Мама молча пожимает в ответ плечами.

— Его жена и мать не хотят этого делать. — отвечает она. — Можно ли брать на себя эту ответственность?

Блин! Ну, пусть тогда сами ищут! Впрочем, они и так сами ищут. Точнее, сидят, ничего не делают. Может, следует с ними встретиться, поговорить, понять причину этого нежелания официального обнародования проблемы? Может, там не всё так страшно, как кажется, и бояться особо нечего? Только вот вопрос — с чего они мне вдруг всё возьмут и расскажут? Как я понимаю, вспоминая историю родственных взаимоотношений, они меня первый раз вблизи увидят. И с чего им быть вдруг откровенными? Пф…

— Я очень беспокоюсь. — говорит мама, смотря на меня. — Если бы не ЮнСок, мы бы не выжили. Может, ты бы с СунОк была сейчас в детском доме, а я так точно была бы уже в могиле…

Намёк понял, долги нужно отдавать. Задумываюсь. Ситуация выглядит совершенно идиотической. И что я могу сделать?

— Дочка, — нарушая установившуюся тишину, обращается ко мне мама. — Я вот тут подумала… Может, ты попросишь помочь своего жениха?

— Кого?! — в третий раз за вечер изумляюсь я.

— Твоего жениха, — повторяет мама, — ЧжуВона. Он из богатой семьи с большими связями. Он может помочь без привлечения внимания. А, дочка?

Озадаченно смотрю на маму секунды четыре.

— Он мне такой жених, как из коровы — балерина, — напоминаю я маме об имеющемся факте и спрашиваю. — С чего он вдруг ринется мне помогать?

— Ну, вы же знакомы? — приводит странный аргумент мама. — И потом, когда мы договаривались с госпожой МуРан, мы ведь ничего не просили взамен. А теперь у нас возникла нужда. Я думаю, что мы можем просить об ответной услуге.

Несколько секунд обдумываю услышанное. С каждой секундой мамино предложение мне не нравится всё больше и больше.

— Я не хочу быть им должна. — говорю я.

— Мы и так им должны. — отвечает мне мама.

— Я не помню, когда успела задолжать. — не соглашаюсь с ней я.

— Но, что же тогда делать? — спрашивает у меня мама. — Возможно, твой дядя ЮнСок сейчас очень нуждается в помощи. Может, ему нужно лечение, лекарства, а может — просто еда, чтобы не умереть с голоду. Нам ведь нужно его только найти, а дальше мы всё сделаем сами! А, дочка?

Сдвинув вбок челюсть, обдумываю мамины слова. Хех! Цензурных слов нет, одни матерные! Чё я-то опять должен за всё отвечать? Эти, блин, «дядины», сидят, ждут непонятно чего, а я должен идти и кланяться за них?! По гроб доски быть обязанным?!

— Ты же завтра встречаешься со своим оппой. — напоминает мне мама. — Попроси его помочь.

— Зачем тогда ЧжуВон? — хмуро возражаю я. — Нужно обращаться прямо к МуРан. Её просить.

— Дочка, так не делают, — нравоучительным тоном объясняет мне мама. — ЧжуВон — мужчина, ты женщина. Женщина просит мужчину о помощи, так всегда было. И мужчина решает, как выйти из ситуации. Если ты обратишься сразу к госпоже МуРан, то покажешь, что ты его не уважаешь как мужчину, покажешь, что думаешь, что от него ничего не зависит. Как ты потом будешь с ним разговаривать? А госпожа МуРан может обидеться за проявленное неуважение к своему внуку…

Обдумываю услышанное. Блин! Как эти женщины только живут? Ни чё нельзя самому сделать! Всё только через мужиков!

Перевожу взгляд с мамы на СунОк. Онни сидит и внимательно смотрит на меня. В глазах и позе — напряжение. Вздохнув, ещё раз прокручиваю в голове имеющиеся варианты иного развития событий. Увы, все они требуют публичности, которой не хочет дядина семья. Да, у него же есть двое сыновей! «Если вдруг что», наверное, им будут припоминать грехи отца по любому случаю. Есть в Корее такая традиция — «лицо» и все дела. У нас говорили — «сын за отца не отвечает», а тут могут и спросить. Наверное, жена дяди ЮнСока держит этот момент в уме. Может, даже будет лучше, если дядя — «тупо не найдётся». Плохо, конечно, что умер, зато «лицо» семьи не пострадало, пропал, да пропал… Пффф… Ох уж эти старинные национальные обычая! В гробу я их все видал! А дядька, действительно, мужик нормальный. Делал, что мог, ничего не прося взамен. Свинством будет умыть руки. Может, действительно, где в зидане от дизентерии загибается? Всего-то нужно — залог внести, чтобы спасти человека. Ну и найти его ещё нужно… Единственно, вызывает только недоумение вопрос — «почему я?». Почему — «вечно я?».

— И как я должна буду объяснить наше нежелание обращаться в полицию? — интересуюсь я у присутствующих.

Мама облегчённо вздыхает.

— Скажи, что это хочет жена дяди. — предлагает она. — Если семья ЧжуВона решит помочь, то они сами всё у неё узнают.

— А как будет в их глазах выглядеть наша семья? — задаю я следующий вопрос.

— Госпожа МуРан ведь сказала, что скоро мы снова будем жить, как жили. — говорит мама. — Поэтому, не думаю, что это что-то сильно изменит. Мы как были для них низкого уровня, так и останемся…

Понятно…

— Главное, — говорит мама, — чтобы с нашими родственниками всё было хорошо. Я надеюсь, что госпожа МуРан не захочет быть должной семье такого низкого уровня как наша.

Тоже понятно, на чём мама строит свой расчёт. Единственно непонятно, как я буду с ЧжуВоном разговаривать? Опять он будет гыгыкать, что я ему должен. Достал уже. И ещё мне непонятно, как всё время так получается, что я ему постоянно оказываюсь должен? Прямо проклятие какое-то …

(несколько позже. Дом мамы ЮнМи. Мама и СунОк)

— ЮнМи стала гордой. — говорит СунОк маме.

— А раньше, что? Твоя сестра от скромности умирала? — ворчливо отзывается та.

— Нет, — смущается СунОк и пытается дать объяснение своим словам СунОк. — Просто я хочу сказать, что она ведёт себя как важный человек.

— Она и есть важный человек. — с неудовольствием в голосе отвечает мама. — Твоя сестра стала популярной. Её слова повторяют, на неё обращают внимание. Ей приходится вести себя как важная персона, иначе она будет выглядеть глупо.

— Я понимаю. — соглашается с мамой СунОк. — Только, если бы она вела себя так только с другими, то это было бы понятно. Но она уже и дома начинает себя так вести…

— Ах, оставь! — восклицает мама, махнув на старшую дочь рукой. — Меня сейчас беспокоит твой дядя! Удастся ли ЮнМи завтра правильно поговорить с ЧжуВоном или нет? Я уже испереживалась вся о том, что с ним случилось! А ты о чём-то совсем другом думаешь!

— Да, мама, прости. — наклонив голову, извиняется СунОк.

Место действия: минивэн ЮнМи

Время действия: шестое августа, раннее утро

«Прекрасно, если вам с утра» … Да, прекрасно, когда есть настроение крикнуть «ура!», но для этого нужно вставать не чёрте-когда и жить, не имея проблем. А у меня постоянно есть и ранний подъём, и проблемы. Орать не хочется. Хочется привалиться к креслу и задрыхнуть. Мало мне своих «нагрузок» было, так теперь к ним добавились ещё и чужие.! Дядя пропал. Уже три месяца как. Вообще не смешно. Спрашивается — чего все молчали и ждали всё это время? Не, резоны сидеть и ничего не делать — они понятны, но, «три месяца, Карл! Три грёбанных с лишним месяца!». За это время все, кто хоть что-то видел или краем уха слышал об этом, они всё нафиг позабывали! Как теперь искать? Плюс ещё это нежелание связываться с полицией. А семейка-то наша, оказывается — ого-го! Со скелетами в шкафу! Всё, как положено, для «нормальной семьи». Глядишь, внезапно, и с «антресолей» ещё что-то «посыплется». Родственники… какие-нибудь… Арабский шейх там, или индийский магараджа… ну или на худой конец, американский миллиардер объявится… Точнее, его «бесхозное наследство» в виду его кончины… И в которое могу «вступить» только я….

Ох-хо-хох, грехи мои тяжкие… Лично на меня с «антресолей» ежили чего и упадёт, так это не больше пустой банки с засохшими тараканами. Всё самому, самому, своим горбом придётся! Вот, ни свет, ни заря, трясусь на машинке в агентство. А мог бы сейчас спать, как нормальный человек. Но раз захотелось «странного», то надо терпеть…