Я вышла за дверь, не в состоянии избавиться от чувства, что лишилась чего-то важного. При этом успокаивая, что веду себя глупо, потому что должна быть счастлива. Я получила работу, которую хотела, но внутри чувствовала укол боли и тоску, что слишком быстро отказалась от чего-то важного.

4

Эйприл

— Что он сделал? — Шарлотта с зеленой маской на лице, моя соседка по квартире, высунула голову из двери ванной.

Мы с Шарлоттой дружили со школы, потом вместе стали учителями, но нам это не очень нравилось, и мы вместе переквалифицировались в нянь. Между нами говоря, за это время мы сменили целый грузовик подгузников, младенцы писали на нас бесчисленное количество раз, невозможно сосчитать сколь раз мы встречались с ухмыляющимися, капризными малышами, а также несколько раз с ревнивыми женами и их чрезмерно дружелюбными мужьями в придачу.

Но по темпераменту мы были с Шарлоттой, как небо и земля. Я спокойная, осторожная, вдумчивая рыжеволосая, она рисковая, энергичная, огненная блондинка. О ее характере ходили легенды. В школе она пугала даже мальчишек, но они не знали тогда, что под ее отважным поведением скрывалось золотое сердце. Она — самый верный, добрый и отзывчивый друг, на которого можно положиться.

— Ты меня услышала, — сказала я, сбрасывая туфли на каблуках и направляясь к холодильнику.

— Нет, кажется мне послышалось, что ты сказала, что Юрий Волков поцеловал тебя.

Я открыла холодильник и повернулась к ней.

— Да, именно так я и сказала.

Ее рот открылся от удивления, маска начала сползать с лица.

Зрелище было комичным даже для моих натянутых нервов. Мне пришлось рассмеяться.

— Почему ты смеешься? — спросила она.

Я вытащила две бутылки пива из холодильника.

— Твоя маска! Ты выглядишь жутко... немного безумно!

— О, — призналась она. Поправив ткань с вырезами для глаз, носа и губах, прошла в гостиную, взяла протянутое мной пиво и плюхнулась на диван рядом со мной. — Давай начистоту... ты пошла на собеседование, чтобы стать няней для его племянницы, а он поцеловал тебя!

— Угу.

Шарлотта чокнулась со мной своей бутылкой.

— Что ты имеешь в виду, когда говоришь, поцеловал? В щеку, как французы и итальянцы, в лоб, как бабушки, или…

— … в губы, — закончила я.

— Ух ты!

Я сделала глоток холодного пива, наслаждаясь вкусом и ощущением, что оно заскользило по моему пересохшему горлу.

— Хорошо, тогда расскажи мне, что именно произошло. — Она схватила с кофейного столика наполовину съеденную тубу «Принглс» и сунула в рот чипсы.

Подняв глаза к потолку, я начала:

— Был жаркий летний день…

Она кинула в меня чипсами.

— Прекрати!

Я выудила чипсы с дивана, рассеянно став жевать.

— Честно говоря, сейчас все как в тумане. Мы разговаривали у него в дорогом кабинете, а в следующую минуту он подошел и…

— О Боже, — выплюнула она. — Ну и ублюдок. Ты можешь сообщить о нем в полицию. Это уже сексуальное домогательство.

— Все было не так уж плохо, Шарлотта.

Она ждала, что я объясню, но когда объяснений с моей стороны не последовало, она нахмурилась.

— Что значит, все было не так уж плохо? Ты же не думаешь, что это не сексуальное домогательство, когда совершенно незнакомый человек, пригласивший тебя на собеседование для работы с его племянницей, вдруг набрасывается на тебя?

— Не знаю, что и думать.

Под ее ошарашенным взглядом с моих губ сорвался безумный смешок. Наверное, я все еще не отошла от шока. Все, что я знала о себе за свои двадцать шесть лет, и близко не стояло к тому, как мое тело отреагировало на Юрия Волкова. Ради всего святого, этот человек мне даже не нравился. Да, он был физически красив, но слишком суровый и властный. Мне нравились мужчины, которые заботились обо мне, были милыми, нежными. Но ни к кому я не испытывала такого вожделения.

Она поставила тубу с «Принглс» на пол и скрестила руки на груди.

— У меня есть еще десять минут до того, как нужно снимать маску. Тебе лучше объяснить, что произошло, или я сделаю все возможное, чтобы его бросили в тюрьму, а тебя, возможно... в психушку.

— Я-то тут причем? — Воскликнула я, стараясь не рассмеяться, что она стала сердиться на меня.

Она бросила на меня сердитый взгляд.

— Ты можешь смеяться и притворяться сколько угодно, но твои глаза выдают тебя. Ты выглядишь, как призрак, юная леди. Я не собираюсь тебе подыгрывать. Что этот зверь сделал с тобой? Колись.

— Ладно, ладно. Успокойся. Во-первых, он не зверь. Все было совсем не так.

— Тогда расскажи мне, как все было, прежде чем я взорвусь.

— Хорошо, я приехала к нему. На самом деле, назвать его дом домом, все равно что назвать Ким Кардашьян домохозяйкой. У него очень большой особняк в стиле нуворишей. У него даже имеется огромный телохранитель по имени Брейн…

— Ты пытаешься меня рассмешить? — Перебила Шарлотта, сердито поднимаясь со своего места.

От гнева Шарлотты мне стало не по себе. Она ничего не могла с собой поделать. Она сразу же впадала в ярость, если думала, что кто-то пытается воспользоваться мной. Раскаиваясь, я потянула ее обратно на диван.

— Расслабься, ладно? У него, действительно, был телохранитель по имени Брейн, я медленно подхожу к самому главному. Просто мои мозги слегка дымятся, поэтому мне нужно вспомнить все детали…

— А почему твои мозги дымятся?

— Юрий Волков поцеловал меня, — напомнила я ей.

Ее глаза сузились до щелочек, что было настоящим подвигом, учитывая, насколько огромными были ее глаза.

— Мне кажется, ты не рассматриваешь это как сексуальное домогательство.

— Это зависит…

— … от чего? — она снова вспыхнула, уперев руки в бока.

— Что ты подразумеваешь под домогательством. Могу я закончить свой рассказ, и чтобы ты меня постоянно не перебивала? — Я взглянула на часы на руке. — По-моему, у меня осталось семь минут.

— Прекрасно. Продолжай. — Она потянулась за «Принглс».

— На чем я остановилась?

— На телохранителе по имени Брейн. Полагаю, он был не очень-то интеллектуален, — саркастически заметила она.

Я усмехнулась.

— Он действительно внешне создавал впечатление, что интеллектуальные занятия — не его конек.

Она улыбнулась, немного расслабившись.

— Прежде чем ты продолжишь, скажи, ты видела ребенка?

Я кивнула и нахмурилась, вспомнив молчаливую, но отчаянную мольбу Юлии.

— Ты выяснила, почему она не хочет разговаривать?

Я отрицательно покачала головой.

— Нет. Никто не может понять, даже ее психиатр. Она общается записями в своем блокноте.

На секунду мои мысли вернулись к мраморной комнате цвета слоновой кости с замысловатыми персидскими коврами, золотыми столиками и гигантскими вазами с экзотическими цветами. За всю свою жизнь я никогда не чувствовала, чтобы мое сердце билось так неистово, когда я шла по этой музыкальной гостиной. А потом вспомнила тот момент, когда мой шок от сексуального возбуждения, ужаса и замешательства испарился, как только увидела напряженные глаза грустной маленькой принцессы. Она даже не улыбнулась мне и не произнесла ни слова. В этом не было необходимости. Ее глаза говорили все.

Шарлотта сделала мучительный вдох, сказав:

— Эй, Земля вызывает Эйприл…

Я подняла на нее глаза.

— Прости. Ее зовут Юлия. Самое странное заключалось в том, что она подбежала ко мне, когда я вышла из кабинета мистера Волкова, и взяла меня за руку. Потом она написала в блокноте: «Не уходи» и отдала мне листок.

Глаза Шарлотты были так широко раскрыты, я никогда их такими не видела.

— Боже мой, как в диснеевском фильме. Что ты, черт побери, натворила?

Я сделала глоток пива, думая о странном, сюрреалистическом моменте.

— Ничего. Я была слишком ошеломлена. Не думала, что смогу работать на ее дядю после того, как залепила ему пощечину.

Шарлотта зажала рот рукой.