– Да, герой Оди. Все так. Я растерял свой задор.

– Так что насчет рассказа о былых временах, когда ты еще был полон юношеского задора и нетерпеливо стучал лапками по бетону?

– Ты зря надеешься услышать что-то интересное. И уж точно не услышишь ничего для себя полезного.

– Это я сам решу. А с тебя одного хочу – чистой правды и ничего кроме правды. Никаких домыслов, никаких предположений. Только факты.

– Договорились. Да я бы и так рассказал.

– А я в любом случае сожру что-нибудь на твоих ступеньках – мирно кивнул я – Рассказывай, лавочник. И где мой компот?

– Может морс? Кисленький.

– Давай.

Получив в лапы две полулитровые бутылки с красноватой жидкостью, поерзал копчиком по стойке, выискивая положение поудобней, откупорил первую порцию, сделал глоток и приготовился слушать. Пока я готовился, Сэм Жаба успел дойти до двери, перевернуть табличку «открыто-закрыто» и запереть дверь на засов. Вернувшись на свое место, высыпав на тарелку крекеров, он налил морса и себе, задумчиво чуть помолчал и начал рассказывать давнюю-давнюю историю.

Закончил он так быстро, что меня аж перекосило – и от разочарования и от реально до невозможности кислого морса. Пойло дико кислое. И либо в него витамин С аж ногами трамбовали и жопой дожимали, либо… ох… как же кисло. И какой же хреновый рассказ… Отставив допитую бутылку – да кисло! Но гоблин жадный и раненый! – я грустно глянул на лавочника.

– Запей сладеньким. И заешь – ко мне по стойке пододвинули банку с чем-то апельсиновым и тарелку с плавающими в ней ананасовыми кольцами. Одно кольцо было надкушено. Отодвинув его в сторону, подцепил целое и запихал его в пасть. Зажевал, одновременно разглядывая банку с фруктовым напитком. Витиеватая извилистая надпись гласила, что я держу в руках сильногазированный напиток «Апельсомедовье», что обязательно утолит мою жажду, снабдит организм цинком, магнием, витамином С и профилактической дозой некоего многократно воспетого легендарного «Rad-X». Ниже уже привычное «Бункерснаб» и странноватое «И за Концом есть Жизнь! Не унываем!». Вроде уже как более чем достаточно текста для полулитровой банки напитка. Но нет. В самом низу еще одна многозначительная и нихрена не понятная надпись «Вы спасены для большего!».

Насколько сильно прочитанное мотивирует или хотя бы повысит настроение запертому среди кровожадных тварей в Зомбилэнде сурверу со стертой памятью? Ненамного. Особенно учитывая поясную бомбу и короткий поводок.

– Легендарное пойло.

– В смысле по действию?

– В смысле – от легендарного сурвера получено. И напиток среди героев популярный. Такая банка влет за сорок крон уйдет.

– Четыре тыквы! – возмутился я.

– Что?

– Да так… Ты сейчас намекаешь, что такой вот напиток может получить по бункерному снабжению только сурвер легендарного ранга?

– Верно, герой.

– И чего ж ты так расщедрился?

– Да потому что рассказ мой тебя явно разочаровал.

– Еще бы – вздохнул я, выламывая кольцо и открывая банку – Ты мясо, Сэм. Тебя взяли в тот сквад по тому же принципу который я сегодня озвучил своему орку.

– Чувствую, меня этот принцип огорчит, да?

– Тебе решать. Я сказал орку, что ему надо отыскать мне еще пару центнеров второсортного мяса и велел не брать полное фуфло не подумавшее о какой-нибудь защите и оружии.

– Звучит как описание деревенского дебила в старенькой клепанной куртке и начищенном до блеска отточенном топоре лесоруба.

– Ты описал себя – кивнул я.

– Ну да… так что насчет…

– Я выпью эту банку сидя в одиночестве на твоем крыльце.

– Спасибо – облегченно выдохнул Жаба – Знаешь… пусть и ерунда это все твое табу, но вот эти слова твои про «непростительно для настоящих героев»… прямо за сердце почему-то зацепили. А сейчас как занозу достаю.

Взяв с прилавка пакет, я отсалютовал лавочнику банкой напитка с непроизносимым названием:

– Удачной торговли… Жаба.

– Все же ты мудак.

– И не ходи больше в Зомбилэнд никогда. Иначе не вернешься.

– Тоже такое что-то чую. Иногда вот прямо нахлынет двинуться к тамбуру…

– Как нахлынет – бегом в бордель. Там отпустит – посоветовал я и вышел на улицу.

Там, усевшись на верхнюю ступеньку так, чтобы не закрывать посетителям проход, задумчиво хлебнул напиток и удивленно хмыкнул – вкусно. Прямо вот вкусно… прямо вот химия, конечно, но при этом недешевая. В отличии от рассказа Жабы…

Вся его история про тот веселый поход сводилась к тому же, чем сейчас занимался орк Рэк, выискивая следующих желающих поиграть с кусачей смертью – его отобрали по внешним признакам и пригласили в стихийно сложившийся сквад новичков.

В тот день Жаба толкался у платформы, всячески стараясь напустить на себя бывалый вид, поминутно одергивая самолично проклепанную двуслойную кожаную куртку и то и дело опуская ладонь на рукоять крепкого топора. Делу эта его напускная бравада помогала мало – сам Сэм с просьбами взять его в отряд не лез, стоял чуть на отшибе и несмотря на все усилия на его краснощекой роже было крупно начертано «Лопух зеленый». Казалось бы, самое время сдаться и понуро топать на рабочее задание. Но что-то заставило пухлощекого Жабу задержаться. И это решение изменило его судьбу – через полчаса его в открытую оглядели, задали пару вопросов, а затем сосватали в сквад, что собирался отправиться в Зомбилэнд немедленно. Самоубийство! Но Сэм согласился. И не прогадал – ведь они вернулись с царским кушем.

На этом, в принципе, рассказ Жабы заканчивался.

В буквальном смысле слова.

Красочный эпилог не в счет – заключающийся в описании того, как он рубил сучья и тут вдруг заорали про найденный тяжеленный сундук. Сэм не видел, где именно отыскали контейнер. Он не видел и ничего не слышал про мишку-компаньона. Он даже самых чертовых руин разоренного бункера не видел. Все что он видел – буковое бревно, грязь, сучья, парочку отнюдь не крутых зомбаков. Ну еще ему, когда они уже выбиваясь из сил перли реально тяжеленный контейнер к выходу, почудился насмешливый тонкий голосок упоминавший чью-то тупую харю с губами предназначенными только для одного – сосать и сосать.

Когда вывалились наружу, чуть отдышались и начали делить, Жаба впервые увидел содержимое вскрытого ящика. Ну что… большей частью там было прямо дохрена консервов, но нашлись и оружейные блоки и боеприпасы и много чего еще из того, что пусть не слишком уникально, но при этом ценно, если судить по вырученным за продажу кронам.

Сэм получил свой куш. И у него хватило мозгов на то, чтобы понять – такая удача больше не улыбнется никогда. Поэтому львиную часть куша он продал, обменял и в конечном счете перевел на личный счет. На малую часть приобрел верную стальную кирасу, что служит ему и по сию пору.

Сквад тот распался сразу же. Ссора? Да, ссора была у некоторых. Но сам Жаба ни с кем не ссорился.

Кто ссорился?

Да кто-то из обычных с теми.

Обычные – в смысле нормальные гоблины. А «те» – призмы. Вроде как кто-то обвинял призмов в чем-то, но убей не вспомнить в чем именно.

Так кто нашел сундук?

А хрен его знает.

А кто закричал про то, что нашли сундук? Это помнишь, Жаба?

Помню. Стив Пес кричал. Аж гавкал.

Хорошо. А кто вскрыл сундук первым?

Не видел.

Кто толкался рядом с открытым контейнером?

Был щелчок крышки. Видел у сундука вроде как Ранхву Навозницу и Стива Пса. Но там и остальные живо качнулись к сокровищу. И толпа нахлынула галдящая.

Кто собирал сквад? Кто сватал новичков на немедленный поход?

Ранхва Навозница и Стив Пес. Еще вопросы?

Вопросов больше не имею, Жаба. Торговли и процветания тебе.

Допив напиток, я смял банку и бросил ее в стоящий рядом со ступенями большой мусорный бак. Поднявшись, неторопливо зашагал к месту стоянки, провожаемый взглядами зевак. Еще одно дело сделано.

Ага…

Гоблинское табу снято. Вот ведь бред…

– Стою тут на посту впроголодь – встретил меня Хван, не отводя взгляда от пакета.