Время уже близилось к полночи и с каждым выпитым бокалом, мой мозг все меньше и меньше соображал. Несмотря на то, что голова была тяжелой, в душе появилась необъяснимая легкость, которой мне так не хватало. Я отвлеклась от своих эмоциональных перепадов, превратившись в пьяную, вечно хохочущую именинницу. И, кстати говоря, наше празднование мы не ограничили одной аудиторией.

Пока Генри пытался вытащить свою пьяную в стельку девушку, по совместительству мою лучшую подругу, рассказывающую очередной анекдот в радиорубке, я вернулась в кабинет биологии попить воды. Действие алкоголя начало утихать, меняясь на дикую жажду. Мне было ужасно жарко, будто тело поставили на подогрев. Кровь начала закипать, и я могу с уверенностью сказать, что на моем лбу выступили капельки пота. Я открыла нараспашку окно, полной грудью вдыхая прохладный ночной воздух. Резко, сзади меня что-то пронеслось. Я развернулась, но никого не было. В кармане завибрировал телефон.

— Ты где? — поинтересовался Генри.

— Я вернулась в аудиторию.

— Шутишь? Мы сейчас здесь, — я нахмурилась.

— Как вы можете быть здесь, если вас нет?

— Мэл, ты что, еще выпила? Может, ты зашла в какую-то другую аудиторию? — только я уже абсолютно его не слушала. Перед глазами опять что-то пронеслось, и я нервно сглотнула. — Скажи хотя бы, на каком ты этаже?

Телефон вылетел из рук, когда передо мной появилось Что-то. Оно было похоже на человека, в черном плаще с капюшоном. Только было пару но. Совершенно незначительных. Вместо лица у этого Существа был черный дым, а глаза светились ярко оранжевым цветом.

Мне кажется, от шока я перестала дышать. Ноги будто приросли к полу, и я боялась пошевельнуться. Это Нечто сделало ко мне шаг, и тут-то я очнулась. Бежать. Мне нужно бежать! Перевела взгляд на открытые двери и бросилась к выходу. Только Оно перегородило путь, и я со всего размаху отлетела в стенку. На секунду меня пронзило острой болью, и стало больно дышать. Я испугалась до чертиков, что умираю. Потянулась рукой к макушке, а там оказалась кровь. Только стоило мне поднять испуганный взгляд на Существо, как его цвет глаз поменялся на красный. Черный дым начал исходить от него, а из рукавов появились когти. Мне совершенно это не понравилось. И медленные шаги в мою сторону, к слову, тоже. Я начала отползать в сторону, но Оно с такой молниеносной скоростью оказалось возле моего лица, что я только успела взвизгнуть. Меня накрыло. Накрыло такой пеленой страха и беспомощности, что я была готова завыть, лишь бы меня кто-то услышал. Смотреть в гибельный взгляд смерти я не собиралась, поэтому зажмурила глаза, до последнего надеясь, что это мне снится. Кошмар. Это просто кошмар. Я чувствовала как удушающий дым, пробирается в мои легкие. Меня настойчиво укутывала темнота, и я начала проваливаться в сон. Умру в собственное день рождение? Вот это ирония судьбы.

— Амелия! Амелия! — звучало где-то далеко, за темнотой. Значит ли это, что меня там ждут? — Открой глаза, — мне стало так тепло. По телу пробежала приятная дрожь и, мне кажется, я улыбнулась. Я уже ощущала что-то подобное. В области ключицы защекотало. Если умирать так приятно, почему все боятся смерти? — Амелия, посмотри на меня! — мне вовсе не хотелось открывать глаза. Я чувствовала себя в безопасности, и не хотела уходить. В голове закружились звезды и я взлетела. Мое тело почувствовало что-то мягкое, и я наконец-то открыла глаза. Все плыло, но я увидела уходящий силуэт. Это было он. Только я не знала кто.

По телу пробежался холодок, и я почувствовала открытое окно. Где-то неподалеку падали капельки воды из крана. Немного дальше трещало масло на сковороде, а на улице у кого-то сработала сигнализация. Эти звуки в моей голове усиливались и начали смешиваться. Слишком много. Я распахнула глаза, и поморщилась от незримой яркости.

— Проснулась? — я еще больше поморщилась.

— Очень громко. На пол тона ниже, пожалуйста, — когда в ответ услышала ухмылку, резко вскочила, увидев Дениэля, удобно устроившегося в моем кресле. Мы смотрели друг на друга, казалось бы, вечность.

— Так и не спросишь, что я тут делаю?

— Жду, пока сам ответишь, — я попыталась встать, но ноги абсолютно не слушались. Моя туша полетела бы на пол, если бы ниоткуда появившейся руки новенького. Я снова перевела на него взгляд, и мы опять молчали. — Нет, — наконец-то выдавливаю, выбираясь из хватки.

— Что нет? — я плетусь к двери, не обращая внимания на человека сзади.

— Просто нет, — повторяя, подхожу к лестнице и останавливаюсь. Поворачиваюсь к нему лицом, и смотрю. Мне показалось, что в моих глазах так и читалась мольба, потому что Дениэль удивился. — Пожалуйста, — он нахмурился. — Пожалуйста, скажи, что это неправда, — я не знаю, что хотела услышать. Мне кажется, что угодно. Сон, галлюцинации, просроченный алкоголь или неудачная шутка. Мне плевать что, лишь бы то чудовище не было реальностью.

— Мэл, — я откликаюсь, видя внизу брата. Такого настоящего и родного, с ласковой улыбкой и сочувствующим взглядом.

— Кит, — хриплю, потому что сдерживаю наплыв соленого водопада. Я чувствую себя подавленной. Мне хочется укрыться в мягкое одеяло и заплакать. Попытку брата подойти останавливаю и возвращаюсь обратно в комнату. Стою возле окна, но ничего не вижу.

— Кит, ей нужно время, — слышу успокаивающий голос Эмми.

— Она смотрела на меня по-другому, — он вздыхает. — Я думал это прошло после того случая.

— Ты должен понять, что она чувствует.

— Но я не могу понять! Она не должна меня бояться. Я не причиню ей вред.

— Как ты себя чувствуешь? — меня отвлекает Дениэль, становясь возле меня.

— Что это было? Почему я их слышала?

— Потому что у тебя обострились чувства.

— Почему они обострились?

— Потому что это случается со всеми Охотниками, — я смотрю на него, но он обращает на меня внимание только спустя несколько секунд. Мы снова молчим, глядя друг другу в глаза.

— Почему я чувствую себя…

— Разбитой, — заканчивает шатен. — Это временно. Уже вечером к тебе вернуться эмоции, — я молчу, возвращая внимание к окну. — Голова болит?

— Не очень, — я прикрываю глаза, шумно вдыхая свежий воздух. — Ты можешь уйти?

— Да, — просто отвечает, подходя двери. — Сейчас ты блокируешь сознание, но потом будет неприятно.

И то, что Дениэль перед своим уходом назвал «неприятно», вовсе не сравниться с тем, что я чувствовала к вечеру. Кроме физической боли, а именно хромающей температуры, достигавшей отметок 50 и -25 градусов, ломоты, тошноты и ужасной головной боли, меня распирало от чувств. Я ревела, осознавая, что чуть не умерла, боялась, вспоминая сверкающий взгляд красных огней, истерически смеялась, не веря во все происходящее, кричала и била все от обиды. К слову, я порезала все картины, разбила зеркало, вывернула из шкафа и тумбочек все вещи, перевернула вверх дном комнату и опять заплакала, забившись в угол.

Такое состояние продлилось до утра. Потом я сходила в душ, простояв под ледяной струей около часа. Достала из шкафа черные джинсы и белую толстовку. Сделала на голове небрежный пучок и направилась в прихожую, обувая ботинки.

— Мэл, — из кухни вышла Эмми, — ты куда-то уходишь?

— У меня пары, — спокойно ответила я, одевая пальто.

— Ты уверена, что тебе нужно идти? Можешь еще отдохнуть пару дней. Кит договорится…

— Эмми, — я повернулась к ней, — это только начало года, а я уже успела достаточно прогулять. Не переживай, — я слабо улыбнулась. — Буду вечером.

Если честно, я немного боялась, переступив порог академии. Господи, кого я обманываю? Я была напугана до чертиков, что вчера мою голову посещала мысль о заочной форме учебы. Хотя, мне и сейчас кажется это не такой уж плохой идеей.

— Андерсон, — я была настолько сосредоточена на своем, что испугалась неожиданного появления подруги, — я бы могла тебя убить, но меня до сих пор мучает дикое похмелье, — так и хотелось ответить, чтобы в очередь стала.