— Дядюшка, где сейчас Минь Шань находится? — спросил Си Чень, тоже игнорируя правила приветствия старших.
Альфа нахмурился, поворачиваясь к воспитанникам. Погладив бородку, он ответил:
— Вот уже как семь дней он на ночной охоте. Сегодня к вечеру должен вернуться. А в чем дело?
Лань Чжань нахмурился. Получается, за шесть дней до инцидента его даже не было в Облачных Глубинах? Значит, он не мог отравить Вэй Ина? Или же мог? Следовало провести допрос, после чего делать выводы.
Впрочем, никто не мешал им проверить комнату Минь Шаня. Однако там ничего подозрительного не оказалось даже после нескольких тщательных проверок. Осталась единственная надежда — допрос.
***
Су Ше вернулся к вечеру, как и ожидалось. Две длительные ночные охоты подряд прилично его так измотали, поэтому омега выглядел потрепанным. В любой другой ситуации ему позволили бы помыться, поужинать и дали бы поспать, но У Сянь находился на грани, поэтому Минь Шаня привели в рабочий кабинет Си Ченя. Лань Чжань и Ци Жень сидели рядом за столом, Си Чень — чуть поодаль. Су Ше сидел на стуле напротив них и крайне правдоподобно возмущался из-за того, что его в чем-то заподозрили.
В ходе допроса выяснилось, что Су Ше вернулся через два дня после Лань Чжаня из-за течки. Потом он отдохнул, собрал все вещи и улетел на другую охоту, таким образом, проведя в Облачных Глубинах всего лишь два дня. Через шесть дней после его отъезда У Сянь потерял сознание, следовательно, Су Ше не мог его травить, да и еще предстояло выяснить, как именно Вэй Ина травили вообще.
Это был полный провал. Единственный возможный преступник преспокойно покинул рабочий кабинет, оставив трех альф размышлять, что делать дальше.
***
Лань Си Чень проверил абсолютно всех: от недовольных старейшин браком Лань Чжаня и Вэй Ина вплоть до бывших претендентов на свадьбу с братом. Пусто. Ни одной зацепки, ни одного логичного мотива. Были проверены все возможные источники яда: в Облачных Глубинах все чисто. Походы в таверны были спонтанны, но на всякий случай Си Чень проверил и опросил заведения, которые посещала чета Цзян и Усянь в частности. Невиновны.
Си Чень приказал проверить сычуанский перец, который никто не мог есть, кроме Вэй У Сяня, однако лекари не нашли там никакого намека на яд. Тогда Си Чень приказал проверить все травы, из которых делались отвары для укрепления здоровья беременного. Это тоже не дало результатов — все травы действительно обладали лечебными свойствами.
Лань Хуань и Ци Жень сидели в ханьши и думали о том, что же они упустили.
— Думаю, это кто-то из другого ордена захотел отравить Вэй Ина. Какой-нибудь шпион.
— Дядюшка…
— Ну правда! Какому идиоту придет в голову травить У Сяня, когда он — гений, который принесет нам славу? Да, он несносный порой, я и сам во время обучения порывался его убить, но все же… Он ведь и беременный. Как же так можно? Этот омега носит прямое продолжение ветви Лань, как кто-то решится на убийство?..
Лань Ци Жень стукнул рукой по столу. Как же досадно, что он совершенно ничем не может помочь. Сколько бы они не прикладывали сил, за эти четыре дня поисков яда они ничего не добились. Вэй Ин и (ребенок внутри него в частности) умирал, а они сидели и ничегошеньки не могли сделать.
«Дядюшка сказал, что У Сянь гений. Так и есть. Ну кто додумается менять мир заклинателей? Кто додумается до создания различных амулетов, компасов, талисманов и флагов, притягивающих духов? У Сянь мыслил нестандартно, он всегда отличался от своих сверстников. И в последнее время он только и делал, что занимался разработкой чего-то нового, отходя от традиционного пути самосовершенствования. Он упрощал заклинателям жизнь, экономил время и силы. Он занимался исследованиями, вел записи… Возможно ли, что это именно то, что мы упустили?..» — размышлял Си Чень, пока дядюшка продолжал причитать про то, кто же мог так поступать с Вэй У Сянем.
— Дядюшка, вы сказали, что У Сянь — гений. Он изобретатель…
— К чему ты клонишь?
— Он часто записывал что-то в своем дневнике. Где он?
— Ты…
— Записи, его записи. Их же никто не трогал. Да и кому они нужны? Там черт ногу сломит, у него же еще и почерк ужасный. Дядя, его записи никто не стал бы трогать, да и Вэй У Сянь никому бы их не дал: брат сказал, что он разозлился, когда Лань Чжань решил прибраться в их комнате и переложил дневник на другую полку.
***
Угадал, Лань Си Чень угадал. На нескольких страницах Лань Сун Линь обнаружил следы яда. Целый день лекари потратили на то, чтобы найти все ингредиенты и создать противоядие. Не теряя ни минуты, Лань Сун Линь напоил омегу спасительным отваром, надеясь, что выживет хотя бы Вэй У Сянь.
========== 3.22. Преступник найден?.. ==========
Вэй Ин с нежностью смотрел, как его малыш гладит черного кролика. В Облачных Глубинах редко когда бывает так тепло и солнечно, поэтому У Сянь принял решение выйти на прогулку.
— А-Тао, осторожно, не передави ему лапку! — быстро произнес омега, приподнимаясь.
— Чем занимаетесь? — спросил Лань Чжань, выходя из-за стены листьев: пробираться сквозь кустарники было непросто, но что он мог сделать, если кролики выбрали именно эту полянку?
Лань Тао тут же оживился. Неловко поднявшись на ноги, он подбежал к любимому отцу, обнимая его за ногу. Вэй Ин звонко рассмеялся, а потом резко вынырнул из темноты…
***
Пять дней Вэй Ин пробыл в беспамятстве. Долгих четыре дня Си Чень и Ци Жень искали яд, потом ушел целый день на то, чтобы создать противоядие, которое было втерто в листки дневника. Когда Вэй Ин открыл глаза, он был крайне слаб: не мог даже разговаривать. Поэтому после того, как он выпил лечебный отвар, тут же погрузился в сон.
Лекари осматривали его каждый час, ожидая выкидыша. Однако когда У Сянь начал поправляться, всем стало ясно, что произошло чудо: выжил не только Вэй У Сянь, который словно в рубахе родился, но и ребенок, стойко вытерпевший то, что убило бы любой другой плод.
Вэй Ин окончательно пришел в себя на второй день. Он увидел какое-то немыслимое количество заплаканных лиц на квадратный метр. Не плакал, кажется, только лишь дядя Фэн Мянь, да и то он не был в этом уверен: увидев, что У Сянь пришел в себя, он утащил плачущего Ци Женя за собой на выход. Навзрыд рыдали только Янь Ли и… Цзян Чэн, который захлебывался соплями от счастья.
Лань Чжань сидел на полу и по-прежнему продолжал вливать энергию в супруга, выглядя словно живой труп. На его лице У Сянь видел вымученную улыбку, в то время как его глаза блестели от слез.
Мадам Юй вытирала теплые капельки сразу же, как они стекали — точно также, как и Си Чень, стоящий чуть поодаль.
— Цзян Чэн, прошу вас, вы можете чуть тише… — как только Цзян Чэн успокоился, глава клана продолжил: — Мне нужно попросить всех вас не распространяться о выздоровлении У Сяня.
— А что вообще произошло? — хрипло спросил омега, приподнимаясь. Сил было очень мало, но они были. А еще жутко хотелось есть.
— Господин, вас отравили концетрированным настоем цикуты. Капли этого яда налили на страницы дневника. Каждый раз, когда вы переворачивали страницы, смачивая палец в слюне, вы все сильнее и сильнее травились. То, что выжили и вы, и ребенок — это чудо, — произнес Сун Линь, улыбнувшись.
Вэй Ин нахмурился, раздумывая.
— А кто именно это сделал? Вы уже выяснили?
Комната погрузилась в тишину.
***
За Вэй Ином внимательно следила чета Цзян. Лишь Фэн Мянь занимался поисками отравителя вместе с Си Ченем, Ван Цзи и Ци Женем. За три дня тщетных поисков они так ничего не добились. Супруги часто отсутствовали в цзинши. Как итог — подозреваемых не было и в помине. Из плюсов только то, что яд из организма омеги полностью вышел, поэтому У Сянь уже рвался в бой. И хотя семья Цзян пыталась всеми силами его оставить лежать и набирать силы, он все же сорвался.
Оказавшись в цзинши, омега кратко поклонился старшим и Си Ченю, а мужу послал воздушный поцелуй.
