное солнце ласково скользило по влажным кудрям, стекая золотистым водопадом ниже и окутывая стоящую фигуру каким-то нереальным, сказочным светом. Он что, прямо с Олимпа на Варешку телепортировался? Не успев воспользоваться феном?

— Девушка, давайте я помогу, — повторило божество и, сделав шаг, оказалось прямо перед Вики.

Золотистый ореол исчез, несколько уменьшив сходство стоящего парня с персонажами древних легенд, но не сильно. Вики почувствовала, как жарко вспыхнули щёки под пристальным взглядом, и чуть не застонала: отлично, теперь она похожа не просто на бегемота в луже, а на бордового бегемота в луже! Ну почему этой реинкарнации Аполлона надо было явиться именно в тот момент, когда на ней надеты старые джинсы и растянутая футболка? А волосы три дня, в связи с нехваткой времени, немыты и собраны в крысиный хвостик? Такие должны элегантно появляться в бальной зале, когда ты вся такая воздушная, красивая и загадочная, в восхитительном платье до пола, а с оголённого плеча кокетливо сползает невесомый палантин.

Вики только вздохнула — все платья остались в другой жизни, нет у неё сейчас платьев, а с воздушностью ещё хуже. Она и в юности-то не отличалась особой хрупкостью, а сейчас, после рождения Даньки, чтобы раскопать в себе эльфийскую тонкость, надо сначала куда-нибудь деть лишних килограммов семь, а может, и все десять. И получается, что сейчас в луже сидит толстая неудачница с грязными волосами — самое то, чтобы встретить принца.

— Спасибо, я сама, — отказалась Вики, представив, как она сейчас будет выбираться из этой лужи — воображение зачем-то быстренько нарисовало картину с несчастными рабами на гладиаторской арене, за которыми сверху наблюдают насмешливые патриции.

— Ага, — согласился парень и, подхватив коляску, переставил её в сторону, а затем протянул руку и приказал: — Вставайте.

Пришлось подчиниться. Ну почему она никогда не может настоять на своём? Особенно когда с ней начинают разговаривать таким тоном, будто она маленький несмышлёный ребёнок, а взрослым некогда объяснять и уговаривать. Вот и этот туда же! Нет чтобы пожать плечами и пройти мимо — опустился на корточки рядом с коляской и что-то там изучает. И Данька, всегда крайне недовольная присутствием чужих, вместо того, чтобы поднять рёв, начала что-то лепетать и улыбаться.

— Да, тут быстро не починишь. — Парень поднялся и отряхнул руки. — Вы далеко живете?

— У южного входа, — тоскливо призналась Вики, стараясь не поворачиваться к парню спиной, представляя, как сейчас выглядят её светлые джинсы сзади.

— Близко совсем, — нелогично обрадовался парень и опять склонился к коляске. — Мелкая, ты к маме пойдёшь или так поедешь?

Данька утвердительно угукнула, выдув очередную порцию пузырей, и парень, усмехнувшись, легко поднял коляску.

— Ой, — смутилась Вики. — Давайте, я её заберу, а то тяжело.

— Мне? — удивился неожиданный помощник. — Мне не тяжело, и вы не волнуйтесь, я умею детей таскать, у меня брату два года. Меня, кстати, Кирилл зовут, лучше просто Кир.

— Виктория… можно просто Вики.

Данька в очередной раз решила, что сидя ей ехать скучно, и попыталась встать, и Кир, не останавливаясь, легко перехватил коляску левой рукой, прижимая её к боку, а Даньку подхватил правой, выдёргивая из коляски и сажая себе на руку. Вики только охнула, но Данька совершенно не протестовала против нового способа передвижения.

И всё, что оставалось — это идти рядом, искоса наблюдая за своим спасителем. Тот оказался высоким — Вики никогда на свой рост не жаловалась, нормальный рост, и каблуки можно надеть, не оказавшись длиннее всех, и в кроссовках не изучаешь окружающие животы, но парень был выше на полголовы, не меньше, и Вики резко почувствовала себя гномом, на которого случайно наткнулся эльф.

А ещё, как назло, он оказался голубоглазым блондином — Вики всегда была неравнодушна к этому типажу и Данька тому яркое подтверждение. Та вообще отнеслась к генам родителей придирчиво, выбрав самое лучшее: от отца взяла цвета белёного льна волосы, ярко-голубые глаза и правильные черты лица, а от самой Вики только, пожалуй, кудри. У Данькиного отца волосы были прямые, это у Вики они то там, то сям закручивались непокорными пружинками, сводя на нет все попытки соорудить на голове что-то приличное. Всё остальное — тёмно-каштановые волосы, карие глаза и смуглую кожу — Данька проигнорировала, остановив свой выбор на скандинавских корнях отца.

— Ну хватит, мелкая, — проворчал Кир, поудобнее перехватывая непоседливую ношу. — Сиди смирно.