— Ладно, Поттер, давай поговорим как взрослые люди. Друзьями нам не быть, но я вполне смогу иногда выносить твоё общество ради моей жены. Ты же не ждешь, что мы будем дружить семьями, вместе гулять с детьми и отмечать Рождество?

Гарри усмехнулся. Образ Гермионы в роли миссис Малфой никак не укладывался в голове. Этого просто не могло быть.

— Согласен. Но нашла же она в тебе что-то хорошее. А оскорблять друг друга можно бесконечно.

Они молча выпили.

— И что дальше? — спросил Малфой. — Расскажешь о своей суперувлекательной геройской жизни?

— А надо? — с ухмылкой спросил Поттер.

— Должны же мы о чем-то говорить.

— Не такая уж она увлекательная и геройская.

— Что, скучно, когда не лезешь на рожон, не нарушаешь правила, не бьешься с василиском, пауками и прочей нечистью? — поддел Малфой. Упоминать Волдеморта совсем не хотелось.

— Гермиона рассказала? — удивился осведомлённости Малфоя Гарри.

— А то вся школа про ваши похождения не знала. Она упоминала некоторые подробности, конечно, но не более. Так как? Неужели скучаешь по школьным временам?

— О да, даже не знаю, по чему больше. По василиску, дементорам, предсказаниям моей смерти или прочей радости жизни.

Они оба избегали упоминать главное — Темного Лорда.

— Да ладно, Поттер, не тебе жаловаться. В школе ты всегда был на особом положении. Дамблдор позволял тебе все.

Заговорив о школе, они вышли на скользкую дорожку. Тема больная, школьные годы — время вражды и неприязни друг к другу, а сейчас этого необходимо было избежать. Вот только старые обиды, как оказалось, никуда не ушли. Взрослые люди, пережившие военное и послевоенное время, вдруг снова почувствовали себя подростками. Кровь закипала в жилах, хотелось наброситься друг на друга с кулаками и выяснить, наконец, отношения.

— Я этого не просил, — сквозь зубы процедил Гарри, мысленно занося кулак над белобрысым засранцем.

— Конечно, не просил, зато принимал как должное, — Малфой представил, как встает из-за стола, подходит к Поттеру и готовится его прибить. — С первого курса ты только и делал, что нарушал правила.

— Не без твоего участия, Малфой. Именно ты выбросил напоминалку Невилла, например. Ты вызвал меня на ночную дуэль, помнишь? — Гарри рисовал в своем воображении, как его кулак проходится по холеному лицу слизеринца.

— Вспомнил тоже. Это же не твоя была вещь, что ты полез? А насчет дуэли — мы даже заклинаний тогда не знали, ты сам повелся, — Драко видел в зеленых глазах страстное желание ему врезать и мысленно выставлял блок левой рукой, а правой в уме уже наносил удар в ухо.

— Ты сдал нас Маккошке, когда подсматривал за нами у Хагрида! — воображение и аврорская подготовка уже давали развитие фантазии — Гарри умело увернулся и заломил руку Малфоя.

— Вы прятали дракона! Живого, огнедышащего дракона. И делали это ночью. Сколько правил вы тогда нарушили? Да вас должны были выгнать из Хогвартса в тот же день. Но нет, это же логично и просто. Лучше послать беззащитных маленьких волшебников в запретный лес ловить убийцу единорогов! — Малфой мысленно уходил из захвата, оборачивался и бил коленом по корпусу национального героя.

— Вот здесь я с тобой согласен. Никогда не понимал безответственного отношения Дамблдора и других к безопасности учеников. Эта экскурсия могла стоить нам жизни, — Гарри уже мысленно принял удар, провернулся и нанес ответный с заломом руки змееныша. А еще в памяти возникли их походы к Хагриду под мантией-невидимкой, ночные прогулки по замку. И впервые в жизни Гарри подумал, что Дамблдор действительно негласно поддерживал эти вылазки. Он ведь сам отдал в руки неопытному в мире магов одиннадцатилетке этот артефакт. Да еще написал: “Используй ее с умом”. Он бы его еще в лобик поцеловал и сказал: “Делай что хочешь”. Он знал про вылазки, знал про зеркало, да он, наверное, обо всем знал! И не остановил его. Мысли вихрем пронеслись в голове.

— Мы тогда были детьми, Поттер. И без меня ты бы не получил место ловца, — голос Малфоя вернул его в реальность.

— Не думаю. Рано или поздно оно было бы моим. А вот ты свое купил.

— Это была спонсорская помощь, не летать же лучшей команде на старье, — глядя противнику в глаза, Драко представлял, как он уворачивается от последнего выпада и пробивает Поттера в челюсть. — Это вы на всяких фордиках летали, вам привычно. Кстати, еще один галлеон в копилку «Поттеру можно все».

— О, да, в тот год, на втором курсе, ты показал себя еще большим гадом и оскорбил Гермиону! — два резких удара по ребрам Малфоя пронеслись в фантазии Гарри.

— Я уже принес ей свои извинения, и она приняла их, вопрос закрыт, — Драко мысленно зашелся в кашле от полученных ударов, но смог локтем ударить Гарри под ребра так, что тот взвыл.

— А дуэльный клуб? Ты же натравил на меня змею! — он с яростью лупил по Малфою в своем воображении.

— Это была идея Снейпа. И ты как всегда выпендрился, змееуст ты наш золотой, — от мысленных ударов, градом наносимых героем, Драко смог, наконец, увернуться и ударил оппонента в живот коленом. — А потом пошел покрошить василиска, что мелочиться, правда?

Вам же и в голову не приходило позвать на помощь взрослых.

— Дамблдор отлучился, мы взяли с собой Локхарта, — Гарри воображаемо задохнулся, потом выровнял дыхание и зарядил Малфою в челюсть.

— Локхарта? Даже ваших мозгов должно было хватить, чтобы понять, что он бесполезен. Вы бы еще Филча взяли.

— Нам надо было торопиться! Джинни умирала.

— Поэтому вы решили составить ей компанию, да? Трое подростков, выучивших пару заклинаний — отличная альтернатива боевым магам из Аврората! — Малфой уже во всех подробностях представлял, как бьет Поттера в нос, из которого тонкой струйкой бежит кровь.

Признать очевидную правоту Малфоя Гарри не заставил бы сам Волдеморт. Геройские порывы не всегда логичны, это верно, но хорьку знать об этом было не обязательно.

— Я действовал по обстоятельствам и ни о чем не жалею, — ответил Поттер. Он уже мысленно укладывал Малфоя на лопатки.

— Хорошо, оставим твои супергеройские поступки на твоей совести, — тот мысленно сгруппировался и со всей силы ударил Гарри по корпусу.

— А на твоей совести чуть не осталась жизнь гиппогрифа. Да и твои шуточки с лже-дементорами были не лучше, — удар, нанесенный Малфою в воображении, пришелся по ребрам, и змееныш согнулся.

— Гиппогриф был опасен, глупость и непрофессионализм Хагрида могли стоить жизни кого-нибудь из студентов. Но Дамблдор же у нас добрый, ему ничего не стоило поставить преподавателем полувеликана с тремя неполными курсами образования! — хлоп, хлоп, хлоп раздавались в фантазиях резкие удары ребром ладони по печени героя.

— Он всем давал шанс проявить себя, — ответил Гарри, хотя умом понимал, что назначение Хагрида профессором было не лучшей идеей.

— Кстати, Гермиона так и не рассказала, как этот гиппогриф оказался на свободе, хотя я уверен, что ей это известно.

— Без комментариев — сойдет за ответ? — ухмыльнулся Гарри.

— Это вряд ли. События конца третьего курса — одна из немногих тем, которые отказывается обсуждать Гермиона.

— Ничего, тебе есть что вспомнить о том времени, — сказал Поттер, намекая на пощечину Гермионы, которой она наградила тогда Малфоя. Он уже мысленно пытался повторить ее подвиг, но кулаком.

— Было дело, — Малфой невольно провел рукой по лицу, словно вспоминая ощущения от удара.

— Так и не раскроешь тайну, покрытую мраком? Раз уж у нас тут вечер воспоминаний? — Драко почти в открытую издевался. Мысленно он проделал неплохой захват и применил удушающий прием.

— Не-е-ет, эту тайну я унесу с собой в могилу, — неожиданно протянул Поттер. В своем воображении он уже вывернулся из захвата и заламывал Малфою руку.

— Ну и драккл с тобой, — отмахнулся Драко. — Лучше уж вспомнить лето того года, Мировой Чемпионат по квиддичу, все-таки тогда было здорово.

— Было, пока не появились Пожиратели Смерти.